Читать книгу - "Чужая ноша - Марина Владимировна Крамер"

— Давайте продолжим, — произнесла Анфиса. — Что я должна подписать?

Полина

Сидя в такси, она позвонила Двигунову, надеясь, что тот не успел далеко уехать и не отключил телефон.

— Вадим Григорьевич, это Каргополова, — зачастила она, едва услышав в трубке его голос.

— А вы думаете, у меня ваш номер не подписан? — усмехнулся Двигунов.

— А… да… Вы далеко уехали уже?

— Откуда?

— Черт! Да от развивающего центра! — разозлилась она.

— Конечно, я уже к дому подъезжаю.

— Срочно разворачивайтесь, и в больницу.

— Зачем еще? — тоже с раздражением спросил оперативник.

— Оказывается, из реанимации перевели выжившего дальнобойщика, а нас изящно забыли поставить в известность, хотя я предупредила всех — от главврача до заведующего отделением.

— Тогда откуда вы это взяли? Ну, что его из реанимации перевели?

— Долгая история… случайно, в общем, узнала. Давайте-ка быстренько туда проедем и допросим его, раз уж он в себя настолько пришел, что в реанимации не нуждается, — сказала Полина, глядя, как изумленно смотрит на нее в зеркало заднего вида водитель такси.

— Вот умеете вы на ровном месте работу найти, Полина Дмитриевна, — вздохнул Двигунов. — Хорошо, я развернулся, буду минут через десять. На крыльце встретимся.

Полина убрала телефон в сумку и посмотрела в окно, пытаясь прикинуть, сколько еще им ехать.

— Минут через пять будем, — вдруг сказал водитель, и она вздрогнула:

— Что, простите?

— Доедем, говорю, минут через пять, уже вечер, пробок нет.

Она промолчала, пытаясь настроиться на предстоящий разговор с раненым водителем. Возможно, он сможет вспомнить что-то более конкретное о моменте нападения, даст более четкие приметы нападавших, и они совпадут с приметами задержанных — тогда у нее все сложится, дело пойдет быстрее, начальство перестанет дергать. Задержанных по решению суда отправили в СИЗО на два месяца, нужно было торопиться и раскручивать заговоривших Огнивцеву и младшего Куличенкова, потому что остальные сотрудничать не желали, а Санников, раненный при задержании, и вовсе находился в больнице, и допрашивать его пока врачи не разрешали.

Почему-то всякий раз при упоминании фамилии Санникова Полине начинало казаться, что с ним все далеко не так просто, как с остальными. Возникало ощущение, что именно со стороны Санникова идет какой-то нажим на начальство — на того же тюремного врача, который категорически запретил допросы, хотя пациент его находился в сознании и вполне мог разговаривать. Но врач настаивал на тяжелом психологическом состоянии в результате потери глаза и на возможных последствиях черепно-мозговой травмы и не разрешал посещений.

«Надо выяснить, кто приносит ему передачи, — подумала Полина. — Да и вообще — кто у него родня. Хорошо еще, что к Якутову никаких претензий по поводу применения огнестрельного оружия, отписал несколько рапортов, и все пока затихло. Но кто знает… Если там какие-то шишки влиятельные, то могут и дело возбудить, чтобы время потянуть, а не хотелось бы».

У ворот больницы таксист затормозил, стараясь встать так, чтобы Полине не пришлось выходить в лужу — тут во всю шло благоустройство территории, тротуар временно отсутствовал, зато вот канав и разной глубины ям имелось достаточно, и все они наполнились водой во время прошедшего дождя.

— Спасибо, — пробормотала Полина, оценив уровень сервиса, и водитель улыбнулся ей в зеркало:

— Желаю успеха.

Она выбралась из машины, сразу попав в порыв ветра, разметавшего в стороны полы ее пальто.

«Видок у меня, конечно, не совсем рабочий, — подумала Каргополова, запахивая пальто и проскальзывая в открытую калитку. — Но ехать переодеваться некогда».

На ней были широкие атласные брюки и черный пиджак, подхваченный на талии плетеным кожаным ремешком, а под ним — облегающее белое боди и жемчужное ожерелье-чокер, подаренное мужем на день рождения. От непривычно высоких каблуков ботинок ныли ноги, Полина уже давно так долго не ходила на каблуках, предпочитая обувь удобную, нежели красивую.

Двигунова еще не было, Полина постаралась спрятаться от ветра и закурила, обдумывая предстоящий разговор с потерпевшим. У капитана наверняка есть фотографии задержанных, можно будет предъявить для опознания, нужно в подробностях расспросить о моменте нападения — да много еще чего нужно узнать.

Когда, наконец, подъехал Двигунов, она уже довольно сильно продрогла — порывы ветра стали сильнее, а зайти в холл больницы уже не представлялось возможным, приемные часы закончились, и нужно будет обходить все здание, чтобы попасть в приемный покой, куда подъезжали машины «Скорой помощи».

— Простите, сглазил, — быстрым шагом подходя к ней и на ходу запахивая куртку, произнес капитан. — Такая авария за две улицы отсюда — жуть. Надо поторопиться, а то сейчас сюда повезут, там пострадавших человек пять, мы потом врачей не найдем.

— Жаль, что мы заведующего реанимацией сейчас не застанем, вот с кем я бы поговорила с удовольствием, как раз настроение уже подходящее, — пробурчала Полина, следуя за Двигуновым в небольшую аллейку, ведущую к приемному покою. — Ведь просила — как очнется, сразу сообщите! Что за люди, как на облаке живут. Об убийствах весь город говорит, все телеканалы, а у нас основной и единственный свидетель из комы тихо вышел и отдыхает…

— Смотрю, настроение действительно боевое у вас, — хмыкнул капитан, открывая Полине дверь и впуская ее в помещение, где находилась регистратура приемного покоя. — Но понять могу, опять вас от семьи в выходной оторвали…

— Да кто меня оторвал, сама же, — отмахнулась она, вынимая из сумки удостоверение. — С зятем разговорились, а так бы и не узнала. Каргополова, Следственный комитет, — прижав развернутое удостоверение к стеклу регистратуры, сказала Полина сидевшей там женщине. — Мне бы ответственного врача.

Женщина подняла глаза от журнала, который заполняла, окинула Полину взглядом и взялась за телефонную трубку:

— Максим Михайлович, подойдите в приемное, к вам из Следственного комитета пришли, — звонким высоким голосом произнесла она и вернула трубку на аппарат. — Подождите минутку, он сейчас спустится.

Полина кивнула и отошла к ряду кресел, где уже расположился Двигунов, похлопавший рукой по свободному сиденью рядом с собой:

— Присаживайтесь, Полина Дмитриевна, чувствую, ждать будем долго. — Он кивнул в сторону стеклянной стены, за которой угадывались очертания подъезжавшей машины «Скорой помощи».

— Прекрасно прошел день рождения ребенка, который он запомнит, — пробормотала Каргополова, садясь и расправляя полы пальто.

— Ему сколько, три?

— Четыре.

— Ну, у вас еще уйма попыток. Он еще совсем маленький.

— Наверное, моя сестра права, когда говорит, что при моей работе не надо было детей рожать — или надо было увольняться, когда родилась Инна, — вздохнула Полина, глядя в мутноватое стекло, за которым из машины выгружали каталку с лежащим на ней человеком двое санитаров.