Читать книгу - "Девица высокого помета - Маргарита Эдуардовна Южина"

Она сидела за компьютером, когда услышала телефонный звонок.

— Да, Саш?

— Открывай, я уже приехала.

— Давно не виделись, что говорить, — усмехнулась Машка и спустилась открывать.

Сашка была не одна, рядом с ней деловито бегал Тишка, поэтому сестра даже проходить не стала.

— Давай, набрось что-нибудь на плечи и выходи, — скомандовала она.

— А ты чего с Тишкой? — кивнула на вестика Маша.

— Потом хочу его к Андрею в ветеринарку отвезти. Ты же знаешь, как я боюсь стричь Тихону когти. Платон еще стирает когти, когда бегает, тяжелый, а у этого уже, как у орла.

— Ясно… Я сейчас.

Марья не заставила себя ждать. Собаки тут же выскочили за ней на улицу.

Сашка направлялась к той самой злополучной скамейке.

— Чего ищешь? — поинтересовалась Машка.

— Да вот… навеяло, — пождала плечами Александра. — Ты ж слышала разговор теток про то, что у них кто-то ягоду ворует?

— Слышала. У меня тоже, кстати, на малине завязей полным — полно было, а вот ягод почти совсем нет.

— Да ты говорила уже. Вот я и подумала… а ты ж понимаешь, если могли к тебе за ягодой залезть, то преступник мог и улезть через этот лаз обратно.

— Да, но… только, если это соседи, — напомнила Машка. — Ты ж сама видела — там хозяюшка хлеще наших собак. Только сунься — разорвет.

— Вот мы и… и посмотрим, — уже вовсю старалась отломать доски от забора Сашка.

У Марьи забор был из дерева. Она хотела сначала сделать обычный железный забор. Но соседи дико воспротивились. Им нужно было только дерево. Потому что это был самый экологический материал. Непонятно, правда, на кой черт им сдалась на заборе эта экология, но забор был из досок. Делал, кстати, сам Павел. Из какого-то там резного дерева. Говорил, что невозможно дорого. Да и сделать обещал на совесть. Видимо, не врал. Потому что сейчас Сашка обошла весь участок, дергала за доски изо всей силы, но те не поддавались.

— Ты сильно-то не старайся, — попробовала успокоить сестрицу Машка. — Сейчас переломаешь здесь все, так меня потом старуха со свету сживет!

— Все целое, — выпрямилась Сашка. — Никто у тебя не ворует твою малину. Просто садовод из тебя фиговый.

— Ага, — фыркнула сестра. — А то ты мой сад проверяла. Ясно же, что это не соседи.

— Тогда… тогда приходится думать, что убийца среди нас. Как-то же он зашел. Зашел, убил, и быстро вышел. И ни собаки его не заметили, ни мы…

Получалась не радужная картина.

— Поехали дальше, — звала Сашка. — Мне ж Лешка адрес этой Люськи дал. А мы все никак наведаться не можем.

— Ну да, я так, того и гляди, в тюрьму поеду, — заторопилась Машка.

Сестры сели в Сашкину машину и поехали туда, куда указал им Ленька.

Они нашли квартиру быстро. Дом был старый, небольшой, да и подъезд был всего один, чего там Ленька говорил, что в первом подъезде?

Когда Машка постучала, открывать не хотели. Сестры даже думали, что в квартире никого нет, но Тишка вдруг залаял.

— Открывайте, — сильнее постучала Сашка. — А то собака шум поднимет.

Квартира распахнулась. На пороге стояла пышная пожилая женщина в теплых вязаных носках.

— Вам кого? — постаралась вежливо спросить она. Но по глазам было видно, что ей нестерпимо хочется послать гостей далеко и навечно.

— Скажите, а это вы сдавали квартиру … Людмиле Ирисовой? — спросила Саша.

— Людмиле? — вытаращила глаза дама в носках. — Никаким Людмилам я ничего не сдавала! Вы тут ходите, чтой-то высматриваете, наверное, а я…

— Люське? Миле? Ассирии? — быстро перечисляла Маша.

— Ах, Ассирии… вон оно чё… — поутихла дама. — Этой сдавала. А чего? Она как уехала, так больше и не приезжает. Так у ее и вещей-то не было, зачем ей приезжать?

Женщина вела себя так, как будто и не знала о гибели своей квартирантки. Сестры решили и не посвящать даму в тонкости дела.

— В дом впустите, — поддала в голос металла Сашка. — Мы из полиции.

— Ого… у вас сейчас вместо одинаковой формы одинаковые морды лица выдают? — искренне удивилась хозяйка квартиры.

— Не важно… — прошла Сашка и кивнула на Тишку. — Это с нами… Нам надо осмотреть комнату, где жила Ассирия.

Интересно, но тетка знала Ирисову только, как Ассирию.

— Дык… проходьте, глядите. Вон в той комнате и жила.

Сестры прошли в комнату. Обстановка была более, чем убогая. Диван, небольшой стол возле дивана, окна со старыми рамами. И это в то время, когда пластиковые окна уже прочно вытеснили все старинные рамы. Трюмо, тоже старое. Не старинное, а именно старое.

— А чего это у вас молодая девушка в таком сарае жила? — не выдержала Машка.

— Дык, скока платила, так и жила, — пожала плечами тетка, а потом вдруг кинулась с атаку. — А у ее деньги-то были! Были! По началу — то не было, видать, а потом-то были! Я у ей скока разов хотела деньги занять, так она не давала! Скупердяйка, вот, что я вам обскажу!

— А за что ж здесь больше-то платить? — фыркнула Машка.

— А я занять просила, а не в уплату.

— Кто-нибудь приходил к ней? — продолжала расспрашивать Сашка. — Может быть, молодые люди или еще кто?

— Дык… откуда ж мне ведомо? Я ж ее не караулю. Може, кто и приходил. Хотя… — женщина на секундочку задумалась. — У нас тут бабка одна жила… вчера померла, так вот она така вредна, она б сразу сказала, кто к ей ходил. Но молчала. Правда, она и говорить — то не могла последний месяц… А чегой-та ваш собак мой диван корябает?

Тишка, и в самом деле, что-то пытался лапой достать из — под дивана.

Сашка не поленилась — подняла диван. На дне лежал кусок засохшей колбаски.

— Во! Я ж говорила — богатая была. У нас така — то колбаса, знаете, сколь стоит?! — сразу же округлила глаза тетка.

Сашку же заинтересовала небольшая бумажка. На клочке бумаги был написан телефон и стояла подпись «Таня».

Сестры еще раз осмотрели квартиру стали собираться.

— Так а чего эта Ассирия-то вытворила? Обокрала, штоль, кого?

— Да нет, — махнула рукой Машка. — Жила без прописки.

— Да что вы! — ухнулась на диван пышная тетка. — Это ж срам какой! Без прописки!.. а она еще, штоль, у кого квартиру-то сымала?

— Ну да… сымала, — кивнула Машка.

— Вот ты гля-я-янь, — продолжала возмущаться тетка. — А и чего б не жить в моей-то? Плати да плати…

Девушки попрощались и вышли. Никто ничего не видел, ничего нового не появилось. Одна надежда на этот