Читать книгу - "Девица высокого помета - Маргарита Эдуардовна Южина"

стоял на ногах, и даже мог говорить. Но в то, что он так продержится хотя бы минут десять, надежды не было. Поэтому Саша сразу приступила к допросу.

— Лень, вот ты скажи, как дело-то продвигается? Ты чего-то совсем нам ничего не говоришь. А мы, между прочим, волнуемся.

— Да-а? — пьяненько удивился Ленечка.

— Как не да-то? — уже начала нервничать Сашка. — Если ж ты не найдешь убийцу, ты ж на Машку дело-то повесишь!

— Да?

— Я те дам «да!». Ищи, давай, лучше. Вот скажи — кто соседи у Марьи? — наседала Сашка.

Ленечка принялся честно рассказывать:

— С одной стороны там старички такие… У них нет никого, ни детей, ни внуков, им так пло-о-охо-о, — швыркнул носом участковый

— А с другой?

— А с другой стороны… там вообще соседи редко приезжают. Я им звонил, они прямо с весны там не были. Я проверял, точно — все запущенное. Они хотят продавать дачу, но я не знаю, когда будут.

— Понятно… А с Ассирией это что? Что у нее за мужик был?

Ленечка вздохнул и решил примоститься на плечо Сашки, чтобы вздремнуть. Саша мельком взглянула в сторону и увидела, какие молнии мечет в ее сторону Павел. Ох, и ревнив ее бывший. Ничего, пусть поволнуется.

— Эй, Ленечка! — дернула Сашка плечом. — Не спать! Говори, давай, какой мужик у Люськи этой был? Как звать, где живет?

Ленечка вздрогнул и открыл веки.

— Госсыди, да кого у нее только не было. Там их столько… Прикинь, за месяц девушка сменила шесть кавалеров.

— Подожди… шесть? Не считая нашего Пашки?

— Счи… считая. Чегойта его не считать? Он же… Без Пашки пять…

— Это в корне меняет дело. Поименно всех помнишь?

— У меня… записано… двое… а остальных тетки не смогли назвать.

— Слушай, Лень, а адресок Люськи не дашь? Где она жила?

— Не дам, — вдруг ляпнул Ленечка и рухнул на пол прямо перед Сашкой.

— Вот так должен заканчивать танец каждый мужчина, — хохотнул Андрей, который танцевал с Машкой.

А вечер продолжался. Сегодня больше всех приглашали Сашку и Машку. Тоненькие, худенькие девушки то и дело находились в центре комнаты, куда их приглашали на медленный танец. Когда зазвучал следующий медленный танец, на середину вышла Алина и громко заявила, глядя на Сашку:

— Вапще-та, я для себя эту песню включила еслиф чё. А ты даже не поднимайся, Сашечка.

— Ага, Алин, — подскочила изрядно поддатая Вера Антоновна. — И про эту скажи… про Машку. Пусть тожа сидит, а то я с Андреем хочу… вопросы обсудить.

— Да-а, промежду прочим, — нетрезво протянула Алина. — И ты, Машенька, тоже посиди. Вон, с Ленечкой потанцуйте. Я для кого его позвала?

Сестры уселись рядом и выдохнули. Нет, они не устали, и потанцевать, в принципе, были не против. Но что делать, если мужчин мало, а имениннице так хочется покачаться с любимым мужчиной в медляке?

— Маш! Я вырвался от этой Веры Антоновны, — запыхавшись, подошел Андрей. — Пойдем?

— Давай минут пять посидим, — предложила Марья. — Хоть отдохнем немножко.

— …А вот у меня в этом годе была такая смородина-а… — сидели за столом две соседки — Алинка от них так и не смогла отделаться, и теперь дамы обсуждали дачные дела. — Вот, прям ведрами я ее сбирала, прям ведрами.

— А у меня в прошлом годе такая была, — отвечала вторая соседка. — А в этом годе… прямо не знаю, толь птицы, заразы такие, всю поклевали, толь кто воровал. У меня ж сосед-то оторвал досочку от штакетника и ворует себе, и ворует…

— А ты б не поленилася, а купила б капкан, да и поставила б около грядок — то. Глядишь, сосед какой али птица — то бы и угодила! — посоветовала ей собеседница.

— Птица сто процентов не попадет в этот ваш капкан, — не выдержал Андрей. — А вот собака — точно, все лапы переломает. А ягоды у вас, по всякому, не псы таскают.

— Так и ладно! Пусть вор в капкан-то и угодит, — ничуть не смущались добрые женщины. — Да и собака — ежели забредет ко мне на участок, чаво ей у меня делать-то?

— Ой, да эти собаки, знаешь, какие умнющие! Я вот, бывало, наварю кашу, да ничего туда не кладу — ни масла, ни молока, ни сахару. Сама есть не могу, с души воротит, им отнесу, так хошь бы какой кобель польстился! И капканы обойдут. Да и не едят они ягоду. А человечий вор пускай поймается.

— А вы знаете, сколько собак в капканы попадает? — разгорячился Андрей. — Это ладно, если их хозяева вовремя привезли в клинику, а сколько бродячих псов потом лап лишаются! Чем вам собаки навредили-то?

— Андрей! Ты чего разошелся? Не обращай внимания, пойдем, потанцуем, — дернула за рукав друга Машка. И уже поднялась, чтобы пойти на танец, но тут Андрею позвонили. Он посмотрел на телефон, вежливо извинился и вышел, оставив сестер.

— Хорош кавалер, — качнула головой Сашка. — Кто ему позвонил?

— Откуда я знаю, — пожала плечами Машка. — Смотри, сколько там времени?

— Половина десятого. Тебе пора?

— Наверное, да, — кивнула Машка и стала собираться.

— Маш, а ты куда? — встрепенулся Павел. — Уже уходишь?

Машка метнула взгляд на сестру — про встречу с Владленой нельзя было говорить никому.

— Да, я, пожалуй, поеду, — вздохнула она.

— Я с тобой, — вошел Андрей. — Поехали.

— Не забывайте, — напомнил Павел. — Завтра всем в бассейн. Кстати, чудесное средство от похмелья.

— Это Ленечке надо. А где он?

Маша с Андреем уехали, а Саша осталась. Теперь Павел сел рядом с ней и никуда не собирался уходить. Неожиданно открыл глаза Ленечка и заявил:

— Вы все задержаны! Я… я вас… — и снова отключился.

— Паш, его б до дому отвезти, — покачала головой Сашка.

— А ты знаешь, где он живет? — удивился Павел.

— Нет, но можно ко мне. Дом большой, места хватит. А утром все равно суббота, ему не на работу… я так думаю.

— Вот нормально, да? — взвился Пашка. — То есть, я его к тебе самолично потащу, да? А ничего, что я…

— Ревнуешь, что ли? — усмехнулась Сашка. — Прекрати. Проспится, а утром… утром я его еще и допрошу с пристрастием.

— Тогда… Тогда и меня надо … того… допросить. С пристрастием, — обиженно уставился в стену Павел. — Поехали.

Алина обрадовалась, когда увидела, что Сашка поднялась и собирается уезжать, но тут же поникла, когда поняла, что Павел поедет провожать бывшую.

— Ну вот куда вы все уезжаете-то-о-о? — обиженно протянула она. — И чего — я одна что ли останусь?

— Не перрживай, — тут же нарисовалась подруга Вера Антоновна. — Ты… ты еще и… ногой не успеешь… моргнуть, а уже