Читать книгу - "Сезон мести - Валерий Махов"

Антон знал, что в милиции, где он уже много лет работал, людей, подозреваемых в совершении преступлений, бьют. Он знал и то, что некоторых даже пытают. Он только не мог понять одного. На календаре двадцать первый век. Загнивающие америкосы придумали электрический стул. Они же придумали и детектор лжи. Мало того, этот самый детектор лжи уже много лет стоит на страже закона и порядка. А у нас депутаты до сих пор не могут подвести под использование полиграфа законодательную базу.

Министры внутренних дел приходят и уходят, а показатели раскрываемости, будь они прокляты, остаются! Ведь все, казалось бы, предельно просто. Уберите показатели и сроки раскрываемости, расшифруйте каждому следаку понятие презумпции невиновности — и истязания сразу же уйдут в небытие. Оставьте прокуратуре единственную свойственную ей функцию — надзирать. Заберите у нее кормушку под названием «следствие», и будет порядок. Не только зачитывайте, но и дайте задержанным воспользоваться своими правами на защиту, и не будет беспредела! Все просто, все на поверхности, но до сих пор бьют, пытают, истязают, убивают даже — и ни одна сволочь за это не пострадала!

Весь этот правовой винегрет пронесся у Антона в голове, когда он увидел в обезьяннике дежурки Батона. Задержанный карманник с такой надеждой и мольбой смотрел на Антона, что тот не выдержал и попросил доставить Батона к нему в кабинет.

Когда Батона привели, Антон снял с него наручники и долго не мог успокоиться, глядя на избитого, измученного и сломленного человека. Под грязными ногтями некогда музыкальных пальцев запеклась кровь. Лицо было чистым, но все тело синим. Его били валенком, в котором была двухкилограммовая гантель. По словам Батона, мочился он кровью, так как одна почка поплыла, а щель между зубами была выпилена маникюрной пилкой.

Батон, задыхаясь от рыданий, рассказал Антону, что признался в нескольких убийствах и грабежах.

— Антон Януарьевич, вы же знаете, я «щипач». Я от мокрого так же далек, как натурал от пидора. Зачем мне на старости лет этот геморрой?! Завтра повезут на выводку, на хату коллекционера закреплять показания на камеру, и гаплык. Потом в суде не отмоешься. Загрузят, что сухогруз, мокрым дерьмом по ватерлинию, и плавай себе, Батоша, капитаном вечного плавания.

— Успокойся, Батон. Подбери сопли. Сейчас я пойду к руководству и договорюсь, чтобы тебя сегодня свозили на детектор лжи. Если на детекторе не обосрешься, я тебя вытащу. Только явок больше не пиши, Дарья Донцова хренова. За ночь столько накатаешь, что за годы потом не разгребешь. Все, Батон, успокойся. Черная полоса закончилась. За ней будет серая. Ну а до белой нам еще далеко, попыхтеть придется. Все, дуй в камеру, терпигорец. Мне еще многое надо успеть, чтобы все получилось.

Батон вытер слезы, прижал руки к груди и вслед за сержантом вышел из кабинета.