Читать книгу - "Сезон мести - Валерий Махов"

Центр молодежного досуга под названием «Олимпиец» был популярен не только в районе Зеленой рощи, где он находился, но и во всем городе. Дело в том, что кроме прекрасной работы поваров и барменов (официанты были такими же ленивыми и гордыми, как и везде), это заведение было знаменито своим директором. Принадлежал этот клуб личности своеобразной и неординарной — абсолютному чемпиону мира по боям без правил. Как все сильные люди, Игорь был очень добрым и открытым человеком. Он сумел так поставить свой бизнес, что люди, приходящие в клуб, чувствовали себя как дома. Широта и радушие хозяина благоприятно действовали на гостей, и свободных мест в дни проведения массовых акций практически не было.

Антон любил встречаться в клубе со своими агентами. К тому же до появления в его жизни Лены он часто знакомился здесь с красивыми девушками. Сегодня в клубе у него была встреча с весьма непростым человеком. Недоучившийся студент художки, он был владельцем модного в городе художественного салона. Весь жиденький городской андеграунд находил себе прибежище в его стенах. Салоном, собственно говоря, была доставшаяся от родителей огромная трехкомнатная квартира в центре, на стенах которой и вывешивали свои «шедевры» непризнанные и непонятые гении местного художественного Олимпа. В квартире толклись и богатые люди, которые кое-что покупали, обеспечивая салону процветание. Если бы там не нюхали кокс и не курили шмаль, цены бы этому салону не было. Хозяин салона, как и Антон, был отпрыском старинного рода, правда, грузинского, и очень, в отличие от Голицына, этим гордился.

Антон как-то вырвал Сашу из рук обноновцев^[2], которые, найдя у него пакетик кокса, повезли художника в отдел. Антон хорошо знал покойного отца художника и в память о нем решил не ломать парню жизнь, дав ему шанс. На другой день Саша позвонил и сообщил о том, что слышал, как жена одного нувориша ищет исполнителя, чтобы стать веселой вдовой. Антон послал к ней приблатненного опера, тот принял заказ и даже, гаденыш, получил аванс в виде ночи любви.

Нувориша предупредили о готовящемся покушении; тот сначала закатил истерику по поводу «мусорской» провокации, но в конце концов согласился участвовать в комбинации. Сломался он на том, что ему дали послушать диктофонную запись момента получения «аванса», сделанную умным опером, где «единственная» под крики и стоны умоляла исполнителя сделать так, чтобы муж умер в муках. Она просила сперва прострелить ему коленные чашечки и показать ее фотографию, а затем — контрольный в голову. Такая вот кровожадная супруга, прямо леди Макбет нашего подъезда.

Мужа загримировали, провели фотосессию, вдову взяли с поличным, но самое интересное было потом. Чудом спасшаяся жертва наняла самого дорогого адвоката, оплатила суды трех инстанций, и заказчицу осудили условно. Сегодня у них родился сын, и Антон не знал семьи счастливее.

Вот так он познакомился с Сашей Маргеладзе. Саша стучал по настроению, но зато любой его стук был точным.

Порфирий, к примеру, стучал потому, что не мог не стучать. Стук для него был такой же жизненной необходимостью, как и отправление естественных надобностей. Бывают же коровы, которые не доятся, и собаки, которые не кусаются. Но немычащих коров и негавкающих собак не бывает. Вот и Порфирий стучал, как дышал, да и бог с ним, с Порфирием.

Саша другой. Его стук девяносто шестой пробы, его стук — четыре девятки Иссык-Куля.

В этот раз Саша пришел без опозданий, заказал себе «Б52» и, как всегда, не глядя на Антона, стал рассказывать.

— Понимаешь, Хозяин (это было его любимое обращение к Антону), был я случайным свидетелем одного разговора. На днях заглянул я в театр Пушкина, должок с осветителя получить, да, видно, перебрал чуток: мы с ним хорошей травки курнули. Пошел я в туалет нос попудрить и отъехал на параше. Часов шесть просидел на унитазе в позе роденовского мыслителя. Проснулся оттого, что услышал в другой кабинке разговор странный. Вначале подумал, что два пидора заперлись, чтоб друг друга взбодрить, а потом различил голоса — один пожилой, а другой помоложе. И разговор совсем не о проблемах секс-меньшинств. Пожилой, короче, инструктировал молодого, как грохнуть какого-то старого пердуна и пейзаж Моне стырить. Но вот что странно. Перед тем, говорит, как грохнуть, покажешь ему фотки, причем обязательно. Сейчас получишь десять тысяч, а после исполнения еще сорок. За эти деньги, говорит, не только ногу вылечишь, но и пару-тройку лет проживешь безбедно. И еще. Пожилой предупредил, что старик тот очень подозрительный, из квартиры сам почти не выходит, поэтому он ему позвонит и представит парня как своего племяша, который якобы кое-что от него привез. «После того как супостата грохнешь, — сказал напоследок пожилой, — устрой в квартире бардак, но ничего не бери и уходи сразу. Вот тебе пистолет с глушителем, фотки и деньги. Остальное после исполнения». Молодой спрашивает: «Как мне вас, папаша, найти?» А тот отвечает, что сам, мол, его найдет и что этот заказ не последний. Потом старик ушел, а молодой — следом за ним минут через пять. Я второго запомнил, могу портрет нарисовать.