Читать книгу - "Старая любовь - новые неприятности - Марина Серова"

Григорьевич Аверченков. Оба владели недвижимостью в Пристанном, постоянно проживали в Тарасове, согласно сведениям, которыми снабдил меня следователь Первайкин. От официальных дел отошли около двух лет назад, то есть, попросту говоря, вышли на пенсию.

Я задумалась, пририсовывая к своей схеме третий кружочек. Все трое из ныне здравствующих (в отличие от Артемия Белорецкого) немолодых степенных горожан владеют недешевой недвижимостью, у каждого как минимум один автомобиль, и все эти блага цивилизации требуют неизбежных постоянных расходов. И если судить о двух остальных по Солодилову, почтенные мужи явно не перебиваются с хлеба на воду. На все это нужны постоянные и при этом солидные доходы. И все четверо, предположила я, были нерушимо связаны между собой, или, выражаясь высокопарным стилем, спаяны источником этих доходов. И Артемий Белорецкий эту самую спайку вольно или невольно нарушил, чем и подписал себе смертный приговор.

И как ни убеждала я себя не делать ни на чем не основанных поспешных выводов, передо мной вновь и вновь всплывало внезапно окаменевшее лицо Солодилова и его тяжелый, полный ненависти взгляд. И еще его внезапное категоричное заявление о том, что он понятия не имеет ни о каких акциях. Казалось бы, с какой стати кто-то стал бы так нервничать из-за предмета, о котором «понятия не имеет»? Но вот Солодилова эта незнакомая ему тема почему-то взволновала. Уж не потому ли, что благодаря моим усилиям у следствия появится причина поставить под сомнение вердикт «несчастный случай»?

Тут я с увлечением принялась разрабатывать новую версию.

Предположим, за смертью Артемия Белорецкого кроется сговор троих пенсионеров-акционеров. Роль непосредственного исполнителя отвели Эдуарду Аркадьевичу Солодилову, постоянно проживающему в Пристанном, поскольку его визит к соседу и давнему приятелю точно не вызовет никаких подозрений.

Технически все довольно просто. Застать Белорецкого крепко спящим в своей постели после обильных излияний, выбравшись на крышу, сунуть в трубу крупную мертвую птицу, с тем расчетом, что она непременно перекроет дымоход. После чего затопить камин, дождаться, пока пламя хорошенько разгорится, и тем же путем потихоньку ретироваться.

Я ведь и сама позавчера проделала нечто подобное, разве что птицу в каминную трубу не подбрасывала. Потому-то и знаю, что на все про все уйдут считаные минуты.

Мне вспомнилась молодцеватая походка Солодилова и его уверенные движения. Что ж, ему не составило бы труда выполнить весь этот алгоритм и спокойно вернуться к себе в коттедж. И никому не пришло бы в голову заподозрить неладное лишь потому, что местный житель вышел прогуляться, пусть даже тем роковым вечером. Солодилов остался бы вне подозрений, даже если бы они, эти самые подозрения, невесть почему бы появились. Скорее уж под ударом оказалась бы именно моя клиентка, Вероника Георгиевна. Ведь именно ее видели спешащей прочь в растрепанном виде и в полной растерянности. У Лиховцевой были причины для беспокойства, не зря она ко мне обратилась. Опять же, Солодилов мог специально выслеживать нужный момент, чтобы подстраховаться. Ведь в случае чего подозрение падет именно на Веронику Георгиевну, с которой Белорецкий еще и поссорился непосредственно перед своей смертью.

Теперь оставалось побеседовать с двумя другими фигурантами и во что бы то ни стало подловить их на лжи. Если трио пенсионеров действительно причастно к смерти Артемия Белорецкого, то сейчас самое время брать их, что называется, тепленькими. Они достигли желаемого — смерть четвертого акционера официально признана несчастным случаем. И теперь они вполне могут себе позволить расслабиться и пить шампанское. Или боржоми.

Тут я не без тревоги вспомнила, что ведь Солодилов-то всполошился из-за моего визита и вполне мог предупредить двух своих подельников держаться настороже. Мол, объявилась ищейка из частного сыска, задает опасные вопросы, сует свой нос куда не просят, так что неплохо бы нам всем съездить куда-нибудь за город, причем за пределами родной области. А ведь верно, я понятия не имею, застану ли пока еще не опрошенных свидетелей по месту их проживания. Ведь они вполне могли в данный момент поправлять здоровье где-нибудь на курорте, может статься, и на заграничном.

Что ж, пока остается лишь решать проблемы по мере поступления. Как бы там ни было, отказываться от своей тактики я не намерена.

С этой умиротворяющей мыслью я и отправилась в царство Морфея.

Глава 5

Пролистывая заметки, накопившиеся за время расследования, я раздумывала, кого бы начать донимать нынешним утром — Владислава Григорьевича Аверченкова или же Анатолия Степановича Викентьева. Оба фигуранта на данный момент, если рассматривать их как источники информации, представлялись мне равнозначными. Поэтому, не мудрствуя лукаво, я решила расположить их в алфавитном порядке. А посему первым кандидатом на посещение оказался Владислав Григорьевич.

В который уже раз за эти дни я мысленно поблагодарила подполковника Кирьянова, направившего меня к Первайкину. Ведь именно этот дотошный (будем справедливы — высокопрофессиональный) следователь снабдил меня адресами и телефонами приятелей Белорецкого. Но если с локацией Солодилова была полная ясность, поскольку он постоянно проживал в Пристанном, то с двумя другими членами квартета дело обстояло несколько сложнее. Хотя квартет, ввиду выбытия одного из участников, недавно превратился в трио, напомнила я себе. Так вот, и Аверченков, и Викентьев официально проживали в Тарасове, но у обоих были коттеджи в Пристанном. И я понятия не имела, где предпочитает проводить большую часть времени каждый из них — в областном центре или в пригороде. Это лишало меня преимущества, которое дает внезапное появление, — собеседник не успеет подготовиться к моему визиту и будет меньше лгать. В теории…

Я набрала номер Аверченкова и несколько секунд слушала бравурную музыку. Странный выбор для солидного дельца, каким я почему-то представляла себе Аверченкова.

— Алло, — тихий и, как мне показалось, испуганный женский голос удивил меня гораздо сильнее, чем предшествующая ему мелодия.

От неожиданности я моментально растеряла заготовленные фразы, ведь они предназначались Владиславу Аверченкову. Вряд ли негромкое меццо-сопрано принадлежало означенному господину.

— Добрый день, — заговорила я, усилием воли стряхнув секундное замешательство и постаравшись скрыть растерянные нотки. — Я бы хотела услышать Владислава Григорьевича.

Едва я это произнесла, как моя невидимая собеседница (или все же собеседник?) сбросила вызов. Я растерянно смотрела на погасший экран смартфона. И как прикажете это понимать? Следователь Первайкин что-то напутал, дав мне номер не самого Аверченкова, а кого-то из его родственниц? Я припомнила серьезное худощавое лицо следователя и его деловитую манеру вести беседу. Что-то мне не верится… А может, я застала Владислава Григорьевича в, скажем так, интимный момент и его дама в гневе схватила телефон, чтобы выяснить, кто жаждет побеседовать с