Читать книгу - "Искатель приключений - Ксавье Монтепен"

Вдруг звук колокольчика долетел до слуха разговаривавших.

– Слышишь? Госпожа сердится! – прошептал Жан Каррэ. – Право, странно! Господа обычно воображают, что мы созданы только затем, чтобы служить им! Потому что они нам платят! Хороша причина!

Звон раздался снова.

– Пойдем, – сказал Жан Каррэ.

Через минуту он растворил дверь будуара и посторонился, чтобы пропустить шпиона, говоря:

– Вот тот человек, которого вы ждете, сударыня…

Лихорадочное нетерпение Антонии Верди исчезло как бы по волшебству. Она забыла долгие часы мучительного ожидания и, даже не спрашивая Матьяса Обера о причинах его задержки, сказала:

– Итак, это вы должны доставить мне сведения о кавалере де ла Транблэ?

– Я, – отвечал шпион, ослепленный красотой молодой женщины.

– Что же вы узнали?

– Многое.

– Говорите скорее!

Матьяс Обер вынул из кармана сверток бумаги.

– Это что такое? – спросила Антония.

– Это результат моих стараний и трудов, – отвечал шпион.

Потом, употребляя фразу, которая, видимо, была заучена, потому что мы уже слышали ее в подобных обстоятельствах, он прибавил:

– Я человек добросовестный и хотел поступить так же благородно, как и вы. Я велел переписать набело мои отметки одному моему приятелю, публичному писцу с редкими достоинствами, который когда-нибудь вступит в академию… Это мне стоило два луидора, ни более ни менее. Зато отлично переписано; впрочем, судите сами.

Матьяс Обер развернул сверток и спросил:

– Угодно вам, чтобы я прочитал?

– Да, – отвечала Антония.

И шпион начал таким образом:

«Донесение, представленное синьоре Антонии Верди о кавалере де ла Транблэ ее нижайшим слугою Матьясом Обером, прозванным Рысью.

Кавалер Рауль де ла Транблэ принадлежит – по крайней мере так вообще думают – к очень древней благородной фамилии в пикардийской провинции. Впрочем, мы должны пока верить только слухам; потому что нам недостало времени отправиться за точными сведениями в страну, которая была колыбелью его рода. Притом эти розыски не входили в обязанность Матьяса Обера и, без сомнения, произвели бы результат совершенно незначительный.

Кавалер де ла Транблэ, приехавший в Париж с слугою по имени Жак, своим земляком, который преданность к своему господину доводит до нелепого фанатизма, жил несколько лет жизнью, исполненной приключений: играл в большую игру, иногда выигрывал огромные суммы, иногда проигрывал все дочиста и должен был прибегать к разным средствам, чтобы добыть денег. Полагают – но не утверждая решительным образом – что в минуты крайней необходимости кавалер часто прибегал к средствам весьма подозрительным. Но бесполезно распространяться об этих происшествиях, которые происходили уже очень давно. Различные случайности – которые тоже долго объяснять, по крайней мере письменно, но Матьяс Обер готов словесно рассказать все подробности, если синьора Антония Верди этого пожелает – свели кавалера де ла Транблэ с старым жидом, чрезвычайно богатым и ужасно жадным, который отдавал деньги под залог и занимался многими другими ремеслами, очень прибыльными. Эзехиель Натан – так звали этого жида – имел дочь, прелестную как ангел. Кавалер де ла Транблэ и Дебора, дочь жида, полюбили друг друга. Кавалер, – потому ли, что любовь заставляла забыть его о дворянском происхождении, или потому, что баснословное богатство старого жида показалось ему более нежели достаточным вознаграждением за неравный брак, – просил руки прелестной Деборы и получил согласие отца. Но а ту минуту как этот союз должен был совершиться, дочь жида вдруг занемогла какой-то необъяснимой болезнью и умерла. У Деборы была искренняя приятельница, дочь старой ворожеи, гадательницы на картах, известной в Париже под именем старухи Молох, носила два имени и оба престранные. Ее называли то Венерой, то Люцифер…