Читать книгу - "Кто такой Лу Шортино? - Оттавио Каппеллани"

Лу стоял на улице Пачини, напротив семейного торгового центра с китайским рестораном в форме деревянной пагоды, крытой красным лаком, лавкой зеленщика, прилавком торговца рыбой, мясным магазинчиком, элегантной парфюмерной лавкой и магазином складных ножей. И не находил ни следа лавки дяди Миммо.

Лу еще раз внимательно вгляделся в фотографию, которую дал ему дядя Сал.

На снимке парикмахер Тони смотрел gazes and mildly^[31] на парня по имени Ник. Пожалуй, даже слишком mildly – точно таким же взглядом во время последнего барбекю в Нью-Йорке смотрел на самого Лу голубой Джон Джюфре, несчастье семьи Джюфре.

Лицо парня по имени Ник походило на неудачную копию лица Тони, отличаясь только каким-то преувеличенным спокойствием. Точнее, его имитацией.

Лу сунул фотографию в карман и направился к магазину ножей.

Каждое утро, едва проснувшись, Тано шел навестить дядю Миммо в его лавке, тем более что в это время покупателей у того практически не бывало. И правда, дядя Миммо торговал таким товаром, за которым не ходят по утрам, разумеется, за исключением чего-то срочно необходимого вроде пластыря или денатурированного спирта. Тогда Тано отходил в сторонку и усаживался на ступеньку лестнички у дальних полок. Ближе к вечеру Тано всегда что-нибудь ронял. Дело в том, что с наступлением темноты дядю Миммо начинало неудержимо клонить ко сну, и он потихоньку дремал, положив голову на прилавок. Тано считал невежливым будить спящего человека – вдруг тот обидится, поэтому он просто брал что-нибудь с полки, например пачку стирального порошка, и ронял на пол. Как бы невзначай. Дядя Миммо сначала подскакивал на своем табурете, а затем поднимался и шел включать свет.

Тано довольно покачивал головой.

На улице было еще совсем светло, но магазин ножей сиял мощными огнями, словно прозекторская. Лу коротко кивнул продавцу и принялся разглядывать витрины. На стеклянных полках аккуратными рядами лежали десятки перочинных ножей, снабженные ценниками, написанными от руки. Правда, таких, какие продают в США, – огромных, с пилящей кромкой, с полуметровым лезвием и набором всяких полезных прибамбасов, которые легко убираются в рукоятку, не говоря уж о причудливой формы кастетах, производимых специально для техасских или арканзасских придурков или манхэттенских психопатов-киллеров, – здесь не водилось. Вниманию покупателя предлагались исключительно ножики с изящными инкрустированными рукоятками и скромные, практичные, удобные в работе кастеты.

– Я могу вам чем-нибудь помочь?

Лу обернулся и увидел типа, мало похожего на продавца. Расфуфыренный grease ball^[32] чуть старше пятидесяти, он благоухал лосьоном после бритья и взирал на посетителя по-хозяйски. Его физиономию щедро разукрасили многочисленные шрамы. Владелец такого магазина, мелькнуло в голове Лу, и должен выглядеть именно так.

Он окинул взглядом полки, после чего перевел его на физиономию в шрамах.

– У вас есть окулировочные ножи? – прозвучал его вопрос.

Как только в лавке загорался свет, дядя Миммо прикрывал глаза и начинал прислушиваться к звукам. Обычно он каждый раз слышал жужжание. Что жужжит, он до сих пор так и не понял: то ли нить накаливания в лампочке, то ли потревоженное мухи, то ли еще что. Обычно после этого он вопросительно смотрел на Тано, и Тано тоже закрывал глаза, чтобы свет не мешал слушать, а затем, как честный человек, каким он и был, отрицательно мотал головой. В ответ дядя Миммо одаривал Тано суровым взглядом, словно самую бесполезную личность на земле. Затем он возвращался за прилавок и брал в руки журнал. О чем можно говорить с человеком, который не слышит жужжания? Журнал, который он клал перед собой, никогда не менялся; это был один из первых иллюстрированных цветных выпусков с массой фотографий. Дяде Миммо нравились эти фотографии, и он не понимал, зачем, как ему советовали, идти покупать другой журнал.

Физиономия в шрамах расплылась в улыбке.

– Следуйте за мной, – сказал владелец магазина. Засунув руки в карманы, отчего в них что-то зазвякало, он зашел за прилавок, нагнулся и тотчас выпрямился. В руках он держал ящик. Внутри его на бархатной подкладке поблескивали окулировочные ножи, вид которых не оскорбил бы и ювелирный магазин.

– Приятно, – сказал он Лу, внимательно озиравшему содержимое ящика, – что такой парень, как вы, интересуется окулировочными ножами. Сегодняшняя молодежь предпочитает ножи с остро заточенным концом. Приходится им объяснять, что острый конец не так уж важен. Нет ничего такого, говорю я им, что вы делаете остроконечным ножом и чего я не смогу сделать тупоконечным, причем сделать намного лучше. И если у них в башке имеется пара извилин, они со мной соглашаются: острый конец совсем не обязателен.

Лу поднял взгляд от ножа, который держал в руке, и вопросительно уставился на хозяина. – Ну например, идешь ты на охоту. На хрена тебе остроконечный нож? Если ты хочешь убить зайца, для этого есть ружье, так? Нож тебе понадобится, только чтобы снять с него шкурку. А если ты снимаешь шкурку с зайца остроконечным ножом, ты рискуешь порезаться, верно? Остроконечный нож может понадобиться, чтобы добить зверя, возразишь ты и опять попадешь пальцем в небо. Ты когда-нибудь видел профессионала, добивающего зайца ножом? Зайцы, между прочим, кусаются. Допустим, ты подранил зайца и хочешь его добить. А он, гад, изворачивается и цап тебя зубами. Укусы зайца очень опасны. Так что, если хочешь убить зайца, хватай ружье и разноси ему черепушку. Нож служит совсем для другого. И острый конец ему без надобности.

Лу смотрел на него, не скрывая удивления.

– Понятно, – наконец выговорил он, возвращаясь к изучению содержимого коробки.

Тип со шрамами удовлетворенно качнул головой, словно говоря: еще бы не понятно. Вслух, поглаживая шрамы на щеке, он сказал:

– Сегодняшняя молодежь этого не знает, и объяснить ей некому. Пойдут на охоту, так такого наворотят, хоть стой, хоть падай. А раньше слушали знающих людей…

– Вот этот я беру, и можно не заворачивать. – Лу выложил на прилавок нож с белой перламутровой рукояткой. Своим блеском она напомнила ему сияющую седину дедовых волос. – Послушайте, – добавил он, вынимая деньги, чтобы расплатиться, – мне нужна еще пена для бритья. Здесь поблизости можно ее купить?

– Конечно, конечно. Это в двух шагах, у дяди Миммо. Вход, правда, похож на дыру, и вывески нет, но все, что нужно для бритья, вы там найдете, любой марки.

Снова оказавшись на улице, Лу обнаружил, что из лавки дяди Миммо просачивается тусклый желтый свет. Вход – просто наполовину застекленная дверь – уместился между магазином ножей и парфюмерной лавкой.

Лу решительно шагнул внутрь.

– Прошу вас, подождите на улице, я вас скоро об-слу… – Дядя Миммо еще договаривал свою привычную реплику, а Лу уже стоял в помещении лавки. Не вынимая рук из карманов плаща, он придвинулся к самому прилавку и пристально смотрел на старика.