Читать книгу - "Сильный яд - Дороти Ли Сэйерс"

— Крофте и Купер, — осторожно ответил сэр Импи.

— И они, как я понимаю, занимаются этим делом совершенно бескорыстно?

— Нет, лорд Питер. Вообще-то все расходы оплачивают издатели мисс Вэйн и одна газета, которая печатает по частям ее новый роман. Они рассчитывают на сенсацию. Правда, даже не знаю, что они скажут теперь, когда придется раскошелиться на новый процесс. Я жду от них ответа сегодня утром.

— Стервятники, — отозвался Уимзи. — Скажите им, пусть продолжают публикацию, а судебные издержки я возьму на себя. Только не упоминайте мое имя.

— Это так великодушно с вашей стороны…

— Ничего подобного. Я просто не хочу упускать интересное дело — это развлечение как раз по мне. Но взамен вы должны кое-что для меня сделать. Я хочу увидеться с мисс Вэйн. Возьмете меня с собой под видом сотрудника, чтобы я мог услышать ее версию событий без лишних свидетелей. Договорились?

— Можно попробовать, — ответил сэр Импи. — У вас уже есть какие-то предположения?

— Пока нет. Но будьте спокойны, я непременно что-нибудь откопаю. Я уже взялся за полицию — немного подточил их уверенность. Инспектор Паркер пошел домой плести ивовый венок себе на могилку.

— Будьте осторожнее, — сказал сэр Импи. — Что бы мы ни выяснили, мы извлечем из этого гораздо больше пользы, если обвинение ничего не узнает заранее.

— Я буду начеку. Но если мне удастся разыскать настоящего убийцу, если он вообще был, вы ведь не будете против, чтобы я сдал его полиции?

— Не буду. А вот за полицию не ручаюсь. Что ж, господа, полагаю, на сегодня это все и мы можем разойтись. Мистер Крофте, вы позаботитесь о том, чтобы лорда Уимзи пропустили туда, куда он хочет?

Уже на следующее утро лорд Питер благодаря усилиям мистера Крофтса стоял у ворот тюрьмы Холлоуэй со всеми необходимыми документами.

— Да-да, милорд. С вами будут обращаться так же, как с адвокатом заключенной. Мы получили из полиции специальное указание, так что все улажено, милорд. Надзиратель вас проводит и объяснит все правила.

По пустым коридорам Уизми провели в маленькую комнату со стеклянной дверью. У длинного стола из грубых досок стояли друг напротив друга два уродливых стула, по одному с каждой стороны.

— Пожалуйста, милорд. Вы садитесь с одного конца стола, заключенная — с другого; не забывайте, вам не разрешается вставать с места или передавать заключенной какие-либо предметы. Я буду наблюдать за вами из-за двери, милорд, но я ничего не услышу. Прошу вас занять свое место, заключенную скоро приведут.

Уимзи сел и стал ждать, охваченный волнением. Через некоторое время послышались шаги и в сопровождении надзирательницы вошла подсудимая. Она села напротив Уимзи, надзирательница удалилась и закрыла дверь. Уимзи, вставший при их появлении, откашлялся.

— Добрый день, мисс Вэйн, — сказал он без всякого выражения.

Девушка посмотрела на него.

— Садитесь, пожалуйста, — произнесла она своим необычным грудным голосом, который так поразил его в суде. — Я полагаю, вы лорд Питер Уимзи и пришли от мистера Крофтса.

— Да, — ответил Уимзи. От ее прямого взгляда он оробел. — Я тут, знаете ли, был… э… в зале суда… и подумал вот… э… что могу чем-нибудь помочь.

— Вы очень любезны, — сказала заключенная.

— Что вы, что вы, какая, к черту, любезность! То есть я хотел сказать… э… я вообще, знаете, люблю что-нибудь порасследовать.

— Знаю. Как автор детективов, я давно с интересом слежу за вашей карьерой, — ответила она с улыбкой, от которой у него внутри все перевернулось.

— Что ж, оно и к лучшему — значит, вы хотя бы поверите, что я не такой болван, как может показаться.

Она рассмеялась:

— Вы совсем не похожи на болвана — по крайней мере, не больше, чем любой другой джентльмен в подобных обстоятельствах. Конечно, вы не очень вписываетесь в интерьер, зато радуете глаз. И я искренне вам благодарна, хотя боюсь, мой случай безнадежен.

— Не говорите так. Он безнадежен, только если вы правда его убили, а я знаю, что это не так.

— Вы правы, я этого не делала. Но все это мне напоминает одну из моих книг, в которой я изобрела настолько идеальное преступление, что его было совершенно невозможно раскрыть. Пришлось заставить убийцу сознаться.

— Если понадобится, то и мы так поступим. А вы, случайно, не знаете, кто убийца?

— Не думаю, что он вообще был. Я убеждена, что Филипп сам принял яд. Знаете, он был склонен все видеть в черном свете.

— Насколько я понимаю, он тяжело переживал ваш разрыв?

— И это тоже. Но, по-моему, больше он страдал оттого, что его якобы никто не ценит. Ему вечно казалось, что все вокруг против него.

— И у него были основания так считать?

— Не думаю. Но я знаю, что он многим был неприятен. Филипп вел себя так, будто все ему чем-то обязаны, а это, конечно, очень раздражает.

— Понимаю. С кузеном у него были хорошие отношения?

— Да. Хотя Филипп, естественно, всегда считал, что заботиться о нем — святой долг мистера Эркарта. У него обширная клиентура, так что человек он состоятельный, но Филипп не притязал ни на какую долю — это ведь не семейный капитал. Просто он считал, что обычные люди должны обеспечивать великим художникам пищу и кров.

Уимзи был хорошо знаком с подобными артистическими натурами. Но его удивил сам тон ответа, в котором слышалась горечь и даже презрение. Следующий вопрос он задал с некоторой опаской:

— Простите за личный вопрос, вы были очень привязаны к Филиппу Бойзу?

— Очевидно, да, — это естественно в подобных обстоятельствах.

— Совсем необязательно, — возразил Уимзи. — Возможно, вы его жалели, или попали под его обаяние, или он просто взял вас измором.

— Все вместе.

Уимзи ненадолго задумался.

— Вы были друзьями?

— Нет, — резко ответила она, и Уимзи поразила прорвавшаяся в ее голосе злость. — Филипп был не из тех мужчин, что могут дружить с женщинами. Ему нужна была преданность. И он ее получил. Да, я была ему предана. Но я не могла позволить себя дурачить. Не могла позволить, чтобы мне, как мелкому клерку, назначали испытательный срок, прежде чем решить, снизойти до меня или нет. Я думала, он был честен со мной, когда говорил, что не верит в брак, но оказалось, что он таким образом проверял, насколько сильна моя преданность. Не настолько. Мне не хотелось получать предложение руки и сердца в качестве награды за плохое поведение.

— Я вас не осуждаю, — сказал Уимзи.

— Правда?

— Да. Судя по рассказам, Бойз был надутый болван, если не сказать мерзавец. Совсем как тот негодяй, который сначала притворился бедным пейзажистом, а потом взвалил на бедняжку чести груз, что непосилен для рожденных без него.[18]Представляю, как он был невыносим со своими вековыми дубами, фамильным серебром, кланяющимися арендаторами и прочей чепухой.