Читать книгу - "Эхо разрушенных судеб... - Юлия Иванина"

class="p1">В этот момент Саша будто что-то почувствовал и повернул голову в её сторону, мазнув безразличным взглядом. Но потом ещё раз обернулся, задерживая взгляд чуть дольше. Конечно, он её узнал, как же иначе. Только не стал это афишировать, просто повернулся к своей новой жене, и они продолжили свой путь. Даже если любовь прошла, а боль и горечь предательства стёрлись, обида всё равно осталась. И сейчас кипучей обжигающей волной затопила грудную клетку. А кому не обидно, что для когда-то близких людей ты оказался всего лишь ничего не значащим эпизодом на их жизненном пути? Или досадной преградой и ошибкой на пути к их общему счастью?

Аня на дрожащих ногах дошла до ближайшего диванчика и опустилась на прохладную от работающих кондиционеров кожаную поверхность. И нет, не было злости или болезненной неразделённой любви, только противная гадкая обида за себя и на себя. Ведь она тоже была виновата. Виновата в том, что поспешила замуж, в том, что сразу не распознала причину отстранённости Саши, в том, что тешила себя надеждой и мечтами на его возвращение. Мерзкое и липкое чувство, от которого хотелось отмыться раз и навсегда. А ещё убежать подальше, только сил не было. И тогда, словно в каком-то отчаянном порыве, она достала телефон из рюкзака, чтобы написать тому, кто мог её спасти и заставить забыть это безмолвное унижение. Оказывается, он ей писал несколько часов назад, а она, занятая мыслями о семье, пропустила это. Как и автобус, который ушёл десять минут назад, пока она выпала из реальности, едва не утонув в жалости к себе.

Аня отправила Егору два сообщения, которые он прочитал мгновенно, только отвечать не спешил. За эти несколько минут на экране четыре раза появлялись три бегущих точки, которые означали, что он печатает, а потом прекращает. Может, он ищет вежливую причину для отказа? Аня перевела взгляд на витрину стоящего перед ней шоу-рума. Не стоило всё же ему писать с такой просьбой. У него ведь могут быть дела, которые он не обязан бросать ради того, чтобы выполнить её прихоть.

Короткий звук нового сообщения заставил её опустить глаза к экрану.

«Я выезжаю. Скинь геометку».

Рука, в которой был зажат телефон, дрогнула. Всё-таки приедет. И от этого так стало тепло и радостно на душе. Не успела она скинуть ему геолокацию, как он позвонил. Низ живота тревожно свело. Передумал?

- Алло? – подняла трубку Аня, неловко прочистив горло.

- Ань, - его низкий голос прошёлся волной по оголённым нервам. – Насколько всё плохо? Можешь говорить со мной, пока я еду?

Девушка смущённо прикрыла глаза. Было так неловко. Вдруг она сорвала его с какого-то важного дела ради своих великих надуманных проблем.

- Егор, прости… Наверное, не нужно было писать. Это был какой-то глупый порыв.

Егор на том конце провода глубоко вздохнул и повторил свой вопрос:

- Скажи, что случилось?

- Я немного поссорилась с мамой и братом. Им не понравилось, что я влезла в ту историю с изнасилованием Маши и смертью отца. Влад вёл себя как козёл, а мама его поддерживала, поэтому я не выдержала и ушла. Но я кое-что узнала, при встрече расскажу.

- У меня тоже есть новости. Я хотел рассказать тебе после, но раз наша встреча состоится раньше, чем я думал, то тоже поделюсь с тобой.

Аня невольно улыбнулась, чувствуя, как радость и облегчение щекочут в груди. Это просто непередаваемо, чувствовать, что он ей доверяет.

- Как ты умудрилась пропустить автобус?

- Я решила погулять по ТЦ, время ещё было. А потом… потом кое-что произошло. Вернее, я встретила кое-кого. Я зависла буквально на несколько минут, а когда посмотрела на время, то поняла, что автобус только что ушёл. Я такая глупая.

Егор немного помолчал, обдумывая её слова.

- Сейчас всё нормально? – спросил спустя несколько секунд.

- Да-да, - поспешила заверить его Аня. – Ничего особенного. Так, ерунда. Просто чувствую себя круглой дурой, что пропустила автобус из-за этого.

- Брось. Со всеми бывает.

- Я точно не отвлекла тебя от чего-то важного?

- Ничего такого, что не может подождать, - ответил Егор после секундной заминки.

Но что-то в его голосе изменилось. Будто ответ он нашёл не сразу.

Телефон тихо пиликнул. И Аня едва слышно выругалась:

- Зараза…

- Что?

- Телефон скоро сядет.

- Тогда отключись. Хватит заряда ещё на полчаса? Я напишу, как подъеду.

Аня отодвинула телефон от уха и посмотрела на экран.

- Должно хватить. Я буду экономить. Подъезжай к главному входу. Ты его не пропустишь: там огромная вывеска с названием и колесо обозрения рядом.

- Понял, - отозвался Егор. – Жди, красотка, я скоро.

- Жду, - ответила девушка и отключилась.

Аня опустила телефон на колени и вздохнула. Скорая встреча с Егором радовала и одновременно пугала, ведь ей предстояло сказать ему имя насильника сестры. И его реакция может быть непредсказуемой, он может даже разозлиться, что она сразу не сказала ему. Он так долго ждал этого момента, а из-за её каприза и молчания он потеряет пару часов. Чувство вины было просто невыносимо, хотя и не было ни одной объективной причины, почему она должна испытывать его. Она ведь сказала, что кое-что узнала. А сообщать такое по телефону было будто дурным тоном. Такие новости нужно сообщать при личной встрече.

Зазвонил телефон. Снова мама, уже третий раз с тех пор, как она ушла из дома. Но разговаривать не хотелось. Однако и свиньёй быть нельзя, ведь родственница переживает.

«Мам, я еду в Вишнёвое. Потом поговорим».

Мама тут же напечатала ответ:

«Анюта, только не делай глупостей. И позвони, когда будешь дома».

Влад молчал, и это настораживало. Господи, куда скатилась её жизнь, что она остерегается своего старшего брата? Ещё месяц назад всё было хорошо. Теперь же казалось, что все от неё что-то скрывают и у всех есть тёмные тайны в прошлом. А ещё её разрывали противоречия, ведь одновременно она чувствовала удовлетворение и вину от того, что влезла туда, куда её так старательно не пускали.

Влад думал, что докопаться до правды она затеяла просто от скуки, но он был не прав: даже если бы она до сих пор была замужем и жила в городе, то всё равно бы попыталась узнать правду о смерти папы, появись у неё хоть малейшие сомнения. Старшим было проще: они знали папу, помнили его, но что было делать ей, которой