Читать книгу - "Клуб избранных - Александр Овчаренко"

– Это же надо умудриться – стать любовницей местного наркобарона! Как тебя вообще оттуда живой выпустили! – подытожила журналистка и закурила новую сигарету.

В этот момент у неё вдруг всё поплыло перед глазами, и тошнота подкатила к горлу. Она успела добежать до ванной комнаты, где её стошнило. Умывшись, она обессиленная вернулась в комнату и упала на тахту.

– О, да мы, кажется, ещё и в «залёте»! – продолжала безжалостно добивать подруга. – Можно сказать, что будущее твоего ребёнка предопределено: если родится девочка – продадут в гарем к партийному баю, ну а если мальчик – будет водить караваны с опиумом по горным тропам Памира.

– Уходи! – сказала она лучшей подруге. – Я больше не хочу тебя видеть.

Журналистка затушила сигарету и шагнула за порог её квартиры, чтобы, вернувшись к себе в редакцию, немедленно приступить к написанию «забойной» статьи. В последний момент она вспомнила, что наркомафии в стране рабочих и крестьян быть не может, и заменила выражение «наркобарон» на вошедшее в обиход словосочетание «преступный авторитет». После чего выкурила очередную сигарету, вздохнула и решительно изменила в тексте имя подруги.

Вдоволь погоревав над своей судьбой, она, напуганная перспективой, которую нарисовала лучшая подруга, написала возлюбленному письмо, где сообщала, что полюбила юного лейтенанта и уезжает с ним в отдалённый, затерянный среди сибирских просторов гарнизон. Слёзы капали на вырванный из школьной тетради листок в клеточку, окрашивая текст в фиолетовые тона, но она не замечала этого, продолжая ронять слёзы и подбирать слова, способные обмануть того, кто подарил ей сказку. Сказку, о которой мечтает каждая женщина.

После пятнадцати лет всё изменилось: Матвей из «гадкого утёнка» превратился в красивого юношу с гибким, как тростник, станом и загадочным взглядом раскосых глаз. Однажды, рассматривая своё лицо в зеркало, ему показалось, что он уловил сходство с Брюсом Ли, которому старался во всём подражать, и даже записался в подпольный кружок карате. После этого он перестал обижаться, когда его называли азиатом, и всерьёз увлёкся изучением таинственного и манящего Востока. Его интересовало буквально всё, начиная от восточных единоборств до историй возникновения восточных религий, от древних преданий и легенд до поэзии Омара Хайяма. Тогда он впервые пожалел, что, кроме английского, которым его пичкали в лицее с третьего класса, не знал арабского языка, на котором так много написано древних манускриптов.

Однажды вечером мать привела домой импозантного, но с седыми висками, мужчину, и Матвей с удивлением узнал, что у мамы, оказывается, есть личная жизнь.

– Познакомься! – сказала мама. – Это мистер Льюис. Когда мы получим заграничный паспорт, и нам откроют визу, мистер Льюис увезёт нас в Лондон. Правда, для этого мы с ним должны пожениться, – добавила она в полголоса и потупила глаза.

– О кей! – улыбнулся мистер Льюис и потрепал Матвея по волосам. – Я отвезу вас в Лондон. Ты хочешь в Лондон, малыш?

Матвей отрицательно затряс головой.

– Почему? – искренне удивился англичанин.

– Лондон – город туманов, а я люблю солнце! – по-английски ответил Матвей, презрительно поджав губы и сузив раскосые глаза.

К удивлению Матвея англичанин не обиделся, а наоборот, рассеялся.

– Лондонские туманы – это газетный штамп. В моём городе много солнца. Обещаю, что ты полюбишь Лондон, – вновь улыбнулся английский гость и с нежностью посмотрел на свою избранницу.

После майских праздников мама и мистер Льюис сочетались законным браком. Это торжественное событие отметили тесным семейным кругом в ресторане «Прага». Матвей впервые попал в такой дорогой ресторан, и не столько ел, сколько глазел по сторонам. Мама и Льюис, казалось, не замечают этого: они держали друг друга за руки и, судя по всему, были счастливы.

Льюис не обманул его: город Лондон покорил Матвея. Англичане оказались довольно приветливыми, и не такими чопорными, как о них думают во всём мире, особенно после просмотра знаменитого сериала «Сага о Форсайтах».

Новоиспечённый отчим был человеком не бедным, поэтому сначала определил Матвея в частную школу, а затем в престижный колледж, где отношения между преподавателями и студентами были подчёркнуто демократичными.

В моде были различные студенческие общества, основанные по интересам и на национальной основе. К удивлению его русскоговорящих знакомых, которых в колледже было предостаточно, Матвей неожиданно вступил в «Братство Кедра», включавшее в себя в основном студентов из мусульманских стран. Эмблемой братства было изображение кедра на фоне восходящего солнца, причём сам очень сильно напоминал государственную символику Ливии. Президентом братства был Фархад, выходец из Арабских Эмиратов. Фархад открыто восхищался братьями-мусульманами, ведущими борьбу с врагами ислама, и однажды в присутствии Матвея громко сказал, что если бы ему предложили участвовать в акции 11 сентября и погибнуть, то он бы был счастлив.

Через неделю Фархад пригласил Матвея к себе в номере выпить чаю. Матвей был польщён: Фархад пользовался среди членов братства непререкаемым авторитетом, и его приглашение дорогого стоило. Они пили чай в обставленной с восточным колоритом комнате, и Фархад, не торопясь, расспрашивал его о жизни мусульман в России и о его политических пристрастиях. Матвей, не таясь, рассказал о том, что давно интересуется всем, что связано с Востоком, и мечтает изучить арабский язык, чтобы в будущем приобщиться к тайнам арабских мудрецов и путешествовать по мусульманскому миру.

– Я помогу тебе, брат! – важно ответил Фархад, отпивая мелкими глотками чай из расписной пиалы и не сводя с гостя пристального взгляда.

На прощанье Фархад обнял его, как брата, и шепнул на ухо: «А я ведь всю неделю ждал ареста! Думал, что ты на меня донесёшь! Теперь я тебе верю, брат!»

С этой памятной встречи Фархад стал для Матвея не только учителем арабского языка, но и духовным наставником. Был он умён и по-восточному хитёр: так, изучение арабского языка тесно переплеталось с изучением Корана, а разговоры о культурном наследии народов Востока сводились к мысли о его превосходстве над другими культурами.

– В то время, когда западные варвары били друг друга дубинками по голове, мы, азиаты, уже изобрели порох, имели свою письменность, свою философскую школу, а Авиценна уже тогда творил чудеса исцеления, не хуже твоего Иисуса, – горячился Фархад.

– Я не спорю, о учитель! – шутил Матвей, и «учитель» быстро успокаивался.

Так прошёл год. За этот год Матвей усовершенствовал английский, сносно освоил арабский, и читал Коран без посторонней помощи.

Накануне летних каникул Фархад сообщил, что они вместе едут к нему на родину, в Дубаи.

– А твои родители не будут против моего присутствия? – как-то совсем по-советски спросил Матвей. В ответ Фархад искренне рассмеялся.

– О мой юный и наивный друг! – обнял его за плечи Фархад. – Перед тобой не просто студент колледжа, а наследник древнейшего рода, уходящего корнями в далёкое прошлое и находящегося в родстве с самим пророком Мухаммедом. Мой отец, да продлит аллах его годы, владеет нефтяными промыслами, и давно потерял счёт деньгам! Все мои капризы, да и твои тоже, будут исполнять десятки слуг, а наложницы будут царапать лица и рвать друг у друга волосы за право провести ночь с тобой. Надеюсь, ты согласен?