Читать книгу - "13 способов ненавидеть - Татьяна Гармаш-Роффе"

Ловко обставлено. Что любопытно, его слова могли оказаться правдой. И в таком случае все высокое искусство бывших милицейских коллег добывать чистосердечное признание действительно ничему не послужит...

Кем бы он ни был, этот Бенедикт, он продуманно шантажировал детектива, придется это признать. Но одновременно он провоцировал сыщицкое самолюбие, он бросал детективу вызов! Профессиональный вызов – проверка на сообразительность, на способность к логике, на качество интуиции. И Алексей чувствовал, что вызов примет, – он уже заслышал тихий звон шпор. "Кис в сапогах", так обозначал Ванька его сыщицкий раж, когда семимильные сапоги сами несли в погоню. Он был азартен, детектив Кисанов...

– Вижу огонек в ваших глазах, вижу! Ах, какой огонек, какой задор! Я просто наслаждаюсь... Вы охотник – такой же охотник, как и я! Держу пари, что вы согласитесь! Не волнуйтесь, я вам помогу, я вам дам подсказки, чтоб было с чего начать... Так по рукам? Ах, извините, я неверно выразился: такие хорошие юноши, как вы, не подают руки таким плохим мальчикам, как я! – Он засмеялся, обнажив прекрасные белые зубы.

Плохому мальчику было никак не меньше сорока.

– Только у вас месяц, один месяц, не забудьте! Я не случайно пришел к вам первого октября, нарочно выждал, чтобы считать было легче: до тридцать первого! Тридцать дней на поиски, а вот тридцать первого прошу в гости...

Похоже, что озвучивать согласие не требовалось: Бенедикт счел в одностороннем порядке, что он его получил.

– Да, так месяц уже пошел, Алексей Андреевич. – Его лицо вдруг сделалось озабоченно-хлопотливым, словно он сильно переживал за Кисанова. – Кстати, вот вам на расходы на первое время! Здесь десять тысяч. Через две недели я вам пришлю еще столько же – мало ли, вдруг расходов будет много! А остальные... Пятьсот восемьдесят минус двадцать... Остальные пятьсот шестьдесят, как договорились: когда мои преступления раскроете! Если раскроете, конечно. – Он широко улыбнулся. – И вот еще что... У вас репутация честного человека... Заслуженная, я полагаю. У меня есть одно условие: мы играем один на один, по-честному. Милицию не привлекать, за мной не следить! Иначе контракт будет считаться немедленно разорванным. Последствия вам известны: тринадцатая жертва и потерянная квартира. Ну, я пошел! Удачи вам!

Он встал и направился к двери. На пороге обернулся и расплылся в ласковой улыбке.

– Чуть не забыл! Я ведь обещал вам помочь! Записывайте: я убил двенадцать женщин за двенадцать месяцев. Место действия – Москва. Отсчет начинайте с июля – в августе я уже был сильно увлечен вами, Алексей Андреевич... Настолько сильно, что даже никого не убил, представляете? Да, и имейте в виду: почерк у меня разный, я человек изобретательный... Единственный общий признак – вы же знаете, у маньяков непременно есть что-то общее в преступлениях, это же серийные убийцы, верно? Так вот, общая черта в том, что я убиваю только замужних женщин!

С этими словами он покинул кабинет. Алексей испытал странное облегчение, словно в комнате стало просторнее, светлее... Но тут же навалились сомнения. Гнетущее чувство совершенной ошибки. Ощущение фарса.

Правильно ли он сделал, что принял вызов, отпустил Бенедикта? Что не позвал на помощь Серегу? У ребят есть масса эффективных методов для "следствия". Арестовали бы на пятнадцать суток "за хулиганство", а там сказками-ласками, угрозами и наездами, блефом и задушевными откровениями с подсаженным сокамерником все бы выведали...

С другой стороны, Бенедикт рискнул явиться лично. А ведь он мог написать детективу по электронной почте, адрес указан на сайте в Интернете... Или, если он не владеет компьютером, – так существует обычная почта. На худой конец – телефон.

Но он пришел сам. Понимал ли, что рискует? О, конечно, да! Если судить по организации ограбления, по всему его хитроумному замыслу, то соображает он преотлично. И все же он самолично явился. Не побоялся. Значит, он очень уверен в себе! И имеет на то резоны, надо полагать...

...Кроме того, отдать его милиции означало бы упустить контроль из рук. Пульт управления процессом розыска. А на это Алексей никак не мог пойти. Это его клиент! Его личный грабитель, шантажист и маньяк, который бросил ему лично вызов...

Он снова перебрал в уме недавний разговор. И снова пришел к выводу, что на розыгрыш это никак не тянуло: слишком затратно. И бессмысленно. Он долго выслеживал детектива, скрупулезно собирал о нем информацию, устроил нападение с ограблением, – и для чего бы это, если не ради сделки: остановите меня, и я верну ваши деньги!

А это ведь последняя степень отчаяния...

И все же Алексея мучило ощущение фарса, розыгрыша.

Он поднялся, подошел к окну. Видел, как Бенедикт вышел из подъезда. Тот поднял голову, заметил детектива в окне и послал ему воздушный поцелуй, приложив два пальца к губам. Алексей посмотрел без улыбки на его стриженую голову, на яркое пятно рта и отошел от окна.

Он понял, отчего в его ощущениях такой разброд: Бенедикт паясничал, клоунствовал. Вот откуда чувство нереальности, фальши. Но при этом он сказал правду. Просто у этого действа не могло быть иной причины. Во всяком случае, детектив ее не видел.

Тогда его фиглярство – всего лишь маска... Или он и впрямь подставное лицо? Донесшее послание настоящего маньяка до сыщика? Потому и клоунствовал, что не его это чувства, не его отчаяние?

Алексей никогда не сталкивался с маньяками и представлял себе их весьма поверхностно. Но ясно, что это люди с серьезными отклонениями, отчего и поведение их нельзя расценивать по общим меркам...

Он все-таки позвонил Сереге. Не за помощью, нет, – проинформировать. Дружбан бы не простил, если бы Кис умолчал о новом и неожиданном повороте дела с ограблением.

– Отдай его мне! – как и ожидал Алексей, завопил Серега. – Маньяк или паяц, мы быстро из него кишки вытащим! Вместе с твоими деньгами!

– Нет.

– Кис, ты теряешь квалификацию! Ты поддаешься шантажу! Ведь каждое последнее дерьмо будет настаивать, чтобы в милицию не сообщали! Ты же знаешь, что это блеф!

– Дело не в этом. Просто я сам должен.

Серега еще что-то говорил, но Алексей слушать не стал, повесил трубку. Ничего, дружбан погорячится и остынет. Не впервой.

Он вставил компакт-диск в компьютер, открыл базу данных – пиратскую, купленную на рынке. Оказалось, что в Москве проживают всего 16 человек с именем Бенедикт (иностранцы не в счет). Большинство московских Бенедиктов родились еще до войны, но во всех случаях ни один не подходил по возрасту на роль посетителя. Впрочем, Алексей с самого начала был уверен, что имя вымышленное, так что нечего и время терять. Игорь прокричал с кухни:

– Алексей Андреевич! Вам приготовить что-нибудь? Кофе, чай?

«Алексей Андреевич». Ванька называл его по-свойски, на «ты», и даже непочтительно подхватил прозвище, данное друзьями: «Кис».

Игорь же был почтительный. Исполнительный, аккуратный и немногословный. Он никогда не станет ему другом, как Ванек... Да и то, с Ваней они прожили бок о бок несколько лет – пацан снимал комнату у детектива в обмен на непыльную работенку. Теперь вот съедет скоро, любовь у него... А Игорь приходящий. За зарплату. И не ассистент он, как Ванька, а секретарь...