Читать книгу - "Цепная реакция - Дмитрий Николаевич Поляков-Катин"

Дмитрий Поляков-Катин

ЦЕПНАЯ РЕАКЦИЯ

Москва

УДК 821.161.1

ББК 83.3(2)

П54

Поляков-Катин, Д.Н.

П54 Цепная реакция: роман / Дмитрий Поляков-Катин. — М.:

Вече, 2024. — 464 с.

ISBN 978-5-4484-4860-7

Знак информационной продукции 16+

УДК 821.161.1

ББК 83.3(2)

ISBN 978-5-4484-4860-7

© Поляков-Катин Д.Н., 2024

© ООО «Издательство «Вече», 2024

Пролог

1944 год

Гайд-Парк, округ Датчесс, штат Нью-Йорк, поместье Спрингвуд,

30 декабря

Утром в вашингтонский офис «Манхэттенского инженерного округа» инженерных войск армии США, обозначенный на входе ничего не значащими цифрами «0084», курьер из Белого дома доставил билет на ночной поезд из Вашингтона в Нью-Йорк до Поукипси, где генерала будет ждать автомобиль, который довезет его до поместья Спрингвуд. Генерал не любил поезда. Выбирая средство передвижения, он предпочитал либо самолет, либо старый, добрый «виллис», не соответствующий, разумеется, генеральскому статусу и оттого воспринимавшийся всеми как командирская блажь, но простой и в меру удобный.

Однако офис в Вашингтоне не располагал «виллисом», а имел в своем распоряжении только «бьюик лимитед» — выкрашенного в темно-зеленый цвет восьмицилиндрового зверя, предназначенного для перевозки высших офицеров. Генерал приказал вернуть железнодорожный билет обратно со словами, что он поедет на своем автомобиле.

Отбыли в полночь и под утро уже выруливали в предместье Поукипси.

—Сэр, — обратился к генералу водитель, — до Гайд-парка ехать от силы полчаса, а у нас в запасе еще час с четвертью. Что прикажете делать?

Генерал недавно проснулся и осоловело глядел в одну точку перед собой, пытаясь собраться с мыслями.

—Останови где-нибудь, — наконец сказал он и повернул голову к сидевшему позади майору: — Генри, налейте мне кофе.

Пару недель назад северо-восточную часть Америки накрыла небывалая снежная буря; с тех пор город утопал в пышных сугробах, отчего в предрассветных сумерках сонные улочки, украшенные разноцветными гирляндами, смотрелись, как на рождественской открытке.

Водитель припарковал машину между двух сугробов на обочине и заглушил двигатель. Пока майор возился с термосом, генерал вылез наружу. Прогнувшись, он зачерпнул ладонями горсть снега и энергично растер им лицо.

—Прошу вас, — протянул стаканчик с дымящимся кофе майор.

Держа кофе перед собой, генерал медленно побрел в сторону возвышавшейся черной тенью на фоне светлеющего неба церкви.

Воздух был пронзительно свеж, хотя уже слегка потягивало печным духом от частных особняков; будто невидимая рука покрыла всё вокруг нежно-голубым газом. Желтый блеск немногочисленных фонарей становился бледней, прозрачней, пятна от них медленно таяли на занесенных снегом пустынных дорожках, сохраняющих вчерашние следы ботинок, собачьих лап, детских колясок. Ни шороха, ни ветра, время замерло. От снежных шуб, укутавших застывшие деревья, крыши домов, ограды, фонари, веяло удивительным покоем.

Дойдя до церкви, генерал остановился. Между домами просвечивала белая шкура Гудзона. Рождество, скоро Рождество… Ничего более мирного и представить себе невозможно.

Ровно в восемь утра «бьюик» въехал на территорию поместья Спрингвуд и остановился перед колоннадой портика на входе в усадьбу. Навстречу вышел молодой камердинер.

—Доложите, что прибыл Лесли Гровс, — сказал генерал.

Камердинер отступил в сторону, приглашая генерала войти:

—Вас ждут. Позвольте вас проводить.

В вестибюле, увешанном военно-морскими картинами, гувернантка, сделав мимолетный книксен, приняла шинель генерала. Тяжелой поступью грузного человека, на ходу разглаживая примятые фуражкой волосы, генерал зашагал следом за камердинером по узкому коридору, упиравшемуся в плотно закрытую дверь.

— Минуточку, — сказал молодой человек, взявшись за дверную ручку, — я доложу.

Рузвельт сидел за письменным столом с зажатым в зубах длинным мундштуком и с лупой в левой руке, овеянный клубами табачного дыма. Безупречно одетый, с перстнем на мизинце и в бабочке, он внимательно глядел на явившегося генерала поверх пенсне, висевшего на кончике носа. Слева в оконной нише, повернувшись к столу, распластала крылья безглавая Ника Самофракийская — реконструкция знаменитой статуи Пифокрита. Хотел того президент или нет, но белое изваяние Ники первым делом бросалось в глаза каждому вошедшему, намекая на победоносный дух хозяина кабинета.

—А-а, генерал! — просиял Рузвельт. — Спасибо, что приехали. Надеюсь, вас не утомила дорога?

Гровс открыл рот, чтобы ответить, но президент остановил его предостерегающим жестом: работало радио. Бодрый тенор скороговоркой зачитывал сводки с фронтов: «Небо над Арденнами наконец прояснилось, что позволило нашей авиации совместно с авиацией союзников начать воздушные атаки на укрепления противника. Есть основания полагать, что немец- кое наступление захлебнулось. С Тихоокеанского театра поступают вести, что в джунглях Миндоро, несколько дней назад захваченного нашими войсками, отмечаются эпизодические столкновения с разрозненными отрядами японцев. На острове развернуты работы по строительству взлетно-посадочных полос».

—Вы не могли бы выключить радио, — попросил Рузвельт. — Я заметил, что утренние новости, как правило, отличает туманность. Вероятно, это связано с ранним пробуждением радиоведущих. Я тоже плохо соображаю спросонья. Если, конечно, сплю.

Гровс выключил приемник. Открылась дверь смежной комнаты, и в кабинете возник высокий сутулый человек изможденной наружности, одетый в черный фланелевый костюм, наводящий на мысль об услугах похоронного ведомства. Он тихо поздоровался, беззвучно пересек комнату и сел в кресло, заложив ногу на ногу.

—Вы не знакомы? — спросил Рузвельт и, не дожидаясь ответа, представил: — Гарри Гопкинс, мой советник. Он в курсе всех дел, какие только есть на белом свете. Присядьте, генерал. В кофейнике, кстати, есть горячий кофе. Угощайтесь, прошу вас. Гарри, если вам не трудно…

Не сказавший до сих пор ни слова Гровс склонил голову и решительно проследовал к креслу, стоявшему напротив Гопкинса, который с сосредоточенным видом разливал кофе по трем чашкам.

—Я слышал, что друзья обращаются к вам Дик? — продолжил Рузвельт.

—Так точно, мистер президент, — подал наконец голос Гровс.

—Так вот, Дик, заранее хочу предупредить, что наше рандеву носит сугубо неофициальный характер и ни в каких журналах посещений отражено не будет. — Гопкинс отнес чашку с кофе президенту и вновь занял свое кресло. — Вы, конечно, догадываетесь о причине нашей сегодняшней встречи?

— Очевидно, поводом стал мой доклад? — предположил Гровс, уверенный, что так оно и есть.

Рузвельт отложил в сторону кляссер с почтовыми марками, которые рассматривал до появления Гровса, выдвинул ящик стола и достал оттуда тонкую папку.

— Не стану скрывать, доклад взволновал нас, — сказал он, поправив пенсне на переносице. — Подробный, интересный документ. Очень квалифицированный. Но вывод…