Читать книгу - "Сильвин из Сильфона - Дмитрий Стародубцев"

Как только мэр Сильфона вернул Герману старинный особняк, тот, едва спросившись у Сильвина, поспешил в него вернуться, прихватив с собой всю свою прежнюю команду и с ней несколько десятков новичков. Там он на радостях сразу же закатил разнузданную многодневную пирушку с применением нескольких тысяч мощных пиротехнических зарядов. Сам Сильвин, несмотря на настойчивые советы Чернокниж-ницы, Гангрены и других своих приближенных, наотрез отказался поменять место дислокации. Его вполне устраивали апартаменты в многоквартирной башне, тем более что в доме Германа он неминуемо погряз бы в болезненных воспоминаниях о Мармеладке. Окончательно легализовавшись, Герман постепенно и незаметно вышел из прямого подчинения Странника, стал вести себя независимо, вольно и даже несколько вызывающе. Средства же, которые он вносил в казну Сильвина, уменьшались раз от раза, будто он не грабил беспощадно весь Сильфон вдоль и поперек, а воровал игрушки на детских площадках у зазевавшейся ребятни.

Капитан, ни на мгновение не забывая о своей главной и последней миссии в этом мире, конвоировал Германа круглые сутки, благо не имел потребности спать, и неоднократно предупреждал об опасности. Мол де Герман, вместе со своей шайкой, по собственной инициативе и никого не ставя в известность, ежедневно совершает огромное количество костюмированных преступлений, самых скверных, которые совершенно не согласуются с благородными помыслами странников и дискредитируют их лидера. Деятельность Германа никак не связана с возвышенной идеологией милосердия ко всем страдальцам, а направлена лишь на примитивную наживу. Кроме того, этот погрязший в грехах безумец мечтает не только о полной самостоятельности, но и о том, чтобы самому возглавить странников. Дело в том, что ему не дают покоя деньги Сильвина, ведь он посчитал, что тот по всей совокупности имущества и средств владеет несколькими миллиардами.

Капитан. Я неоднократно тебя предупреждал, что Герман крайне опасен.

Сильвин. Опасен? Да, я понимаю. Я и сам многое вижу в его глазах.

Капитан. Ты должен первым нанести удар. Или он тебя уничтожит.

Сильвин. Не преувеличивай. Не все так плохо, как ты хочешь представить. Ты просто его ненавидишь.

Капитан. Да, я его ненавижу больше смерти, но с тобой я честен, как никогда и ни с кем. Ложь мне теперь ни к чему.

Сильвин. Охотно верю. Что ж, пока продолжай за ним наблюдать. А там посмотрим.

Протеже Сильвина досадливо кивнул и покинул кабинет сквозь закрытую дверь.

Статья Сантьяго Грин-Грима наделала оглушительного шуму, но, вопреки ожиданиям, произвела совершенно противоположный эффект. Вместо печальных последствий, толпы сочувствующих с новой силой хлынули в Сильфон, словно в Мекку. Популярность Сильвина взлетела до таких высот, что стала легко перешагивать не только региональные границы, но и рубежи суверенных государств. У его планетарных идей, хотя и изложенных с возмутительным искажением и издевательскими комментариями, оказалось столько поклонников, что вскоре Сильвин привлек к административной деятельности несколько бывших государственных деятелей, живущих ныне в забвении и относительной бедности, и по их совету принялся открывать в городах и странах свои представительства. Все эти посольства, как их называл Сильвин, мгновенно превращались в многолюдные общественные приемные, куда любой изгой мог зайти, как к себе домой, поделиться бедой, пожаловаться, попросить немного денег, а также записаться в ряды странников.

О Сильвине, то есть о Страннике, стали много говорить в средствах массовой информации. В большинстве случаев такие материалы, в отличие от статьи в «БуреВестнике», не носили язвительного или обвинительного характера, а крутились вокруг размышлений о добре и справедливости. Им заинтересовались мировые агентства, ему предлагали сумасшедшие суммы за интервью или участие в телевизионном шоу. Но о нем по-прежнему мало что знали, поскольку после столь неудачного дебюта Сильвин окончательно замкнулся и больше не сотрудничал с журналистами.

Что же касается Грин-Грима, то несмотря на обрушившийся на Сильвина шквал советов жестоко отомстить журналисту или хотя бы обанкротить «Буревестник» (что при его финансовых мышцах не составляло труда), Сильвин, подумав, просто приказал распустить слух, что никакого интервью Странник не давал, что в газете все от первой до последней строчки немыслимое вранье, а фотографии — подделка. Многие в это поверили. И все же, благодаря своей скандальной статье, Грин-Грим, этот гном с великанскими талантами, этот отважный гладиатор информационной арены, прогремел — мало не покажется — и вскоре был на фантастических условиях приглашен спецкором в самую популярную столичную газету. После утраты своего главного компонента успеха в «Буревестнике» наступил климакс — никто не мог написать ничего стоящего, как ни старался подражать Сантьяго Грин-Гриму Издание на глазах захирело и вскоре превратилось в третьеразрядную паршивую газетенку, собственно которой когда-то и являлось.