Читать книгу - "Дойти и рассказать - Сергей Анисимов"

Через две сотни метров людская цепочка свернула влево, перевалив через гребень в соседнюю долинку. Как следовало из вызубренных карт и профилей, эта долинка тянулась всего на несколько километров к северо-востоку, а потом постепенно сходила на нет в ложкообразной выемке, среди окружающих зелёный язык пологих холмов. Сам Вадим, дождавшись, пока звуки шагов исчезнут окончательно, не торопясь, прошёл ещё метров тридцать, выбирая позицию поудобнее. Когда он остановился и определил про себя уходящую вниз, перерубающую склон расщелину как то место, где «колено» и состоится, из тени возник Сергей. За секунду сапер оглядел выбранное место хищным взглядом и утвердительно кивнул. Пройдя ещё метров десять, оба остановились, и Сергей снял с плеч разгрузку, добыв из её нутра изогнутую коробку «монки». Мина МОН-50, лучшая подмога спецназовцу в тылу врага, после собственных ног. 489–540 готовых убойных элементов в виде пакета стальных шариков, уложенного поверх запрессованного в корпус семисотграммового заряда «пластита-4». Добрый сапёр Слава наверняка эти не ограничился бы, потратив лишние минуты на устройство полудюжины сюрпризов, но тут был другой случай. Роль «колена» заключалась в том, чтобы отвести удар от ядра группы в той ситуации, когда неизвестно, идёт ли позади погоня. Если она есть, то идущие по их следу будут перешагивать или прыгать через не слишком глубокую, но явно заметную расщелину по одному, потеряв на какие-то секунды темп и скучившись. Именно для этого и предназначалось «хорошее», в классическом смысле Кастанеды, место. Именно в этот момент шарики из МОНки и должны понестись в сторону идущих, разрывая их на части, разбрасывая в стороны, перемешивая пузырящейся кровью холодную предутреннюю пыль. Тех, кто уцелеет, дожидались их пули.

Снайпер установил мину на четыре тонкие, как у детской игрушки, ножки и присел, выглядывая сквозь прорезь примитивного прицела тропу, по которой они пришли, – и по которой должны прийти те, кто двигался за ними, если таковые любители риска нашлись. Окончательно определив направление, по которому должны уйти шарики при подрыве мины, он ввернул запал и присоединил к нему то элементарное устройство, которое должно было почувствовать нажатие кнопки в двадцати метрах позади – в дополнение к стандартному обрывному датчику спереди.

Через несколько минут, ещё раз внимательно оглядев всё вокруг, двое спецназовцев залегли по обеим сторонам тропы, на самой границе видимости в ночной прицел от условной контрольной точки, на которую смотрели теперь их стволы. Разговаривать в секрете им и в голову не пришло, и всё контрольное время каждый потратил на собственные мысли. За следующие десять минут не произошло вообще ничего, не прозвучало ни единого лишнего шороха или постороннего шума, не шуршали камни под ногами быстро идущих людей, не звякало мотающееся при ходьбе железо, не было слышно журчащего перешёптывания, которым обычно сопровождается передвижение группы не самых профессиональных бойцов ночью.

Ну, как говорится, не больно-то и хотелось. Последние пару минут по часам Вадим с живым вниманием обследовал местность во все стороны вокруг их временной лёжки, также не найдя ничего интересного. Всё.

Точно так же молча, оба бойца встали и, неслышно ступая, вернулись к месту установки мины. Элементов самоликвидации МОН-50 не имела, а оставлять её взведённой не хотелось, потому что рядом все-таки жили более-менее мирные люди, и случайный подрыв какого-нибудь старика с мешком кукурузы на спине не прибавил бы здешним обитателям нежности к производителем подобной убойной техники. С другой стороны, не имела мина и штатных элементов неизвлекаемости, поэтому никто не мешал первому же подошедшему к ней с нужной стороны человеку вывернуть запал и немножко разбогатеть.

Именно выворачиванием запала Сергей сейчас и занялся, делая это так же спокойно и сноровисто, как до этого устанавливал и взводил мину. Через минуту оба спецназовца уже перешли на постепенно ускоряющийся бег, двигаясь в ту же сторону, куда ушла остальная группа. «Колено» было сделано чисто, как и положено, и бежали они почти без напряжения. Привычный вес за плечами и в руках не имел для офицеров спецназа никакого значения – наоборот, он добавлял уверенности и спокойствия нерастраченными граммами пороха, стали и взрывчатки. Ощущение было бы совсем другим, если бы бежать пришлось короткими рывками, огрызаясь плевками огня по мельтешащим позади теням и вслушиваясь в суматошную стрельбу, обтекающую их с флангов. Было тихо и впереди, а в таких обстоятельствах бег – это почти удовольствие. Испытывать от этого искреннее, незамутнённое ничем недоумение перед желанием спортсменов бегать ради не имеющих никакого практического значения спортивных наград ни один из них, разумеется, не переставал.

Через пару минут двигавшийся впереди Вадим вышел на нормальный темп бега, короткими толчками диафрагмы выдавливая из себя порции перегоревшего воздуха. До рассвета оставалось чуть меньше, чем хотелось бы, а оформившаяся во время ожидания мысль не давала замедлить движение, подгоняя его вперёд. Каждый толчок, снизу доверху отдающийся в мышцах ног, от сгибающих пальцы в облегающем стопу штурмовом ботинке и икроножных до самых мясистых мышц бёдер, каждое касание пыльной тропы – все это означало еще одну выигранную секунду. Бегущий позади Сергей этого ещё не знал, но он молод и лёгок, и дополнительный порядок темпа его не убьёт и даже не вымотает больше положенного. Зато прошедшие с момента разделения группы минуты они наверстывали теперь с каждой сотней метров, и к концу броска чётко вписались в тыловой дозор – несмотря на положенный обмен сигналами «Стандартов», ощетинившийся на звук бега стволами.

Группа ещё только начала подниматься на склон той самой «ложки». «Право двадцать!» – скомандовал Вадим понятным всем жестом, сберегая дыхание и голос, и скорректировав направление движения коротким росчерком ладони, тут же переданным по цепочке.

Следующее «колено» пора было начинать уже сейчас, но у командира возникла другая идея.

– Новика ко мне.

Группа, не меняя наработанной монотонности движения, сместилась вперёд и вправо, сдвинувшись вверх по ровному склону, покрытому сухой подмерзшей травой – длинной, путающейся в ногах. Николай остался позади, и Вадим указал ему направление. Дальше они пошли рядом, почти касаясь друг друга плечами и постепенно отставая. Сергей шёл ещё метрах в двадцати сзади, слушая и прокачивая через себя окружающее.

– Помнишь, ты рассказал про ненормальный дом, в котором был подвал с камерами?

– Который в селе?

– Да, какой же ещё! – Вадим подавил в себе секундную вспышку раздражения. Можно подумать, что все последние дни студент-курсант рассказывал ему про бытовое строительство в каких-то других местах.

– Помню. Дом с галльской кладкой, из белого силикатного кирпича. Хорошо заметный.

– Сможешь продумать маршрут к нему? С какого края села к нему можно выйти, чтобы получилось незаметно?

Курсант остановился. До него явно дошло…

– С другого края надо. А лучше всего – прямо от реки. Он почти в центре села, если по главной улице считать, но от обрыва достаточно близко, и деревья вокруг густые. А что, – только закончив отвечать на заданный вопрос, он позволил себе вольность, – думаете, ребята сейчас там?