Читать книгу - "Правила боя - Борис Седов"

Мы прошли уже добрую часть пути, по широкой дуге огибая болото, когда меня окликнул капитан Сажин:

– Алексей Михайлович, может быть, мне с бойцами вернуться и попробовать проникнуть через ворота?

Я задумался.

– Не вижу необходимости, капитан. Если мы благополучно пройдем по подземному ходу, то сможем вывести заложников без боя или с минимальным огневым контактом. Не думаю, чтобы их охраняли в этом донжоне. В крайнем случае, могут оставить одного-двух сторожей, с которыми мы справимся без труда. В этом случае ваше вмешательство извне бесполезно и даже опасно. Попытка освобождения заставит их усилить охрану пленных и только осложнит нашу задачу.

– А если подземный ход завален или еще что-то помешает вам проникнуть в донжон?

– В этом случае надо прорываться не одной пятеркой, а всем вместе…

– Позвольте все-таки попробовать, Алексей Михайлович!

Я посмотрел на сидящих на траве «братанов», четверку бойцов, спокойно ожидающих моего решения, Шахова, оживленно беседующего о чем-то с маркизом и на замок, едва видимый отсюда между стволами деревьев.

– Давайте попробуем, капитан, только обходиться придется своей пятеркой.

– Нас четверо, – тихо поправил меня Сажин.

– У вас пятерка, капитан. Полк остается полком, сколько бы людей в нем ни осталось… Давайте согласуем время.

Я подошел к Шахову и маркизу.

– Мистер Рингкуотер, сколько времени нам потребуется, чтобы дойти до подвала?

Маркиз сделал несколько шагов в сторону болота, вытянул шею, огляделся.

– До хижины идти минут десять, – сказал он, – еще столько же по подземному ходу…

– Значит, капитан, через полчаса начинайте экскурсию.

Мы сверили часы и обнялись.

Рискует капитан, чертовски рискует – подумал я, глядя вслед удаляющейся пятерке бойцов. Пятерке, состоящей из четырех человек.

До хижины мы добрались за восемь минут. Она возникла между деревьев, обычная хижина, сложенная из толстых, в обхват человека, бревен.

– Я перевез ее из скансена в Швеции, – сказал маркиз. – Подлинная хижина шведского лесоруба. Там, внутри, топоры, пилы, одежда, все подлинное.

– А где же вход в подземелье?

– Сейчас увидите! – рассмеялся Рингкуотер.

Он открыл дверь хижины, зажег внутри старинный глиняный каганец, в воздухе сразу запахло горелым конопляным маслом, и подошел к шкафу. Там, за стеклянной музейной дверцей, висела одежда лесоруба и стояли топоры на длинных, отполированных ладонями, рукоятях. Лезвия угрожающе блестели, вызывая ассоциации скорее с боевыми походами викингов, чем с мирным занятием лесоруба.

– Помогите мне, – сказал маркиз и ухватился за боковину шкафа.

Я взялся с другой стороны, шкаф неожиданно легко подался, обнажив крышку люка с массивным бронзовым кольцом в виде сцепленных человеческих рук. Я поднял крышку, пахнуло застоявшимся воздухом, болотной влагой и чем-то съестным, копченым. К краю люка была приставлена деревянная лестница, я взглянул на маркиза и осторожно ступил на первую ступеньку.

* * *

Привычного штурвала в рубке сухогруза не было. Судно подчинялось только командам кнопок и тумблеров, радары сами прощупывали пространство впереди сухогруза, эхолот внимательно следил за глубиной, электронный навигатор уверенно вел судно по проложенному курсу, учитывая волнение и скорость ветра. Судя по данным, высвеченным на специальном мониторе, до точки встречи с подводной лодкой было шестьдесят пять морских миль, или около трех часов среднего хода. Делать было решительно нечего, кап-три Барков потянулся:

– Вздремнуть, что ли, минуток девяносто… Подежурите, полковник?

Николаев перелистывал найденный в рубке журнал.

– Вздремните, капитан, а потом, может, и я немного покемарю.

Барков устроился прямо на полу рубки, подложив под голову свернутую куртку, и моментально уснул, как человек, привыкший использовать любую минуту для полезных для тела дел. Сон же он полагал одним из полезнейших изобретений человечества, – после колеса, пива и автомата «Калашникова», разумеется.

Спать, однако, довелось недолго. Минут через двадцать полковник Николаев негромко произнес:

– Подъем! У нас гости…

Барков моментально открыл глаза, вынул из-под свернутой куртки пистолет, передернул затвор и только после этого спросил:

– В чем дело?

– Гости у нас, – повторил Николаев и показал в сторону правого борта.

На приличной скорости к сухогрузу приближался катер. На носу стоял человек в пятнистой полевой форме и что-то кричал в мегафон.

– Чего он там орет? – поинтересовался Барков.

– А черт его знает, – спокойно ответил Николаев и включил громкую корабельную связь. – Правый борт, боевая тревога! Левый борт, готовность номер один!

– Не моряк это, – отметил кап-три.

– И по форме видно, – согласился Николаев, – не моряк, такую в любом магазине купить можно.

– Форма – бог с ней, надел мужик что было под рукой, а вот то, что в мегафон на такой скорости кричит, это козырь не в его колоде. Моряк так никогда не сделает, ветер слова сносит, вспотеет только кричавши, и все…

Барков потянулся к рации, взял микрофон.

– Лейтенант, слышишь меня?

– Слушаю, брат.

– Катер видишь? Свяжись с ним, узнай, чего надо. Вертолет прогудел над сухогрузом, заложил элегантный вираж и завис «в позе атаки».

– Не отвечает катерок-то, а на бортах «Coast Guard» написано. Чудно!

– Лейтенант, не суйся, мы сами разберемся.