Читать книгу - "Враг мой - друг мой - Сергей Самаров"

– А здесь как такое оказалось?

Полковник повертел Лонг Гиан в руках.

– Где-то я такую веревку видел...

Теперь и майор посмотрел на веревку.

– У нас у каждого такая есть...

– Вспомнил... Руки Умару связывали... Тихонов связывал... Когда развязали, Умар веревку прихватил... И сделал Лонг Гиан...

– Где он наконечники нашел?

– Обгоревшие... С какого-то кабеля... Скорее всего, от сварочного трансформатора... В комнате, где их закрыли, какой-то строительный хлам был свален. Там и подобрал...

– Тихонов идет... Тоже из штаба...

Старший лейтенант Тихонов с солдатами шел с той же стороны, откуда минутой раньше пришел старший лейтенант Рубашкин. Солдаты были отправлены в казармы, а сам Тихонов остановился около полковника и майора.

– И что? – спросил Раскатов.

– Теперь меня точно местное начальство съест, – сказал старший лейтенант.

– С водкой или без? – поинтересовался майор. – Что опять?

– Преследовали тех, кто гранаты в окно бросал. Одного удалось застрелить. Солдат из караульного взвода... Из отдыхающей смены... Остальные, как в воздухе растворились... Или в казарму спрятались... Казарму я обыскивать, конечно, не стал. Не увидел смысла.

– Да уж... – тяжело вздохнул майор. – Теперь нас точно «с квартиры» погонят... А Тихонову пожизненный срок обеспечен... Что там с пленными произошло?

– Мы еще подойти не успели, когда звон стекол послышался. И сразу за этим взрывы. Они стекла выбили и забросали помещение гранатами.

– Не смотрел, что там?

– Дежурный по батальону сбил замок... Всех там, понятно, в клочья – четыре-то гранаты для такого пространства... Похоже, даже «Ф-1»... Даже стены разворотило... Осматривать было нечего... Но сразу поняли, что двоих не хватает... Потом только часового нашли. Ничего не помнит. Ходил на посту, как положено, по периметру.

– Курил в неположенном месте, – поправил полковник.

– Откуда вы, товарищ полковник, можете об этом знать!.. – удивился Тихонов. – Он говорит, что ходил по периметру и потерял сознание. Очнулся, хотел выстрелить в воздух, в автомате не оказалось затвора... Телефон прямой связи с «караулкой» оказался без ручки «динамо»... Сообщить не мог... А тут подошли свои, из «караулки» подняли его, посадили, побежали за начальником караула. А тут – взрывы... Кто с часовым разобрался – загадка... А с гранатометателем – ясно, и теперь на меня опять все шишки посыпятся...

– Каску носить надо, – заметил Раскатов. – От шишек спасает.

– Рубашкин возвращается...

– Что у него? – поинтересовался Тихонов.

– Три трупа «кладовщиков» с оружейных складов. И раненый Умар Атагиев...

– А сын?

– Ушел...

– Бросил отца, значит...

– Выполнил приказ отца... – поправил полковник.

* * *

– Вертолет уже «заводят», – сообщил старший лейтенант Рубашкин. – Я тоже полечу... Дежурный хотел своих отправить, из конвойного взвода, я сказал, что сам полечу со своими... Возьму двух человек.

– Правильно, лучше не рисковать и не доверять жизнь Умара местным... – согласился Макаров.

– Он в сознании? – спросил полковник. – Разговаривать может?

– В полном. Только на вопросы не отвечает... Даже лежа смотрит свысока...

– Где вертолет стоит? Я хочу с Умаром проститься.

– Минутку, товарищ полковник, – попросил Рубашкин. – Я взводу пару приказаний отдам и провожу вас. Здесь недалеко, на стадионе... Больше площадки поблизости не нашлось. Пришлось специальный пост выставлять... Но пост там мы свой ставим, поскольку командование батальона взять вертолет под охрану не пожелало. У них и так охранная территория из-за полковых складов норму превышает.

– Я жду.

Вернулся старший лейтенант в самом деле быстро, уже облаченный и в бронежилет, и в «разгрузку», вооруженный полностью, готовый к любым неожиданностям во время полета.

– Можно через всю часть пройти. Там калитка есть, можно через КПП. Через КПП ближе.

– Идем как ближе.

В сопровождении солдат они прошли к стадиону, примыкающему к территории части с северной стороны. В вертолете был зажжен свет, но винты еще не вертелись. Рядом суетилось множество людей, кто-то стоймя держал санитарные носилки, из чего можно было сделать вывод, что Умара Атагиева отправляют просто лежа на металлическом полу, как, часто случалось, отправляли раненых боевиков, да и не только боевиков. Впрочем, лежа на полу лететь удобнее, чем на носилках с выдвижными ножками. Ножки могут и сложиться, вертолет может где-то в крен лечь, и тогда Умару трудно будет удержаться. Но Раскатов сразу решил проверить, на что уложили раненого, желал обеспечить ему максимальное спокойствие. Заглянул в салон, пока Рубашкин беседовал с пилотами. Оказалось, санитары принесли матрац. Или, скорее, самого Умара вместе с окровавленным матрацем принесли, потому что кровью он матрац залил наверняка не здесь. Погрузкой командовал какой-то совсем молоденький лейтенантик, что задержался в салоне вертолета рядом с Атагиевым и при скверном свете тусклой салонной лампочки осматривался кругом с таким видом, словно искал, каким образом сможет раненый боевик убежать из вертолета во время полета.

Полковник забрался в люк.

– Свободен, лейтенант.

Тот козырнул и быстро покинул салон.

Умар, услышав знакомый голос, открыл глаза. Василий Константинович присел перед ним на корточки, положил свою руку на руку боевика.

– Ты вертолет послал? – спросил Умар.

– Нет. Это сразу решил майор Макаров. Вертолет в его подчинении. Я здесь вообще не распоряжаюсь. Я приехал в качестве миротворца в местном конфликте. Наш старший лейтенант избил двух старших офицеров, «кладовщиков»...

Как ни странно, Раскатову вдруг показалось, что ему нечего сказать Умару. Утешать такого опытного воина, говорить банальные прописные истины не хотелось. Когда там, в Афгане, старший лейтенант Раскатов сам был ранен, майор ВДВ Атагиев тоже не утешал его. Правда, там раны не были настолько опасными... Тем не менее...

– Я не знаю, дотяну ли до госпиталя... – сказал Умар. – Я сильный... Я постараюсь...

– Ты постарайся, – повторил вслед за ним Раскатов. – Ты сильный...

– Умирать почему-то не хочется... Никогда не думал, что могу жизнью дорожить... А сейчас не хочется... Я ведь ни разу внуков не видел... А у меня их в Москве пятеро... Все внуки... Внучек нет... Как дочерей – тоже нет... Хотел бы с внуками заниматься, их воспитывать... И Астамира...

Зафыркал двигатель вертолета, потом винты зашумели и по металлическому телу машины пошла дрожь. Говорить стало сложнее, приходилось голос повышать.