Читать книгу - "Настоящий полковник - Андрей Ильин"

Полковник забарабанил в дверь камеры.

— Чего тебе?

— Позовите мне следователя!

— Он уже домой ушел.

— Звоните домой,

— Ты что, до утра потерпеть не можешь?

— Не могу. Приспичило показания давать.

— Потерпишь.

— Если ты сейчас не вызовешь следователя, завтра я скажу, что ты отговаривал меня от чистосердечного признания. И начальство тебя как самого крайнего…

— Ладно. Заткнись.

Надзиратель с грохотом захлопнул кормушку.

— Вас вызывают, — позвонил он только пришедшему домой следователю.

— Чего?

— Вас просит прийти подследственный Зубанов.

— Чего?!

— Он сказал, что, если вы придете сейчас, он даст показания.

— Ладно, сейчас приеду.

Следователь, вернувшийся с порога дома назад, матерясь про себя, вошел в КПЗ.

— Где он?

— Как где? В камере.

— Ах, ну да…

Следователь прошел по коридору и остановился возле камеры, ожидая, пока надзиратель ее откроет.

— Ты меня звал? — усмиряя свою злобу, спросил следователь.

— Я?

— Ну да… Ты сказал, что, если я приду теперь, ты будешь давать показания?

— Я так сказал?

— Не изображай дурака! Я из дома вернулся!

— Насчет показаний я ничего не говорил. Мне нужно передать информацию фээсбэшному майору. Который приходил ко мне. Ему нужно сказать, что я хочу с ним переговорить.

— Я только для этого…

— Да.

Маленькая месть состоялась.

— Ну ты паразит!

— В таком случае я могу передумать. Следователь сцепил зубы и повернулся к выходу.

— Я хочу поговорить с ним сегодня. Сейчас.

— Ну ты!..

Через полчаса в камеру зашел знакомый Зубанову майор ФСБ.

— Привет энкавэдэшникам!

— Здравствуйте. Мне сказали…

— Правильно сказали. Я готов ответить на ваши вопросы.

— Я рад, что вы сделали правильный выбор.

— Готов, но не здесь, не в камере.

— Хорошо, я договорюсь сейчас с кабинетом.

— Только там должен быть телефон.

— Зачем?

— Зачем может быть нужен телефон? Орехи колоть.

— Извините, я неправильно выразился. Я хотел спросить — вы хотите кому-нибудь позвонить?

— Хочу.

— Можно спросить кому?

— Жене.

— У вас есть жена?

— У меня была жена. И я хотел бы ей позвонить. Надеюсь, это не самая большая плата за мои признания?

— Ну что вы? Разговор не идет о торговле. Мы просто хотим вам помочь…

— Ну вот и помогите. Поговорить с женой.

— Ты бы не выдрючивался! — подал голос стоящий в стороне милицейский следователь. — А то…

— Погодите, — повернулся к нему майор И вновь обратился к Зубанову: — Можно узнать, о чем вы хотите поговорить с женой?

— Об интимном.

— Дело в том, что разговоры подследственных с кем бы то ни было запрещены. И, помогая вам в этом вопросе, я беру на себя ответственность. Поэтому хотел бы знать о содержании разговора. Хотя бы в общих чертах.

— Я хочу попросить приюта. Потому что после того, что я вам здесь скажу, в этом городе мне не жить.

— Мне кажется, вы преувеличиваете.

— Да? Мой прежний шеф Боровицкий думал так же.

— Хорошо, я постараюсь выполнить вашу просьбу.

— Я не сомневался, что вы проявите великодушие. Фээсбэшник и следователь вышли. И зашли через пять минут.

— Ваша просьба будет удовлетворена.

— Когда?

— Когда вы пожелаете. Хоть даже сейчас.

— Тогда сейчас.

— Прошу.

Майор отступил в сторону Зубанов вышел из камеры. К нему подступил надзиратель.

— Руки за спину. Пошли.

Зубанов шагнул вперед. За ним надзиратель. За надзирателем фээсбэшный майор. За майором следователь.

— Направо. Прямо. Стой

Дверь была незнакомая. — Заходи!

Полковник переступил порог предупредительно распахнутой двери.

— Что мне делать теперь9 — спросил надзиратель.

— Подождать. В кабинете подождать.

— Я бы хотел быть в кабинете один, — попросил Зубанов.

— Это невозможно, — ответил майор.

— Тогда без этих, — показал Зубанов на надзирателя и следователя.

— Почему без них?

— В их присутствии я не могу говорить нежно. В их присутствии я могу разговаривать только матом.

— Ты бы заткнулся, пока мы!.. — рявкнул следователь.

— Помолчите! — потребовал майор. — Я не могу их убрать. Это их кабинет.

Три здоровых, натасканных на драку мужика против одного полковника было много. Слишком много.

— В таком случае я не буду никуда звонить.

— Как угодно.

— И не буду давать никаких показаний.

— Ну я же говорил! — почти радостно сказал следователь. — Он просто издевается над нами! Из дома непонятно за каким выдернул!..

— К сожалению, я ничего не могу сделать, — с подчеркнутым сожалением сказал майор.

— Я тоже.

Разговор зашел в тупик. Но закончиться не мог, потому что стороны были заинтересованы друг в друге. Майор в Зубанове и его показаниях. Зубанов в майоре и стоящем за ним на столе телефоне.

— Хорошо, давайте придем к компромиссу. Мы с вами остаемся в кабинете, все прочие находятся в коридоре за открытой дверью.

— Лучше закрытой. На ключ.

— Я не понимаю, чего вы добиваетесь. Но я начинаю подозревать, что вы чего-то добиваетесь.

— Ладно, но пусть не заглядывают. А то мне их рожи…

— Вот падла!

— Хорошо, заглядывать они не будут. Прошу вас на время выйти.

— Мы-то выйдем, нам нетрудно. Только что вы делать будете, если он за рамки выйдет?

— Вы будете рядом.

Следователь и надзиратель, недовольно оглядываясь, вышли за дверь.

— Вы удовлетворены?

— Нет. Но деваться мне, кроме камеры, некуда.

— Тогда — прошу, — показал майор на телефон.