Читать книгу - "Полундра - Сергей Зверев"

Противники теперь оказались сцепленными друг с другом в мертвой хватке, как борцы на ковре. Вот только кататься по нему они не могли. Вместо этого кружились на одном месте, подвешенные в толще воды в узком пространстве артпогреба затонувшего эсминца

Витька, ухитрившись перехватить руки Полундры, старался головой наносить ему удары сверху по лицу, стремясь разбить стеклянную часть маски акваланга. Если бы это ему удалось, Полундре пришел бы конец. Поэтому он подставлял под удары верхнюю часть головы. Глубоководный шлем не спасал от ударов его виски. Он попытался было ударить ногой в живот, но встретил крепкое, как сталь, колено Витьки, ткнувшее его в свою очередь ниже пояса. Скрючившись, Полундра попытался нанести удар головой, но наткнулся на жесткий подбородок своего противника, а боль в ушибленной голове стала еще мучительней. В голове у Полундры мутилось, он чувствовал железистый привкус крови во рту. Что-то теплое текло у него по затылку, шее, за шиворот, пробираясь в глубь гидрокостюма, Полундра не мог понять, был ли это пот или кровь.

Теперь, чувствуя, что Полундра изнемогает под его ударами, Витька попытался захватить обе руки противника своей одной — в этом случае он мог бы, действуя освободившейся рукой, нанести Полундре смертельные раны. Но, как оказалось, в этом была его ошибка. Старлей высвободил обе руки, ими ударил по голове Витьки, выронив при этом нож, но высвободился, отлетев к противоположной стене. Наклонившись, Витька подобрал оба ножа. Теперь у него было по ножу в каждой руке, сквозь маску акваланга было видно, как он торжествующе ухмыляется.

С силой оттолкнувшись от стены, Витька-прапор снова атаковал Полундру. Он взмахнул ножом. Сергей попытался блокировать удар левой рукой, но лезвие вспороло ткань гидрокостюма, полоснуло по коже. Несмотря на это, Полундре удалось перехватить правую руку с ножом и поймать левую, прежде чем Витька успел нанести ею удар.

Полундра решился на крайний шаг: он отпустил руки противника и нанес ему сильнейший удар обеими руками по голове, при этом уворачиваясь от ножевых ударов. Витька-прапор лишь на мгновение потерял ориентацию, но Полундра, оттолкнувшись ластами, оказался над своим противником, завел руку ему за спину и сорвал шланг, соединяющий маску акваланга с кислородными баллонами.

Мириады кислородных пузырьков тут же ринулись из поврежденного акваланга, вода под большим давлением хлынула в ничем не защищенные легкие аквалангиста. Витька-прапор задергался, затрепыхался, но через мгновение затих, вытянув в струнку свои ноги и руки. По инерции тело мертвого аквалангиста разворачивало в воде. И когда тот повернулся к своему победителю лицом, Полундра увидел сквозь стеклянную маску, что на лице его мертвого противника застыла беспечная нахальная усмешка.

Подобрав свой нож, Полундра укрепил его на поясе. Затем поплыл к открытому настежь цинковому ящику, стоящему на полу, и подобрал выроненный неизвестным аквалангистом слиток. Сомнений не оставалось — это было золото. Полундра вспомнил, чему его обучали в курсе истории флота в Балаклавской школе боевых пловцов: во время Второй мировой войны американские поставки по ленд-лизу оплачивались разными ценностями, драгоценным антиквариатом из Эрмитажа и Гохрана, но большей частью присылали золото. Одна из таких партий затонула вместе с крейсером «Эдинбург» и впоследствии была поднята на поверхность. Здесь тоже, был какой-то очень похожий случай. Немного подумав, Полундра засунул золотой слиток себе под баллоны. После этого он, оставив тело погибшего аквалангиста плавать в артпогребе, осторожно выбрался из корпуса затонувшего судна и, работая ластами, принялся выгребать на поверхность, останавливаясь в своем подъеме на положенное время, чтобы адаптироваться к переменам давления и избежать кессонной болезни.

Оказавшись на поверхности, Полундра как ни в чем не бывало поднялся на родное судно. Он безразлично глядел, как испуганно вытянулись лица его товарищей при виде его разорванного в нескольких местах гидрокостюма.

— В чем дело, старлей? — гневно вращая глазами, подскочил к нему кавторанг Мартьянов. — Кто тебе разрешал отправляться в это погружение посреди ночи?

Полундра с досадой поморщился: из глотки кавторанга ощутимо несло перегаром.

— Разрешите доложить, командир? — не особенно бойко сказал он. — По вашему приказанию в артпогреб проник, цинковые ящики там обнаружил…

Лицо кавторанга тут же озарилось торжествующей ухмылкой.

— Ну, что я тебе говорил, старлей? — весело крикнул он, хлопая Полундру по мокрому от забортной воды плечу. — Раз они там, эти ящики, значит, мы будем с деньгами! Понял ты?

Полундра только вяло и без всякого энтузиазма кивнул в ответ. Усталость внезапно навалилась на него, больше всего на свете Сергею теперь хотелось уйти в свою каюту и в изнеможении повалиться там на койку.

— Ого! Вот это да! — Казалось, Мартьянов только теперь заметил многочисленные повреждения и прорезы на гидрокостюме. — Ты что, дрался на ножах там с кем-нибудь? А, Полундра?

— Зацепился за обшивку эсминца, — хладнокровно ответил старлей. — Там, внизу, видимость очень плохая — буи когда ставили, много мути со дна подняли…

И, оставив всех стоять посреди палубы, Полундра повернулся и пошел в свою каюту стягивать гидрокостюм. Ему казалось, что еще немного, и он упадет в обморок от усталости и сильной боли в израненном теле.