Читать книгу - "Горячий сезон - Александр Александрович Тамоников"

— Что же ты так оплошал при такой-то технике?

— Испугался…

— Чего же?

— Мне показалось, что за мной следят.

— Правильно тебе показалось, — усмехнулся Богданов.

— Так это были вы? — удивленно и вместе с тем испуганно спросил Сергей.

На это Богданов ничего не сказал, лишь усмехнулся. Зато сказал Дубко, вернее, спросил:

— Так ты теперь понял, во что влип?

— Что со мной теперь будет? — испуганно пролепетал Маковоз.

— Вижу, понял! — Дубко скривил губы в усмешке. — Не знаю, что с тобой будет!

— Вы обещали, что меня не расстреляют, если я расскажу всю правду, — упавшим голосом произнес Маковоз. — Я все рассказал…

— Эту же самую правду ты должен будешь рассказать на следствии и на суде, — сказал Дубко. — Тогда у тебя будет шанс. Ты меня понял?

— Да-да! Я все расскажу!

— Вот и договорились, — кивнул Богданов. — А теперь посиди в машине. И чтобы тихо!

Он отвел Маковоза в машину, посмотрел на своих товарищей внимательным взглядом и произнес:

— Ну что, поговорим? Кажется, есть о чем…

Поговорить действительно было о чем. Но прежде чем приступить к конкретному разговору, Дубко, нарочито задумчиво глядя в морскую даль, вдруг выдал:

— Незаконное лишение советского гражданина свободы. Это раз. Злоупотребление служебным положением. Это два. Наверное, есть и три, и четыре, и, может, даже восемь…

— Намекаешь на тот букет прегрешений перед законом, который нашими стараниями расцвел буйным цветом? — уточнил Терко.

— Намекаю. — Дубко почесал затылок и добавил: — Хотя тут и без намеков все ясно. Чую, упекут нас за нашу самодеятельность. Далеко и надолго.

— Что ж, зато отсидим с чистой совестью, — усмехнулся Богданов.

— Только это и утешает, — тоже усмехнувшись, Дубко склонил голову в поклоне.

— А может, и не упекут, — возразил Терко. — Может, наоборот, вынесут благодарность за неравнодушную гражданскую позицию. Вот, скажут, люди в отпуске, а обратили-таки свой зоркий глаз на вражеские происки. Проявили, так сказать, гражданскую сознательность. Ну и все такое прочее. В крайнем случае спрячемся за генеральскую спину. Уж наш генерал Скоробогатов не выдаст своих боевых орлов. Защитит! Не такой он человек, чтобы выдать! Так что выше головы, спецназовцы!

— Вот за что я тебя, Степа, больше всего уважаю, так это за твой оптимизм, — сказал Дубко. — Во всем ты умеешь находить светлые стороны! Даже в таком преступном деле, которым мы сейчас занимаемся. Низкий тебе за это поклон, Степа!

— И тебе не унывать, — невозмутимо парировал Терко.

— Ладно, поплакались, друг друга утешили, а теперь к делу, — сказал Богданов. — Итак, что мы имеем на данный момент? А имеем мы конкретного свидетеля, который осчастливил нас весьма ценной информацией. Весь вопрос в том, что нам с этой информацией делать.

— И со свидетелем тоже, — добавил Рябов.

— И со свидетелем, — согласился Богданов.

Да, это и впрямь были актуальные и трудноразрешимые проблемы Ладно, информация — она хоть и актуальная, хоть и побуждающая к немедленным действиям, но, как говорится, пить-есть не просит. Другое дело — тот, кто огласил эту информацию. Спекулянт Сергей Маковоз, по сути, полноценный агент вражеских спецслужб. С ним-то что делать четырем спецназовцам, которые в данный момент были вовсе и не спецназовцами, а частными лицами без всяких полномочий? Отпустить? Это было бы неправильно, да и неразумно. Мало ли куда подастся этот самый Маковоз после того, как его отпустят!

Скорее всего, он тотчас же помчится к таинственному Валентину и поведает ему, в какую беду угодил. А что дальше? Дальше и вовсе ничего непонятно, потому что неизвестно, кто такой этот Валентин на самом деле. То, что он каким-то боком связан с вражеской разведкой, — это факт. Но как именно с нею связан, какую роль выполняет? Кто он вообще такой? Советский гражданин, завербованный иностранными спецслужбами? Профессиональный вражеский разведчик, прикрывающийся советскими документами? Все могло быть. Как он себя поведет, когда узнает, что под ним задымилась земля? Каких бед натворит?

Конечно, вполне могло быть и такое, что Маковоз, если его отпустить, не побежит к Валентину. Не рискнет бежать, испугается. Должен же он понимать, чем это для него может обернуться! Не исключено, что этот Валентин просто-напросто уберет оплошавшего Маковоза и тем самым обрубит все концы, которые связывали его с Сергеем. Заметет за собой след. И что тогда? Где тогда искать Валентина? И как его искать, по каким приметам? Вот то-то и оно.

Нет, отпускать Маковоза ни в коем случае нельзя. Но тогда что с ним делать? Куда его девать? За пазуху к себе его не сунешь и круглосуточный караул к нему тоже не приставишь. Да, задача…

Но даже не это главное. Нет, не это. Главное — что из тайника исчезли акваланги. А перед этим Маковоз под покровом ночи привозил к тайнику таинственную женщину-ревизора, личность которой также необходимо выяснить. Потому что, если вдуматься, это была не просто женщина-ревизор, это была ниточка, с помощью которой можно размотать весь шпионский клубок.

Маковоз, стало быть, ее привез, а наутро все восемь комплектов для подводного плавания из тайника исчезли. И это говорило о многом. Это означало, что акваланги кому-то срочно понадобились. А для чего они могли понадобиться? Только для одного — чтобы срочно выйти в море. Для каких таких надобностей нужен этот срочный выход, было тоже понятно. Как ни крути, а связан он с прибывшим на базу секретным военным кораблем.

Скорее всего, где-то поблизости обосновались вражеские диверсанты-подводники, хорошо обученные, ловкие и умелые, которые прибыли в эти края, чтобы уничтожить секретный корабль. Каким образом они просочились и как им удалось здесь обосноваться, не вызывая ни у кого подозрений, это вопрос отдельный. Сейчас гораздо важнее знать, как они намерены подобраться к кораблю. А ведь намерены, это бесспорный факт. Значит, у них есть на этот счет специальные задумки. И кто может гарантировать, что эти задумки не увенчаются успехом? Вот это и есть самое главное, а все остальное можно было отложить на потом.

— Ладно. — Богданов задумчиво потер лоб. — Пускай этот веселый спекулянт посидит в машине. Пускай подумает, может, вспомнит что-то еще. А нам пока нужно всех гусей согнать в одну стаю. Степан, начинай. А мы, если надо, продолжим.

— Значит, дело тут такое, — начал Терко. — Со спекулянтом, который сейчас томится в машине, все более-менее понятно. Его элементарным образом завербовали. По классической схеме: нашли бездельника, подсунули ему сладкий пряник, затем этот пряник ловко отобрали. Иными словами, разыграли сценку с изъятием товара мнимыми работниками ОБХСС. Красивая партия, ничего не скажешь, разыграна на профессиональном уровне. И вот наш неудачливый спекулянт затрепыхался на крючке.