Читать книгу - "Солнце для Джона Рейна - Барри Эйслер"

На девушке обтягивающие черные брюки и джемпер с V-образным вырезом. Черные волосы убраны в хвост, на глазах солнечные очки. Да, выглядит здорово!

Хватит распускать нюни! Какая разница, красавица она или урод?

В руках Мидори большой пакет с символикой «Малберри», английского производителя кожаных изделий. У них магазин в Минами-Аояма, значит, она идет что-то возвращать.

На середине Аояма-дори девушка свернула в бутик Пола Стюарта. Можно было зайти в бутик и изобразить случайную встречу, но, решив, что одним Полом Стюартом она не ограничится, я решил подождать. Может, нырнуть в галерею Фуше, где неплохая коллекция картин и прекрасный вид на улицу?.. Мидори появилась минут через двадцать.

Следующая остановка девушки — салон Николь Фархи. На этот раз я дожидался ее в цветочном магазине «Аояма», что на первом этаже небоскреба Ла Миа. Из салона Мидори прогулялась по бесконечным переулкам Омотесандо до самой Кото-дори, где свернула направо во французский магазин «Синее небо».

Я остановился у витрины обувного магазина Дж. М. Вестона, наслаждаясь великолепной обувью ручной работы, то и дело посматривая на «Синее небо». Так, похоже, девушке нравится европейская одежда, а большие супермаркеты она недолюбливает, даже самые дорогие. В руках все тот же пакет из «Малберри»; значит, сделав круг, она собирается вернуться домой.

Если Мидори действительно намерена что-то вернуть, то у меня есть шанс попасть в бутик первым. В этом есть определенный риск, потому что, если я буду ждать в «Малберри», а она пойдет другой дорогой, я точно ее потеряю. Зато, если угадаю, встреча будет выглядеть совершенно естественно.

От обувного я прошел к Кото-дори, по дороге заглядывая во все витрины подряд, чтобы не смотреть на девушку. Как только «Синее небо» скрылось из виду, перешел через дорогу и нырнул в «Малберри». Улыбнувшись продавщице, я стал рассматривать стоящие на витрине портфели.

Вскоре в магазин вошла Мидори и, сняв очки, кивнула владелице. Наблюдая за ней краем глаза, я взял первый попавшийся портфель, будто хотел проверить, подходят ли мне его вес и размеры. Через минуту я почувствовал взгляд Мидори, задержавшийся на мне дольше, чем на других посетителях. Поставив портфель на место, я огорченно покачал головой и поднял глаза. Девушка глядела на меня, слегка наклонив голову.

Я растерянно заморгал, изображая искреннее удивление.

— Кавамура-сан! — по-японски поприветствовал я. — Какой приятный сюрприз! В прошлую пятницу я видел вас в клубе «Альфи». Играли вы просто божественно!

Мидори не ответила, но глаза ее заблестели, и я понял: моя наживка проглочена. Она девушка умная, в совпадения не верит и, приди я в магазин позже нее, тотчас догадалась бы о слежке.

— Да, я вас помню. Вы тот мужчина, что сравнил джаз с сексом, — наконец сказала Мидори. Прежде чем я нашелся с ответом, она добавила: — Не стоило вам так говорить, можно было выразиться и помягче.

Лишь сейчас я смог по достоинству оценить ее фигуру: стройная, с длинными руками и ногами, совсем как у отца. Плечи довольно широкие, зато шея длинная и гибкая. Груди маленькие, но очень аппетитные. На фоне черного трикотажа свитера молочно-белая кожа кажется атласной.

Заглянув в темные глаза, я почувствовал, что спорить совсем не хочется.

— Вы правы, — искренне проговорил я, — стоило выразиться иначе.

Мидори покачала головой.

— Вам правда понравился концерт?

— Очень! У меня есть ваш диск, и я давно мечтал услышать вас вживую. Видите ли, по службе мне приходится много путешествовать, так что такой шанс, как в прошлую пятницу, я просто не мог упустить.

— Куда вы обычно ездите?

— В основном в США и Западную Европу. Я консультант, — объявил я таким тоном, будто считал свою работу отчаянно скучной. — Совсем не то, что быть джазовой пианисткой!

— Думаете, быть джазовой пианисткой очень увлекательно? — с улыбкой спросила Мидори.

А из девушки выйдет неплохой следователь: она подсознательно повторяет последние слова собеседника, вызывая на откровенность. И выглядит все очень естественно. Правда, со мной это не пройдет.

— Скажу так: с сексом мои консультации еще никогда не сравнивали.

Запрокинув голову, девушка заразительно засмеялась. В отличие от большинства японских женщин она не считала необходимым прикрывать рот рукой, и уже не в первый раз я почувствовал невольную симпатию.

— Хорошо сказано, — сложив руки на груди, похвалила Мидори.

— Чем занимаетесь сегодня? Решили пройтись по магазинам? — робко улыбнувшись, спросил я.

— Да. А вы?

— То же самое. Давно пора купить новый портфель. Знаете, консультантам необходимо поддерживать определенный имидж, — сказал я и посмотрел на ее пакет. — Похоже, вы любите Пола Стюарта. Его бутик будет моей следующей остановкой.

— Отличный выбор! Я полюбила эту марку еще в Нью-Йорке и страшно обрадовалась, когда они открыли филиал в Токио.

— Вы жили в Нью-Йорке? — спросил я, удивленно подмяв брови.

— Некоторое время, — улыбнулась Мидори, заглядывая мне в глаза.

Да, девочка не из простых! Нужно срочно чем-то ее заинтересовать!

— Вы говорите по-английски? — спросил я, на ходу перейдя на язык Шекспира.

— Кое-как справляюсь, — без запинки ответила она.

— Не хотииите выпить кооофе? — спросил я, ловко имитируя тягучий бруклинский акцент.

— Здорово у вас получается!

— Вообще-то это приглашение.

— Вы же собирались к Полу Стюарту?

— Так и есть, но я проголодался. Знаете кофейню «Цута»? Милое местечко! Оно за углом у самой Котодори.

— Никогда там не была.

— Тогда вам обязательно нужно туда сходить. Кояма-сан варит лучший кофе в городе; можно выпить по чашечке и послушать Баха или Шопена, глядя на тайный садик.

— Тайный садик? — переспросила она, стараясь выиграть время. — А в чем секрет?

— Кояма-сан говорит, что если я кому-то его расскажу, то должен буду убить этого человека. Так что вам лучше посмотреть самой.

Засмеявшись, Мидори выложила последний контраргумент.

— Думаю, сначала мне следует узнать ваше имя.

— Джунучи Фудзивара, — представился я, машинально кланяясь.

— Рада познакомиться с вами, Фудзивара-сан!

— А теперь позвольте познакомить вас с «Цутой»! — улыбнулся я, и мы вышли на улицу.

Идти до «Цуты» минут пять, не дольше, и по дороге мы обсудили, как сильно изменился город за последние несколько лет. Оказалось, мы оба скучаем по тому времени, когда бульвар перед парком Йойоги по субботам закрывался для автомобильного движения и там устраивали костюмированные шествия. Именно тогда в тысячах подвальных баров и кофеен рождался японский джаз. Новое здание мэрии в Синдзюку еще не построили, и в том районе кипела настоящая жизнь. Мне нравилось разговаривать с Мидори, хотя я прекрасно понимал, что это нежелательно.