Читать книгу - "Крымская ракета средней дальности - Андрей Дышев"

– Смысл? – повторил Федька, раздумывая, выкладывать передо мной свой главный козырь или нет. – А смысл в том договоре, который мы нашли в сумочке убитой.

Наверное, у каждого человека в жизни бывают моменты, когда он решительно ничего не понимает. Именно такой момент наступил сейчас у меня.

– А ты можешь выражаться более ясно?

Я чувствовал, что он не верит моему недоумению, считает, что я играю, причем фальшиво.

– Я не знаю, Кирилл, почему ты так ко мне относишься, – устало произнес он. – Продолжаешь кривляться, хлопать глазами, как дурачок. Я ведь искренне хочу тебе помочь, но ты пытаешься водить меня за нос… Что ж, выражаюсь более ясно: в сумочке убитой нашли проект договора некоего Фатьянова со строительной фирмой «Пальмира» о строительстве загородного дома общей площадью тысяча двести квадратных метров и стоимостью триста тысяч долларов…

– Но при чем здесь я?

– Фу-ты, ну-ты, – тяжело вздохнул Федька, словно выполнял тяжелую и неприятную работу. – Объясняю: на проекте этого договора стоит регистрационный штамп твоего агентства. Значит, Фатьянов принес этот договор тебе для проверки на юридическую чистоту. И еще я знаю, что ты дал ему расписку о неразглашении условий договора третьим лицам. Так? Но по какой-то причине этот договор оказался в сумочке у третьего лица, то есть у молодой женщины с короткой стрижкой под «ежик». Думаю, что тебе это шибко не понравилось, и ты побеспокоился о репутации своего агентства…

Это был приговор. Чудовищное наваждение! Цепочка событий, которые я не мог ни спрогнозировать, ни увидеть в кошмарном сне. Федька уверен, что я убил женщину из-за того, что у нее в сумочке оказался конфиденциальный договор некоего Фатьянова! Сказать, что я потерял дар речи, значило не сказать ничего. Я просто отупел, будто превратился в барана, который со связанными копытами лежит на жертвенном камне, а вокруг него улюлюкает и точит ножи толпа.

– Молчишь? – спросил Федька. – Пистолет куда дел?

– Он со мной, – безжизненным голосом ответил я.

– Тогда приезжай. Немедленно приезжай. И я докладываю прокурору, что ты явился добровольно.

– А если я не приеду, тебя накажут?

– Ты не о том думаешь, это моя головная боль. Тебе надо растирать в пыль мозги и искать себе алиби, понял? А-ли-би!

– А как можно искать алиби, сидя в СИЗО?

– Я постараюсь убедить прокурора, чтобы ограничил тебя подпиской о невыезде.

– А если не убедишь?

– Черт возьми, Кирилл! – вскричал Федька. – А у тебя есть выбор? Что ты торгуешься со мной, тасуешь варианты? Ты уже столько всего наворотил, что подписку о невыезде должен воспринимать как предел мечтаний. А ты носом крутишь, словно избалованная невеста. Бегом в милицию!

– Сейчас, только кроссовки надену, чтобы быстрее бежать, – ответил я.

– Ну, как знаешь, – тихо и равнодушно ответил Федька. – Потом не обижайся на меня.

– Нет, Федор, не дождешься. Какой смысл мне на тебя обижаться? Ты следователь, а я рядовой гражданин. Подозревать – твоя профессиональная привычка, и ты от нее уже никогда не избавишься. Это когда-то давно, в Афгане, ты ходил со мной в разведку и не требовал от меня доказательств, что в трудную минуту я тебя не брошу.

– Ладно трепать языком, умник.

Я чувствовал, что задел его за живое. Может, не надо было вспоминать Афган? А как бы я поступил на его месте, будь я следователем? Закрыл бы на все улики глаза и безоглядно поверил старому другу, рискуя карьерой? Сложно все, очень сложно.

Разговор был исчерпан. Федька понял, что идти в милицию я не намерен, а я понял, что он готов мне помочь лишь в рамках Уголовно-процессуального кодекса: ходатайствовать перед прокурором о смягчении меры пресечения, о выделении мне отдельной камеры с видом на море и т. д. и т. п. Я отключил связь, схватил тяжелый овальный камень, отшлифованный волнами, и с силой швырнул его в море. Пропади все пропадом! Наговорил, наверное, долларов на десять, и все коту под хвост.