Читать книгу - "Письмо психологу. Способы понять себя - Екатерина Львовна Михайлова"

class="p1">Я попробую дополнить ваше письмо тем, о чем вы не говорите прямо. (Хотя, конечно, это всего лишь мои предположения.) Первое: отношения продолжаются дольше, чем предыдущие ваши связи. У вас, возможно, стали появляться планы на будущее. И тут покладистая и славная девушка стала странно себя вести, заглядывать в глаза и настаивать на разговорах по душам. Второе: когда вы мастерски уходите от «проговаривания чувств», изображая непонимание, ваша подруга не молчит, а комментирует ваше поведение. И ее слова вас по-настоящему задевают. Она говорит о вас, интерпретирует ваши реплики, молчание, поведение – и этот «психоанализ» вас так раздражает. Третье, поскольку вы ее подпустили ближе, чем других женщин, она иногда попадает в «десятку». Тут, чтобы прекратить это безобразие, вам даже приходится ей хамить, хотя вообще-то вы человек мирный. В ответ она наконец демонстрирует понятную (хотя и неприятную) модель поведения – такое бывало и с предыдущими подругами. Вы как-то миритесь, но с обеих сторон растет настороженность, а отношения ухудшаются. Четвертое: вряд ли бы вы написали человеку моей специальности, да еще женщине, если бы не хотели эти отношения сохранить. Ваше письмо – как вылазка на вражескую территорию. Чего стоит одна ваша фраза «Судя по вашей почте, меня могут не понять». Кстати, подруга в курсе, что вы заглядываете в такие журналы? Или вы пошли в разведку в глубокой тайне? На мой взгляд, у вас обоих кризис взаимного доверия. Вы сблизились до той черты, когда уже можете сделать друг другу по-настоящему больно, – и оба испугались и надели маски. Ваша девушка – маску проницательной, психологически подкованной женщины, а вы – маску простоватого парня, который совершенно не понимает, о чем разговор. В случае стрельбы боевыми патронами ранения получает не человек, а его маска. Не смертельно, но тоска-то какая! На самом деле сейчас решаются важные вопросы: кем вы можете быть друг другу на следующем этапе развития отношений; чем придется заплатить за свою привязанность. Сблизившись, вы сейчас словно топчетесь друг у друга на ногах. Мне кажется, у вас может получиться и иначе.

Письмо второе: Я чувствую себя виноватым… (Psychologies, № 7, 2006)

Я много работаю: подчиненные, огромный объем информации, на которую надо оперативно реагировать, принятие решений… Домой приезжаю к полуночи: сын спит, а жена встречает с укоризной. Она «все понимает» (сама работала менеджером), но от этого еще хуже. Все чаще ловлю себя на нежелании ехать домой: я так устаю, а там лишь отрицательные эмоции… Но, может быть, дело в том, что серьезную работу вообще невозможно сочетать со счастливой семейной жизнью? Или дело во мне?

Денис, 35 лет

Что вас так сильно задевает в реакции жены? Создается впечатление, что вы не допускаете даже намека на свою возможную ответственность за то, что кому-то из близких – плохо. Вам легче разозлиться, сбежать или прийти уж совсем поздно, чтобы только не видеть ее глаз. Попробуйте вспомнить, возможно, ваш отец огорчал маму, и она вздыхала то и дело, надрывая ваше детское сердце? Не было ли вам неловко за него, когда он пытался оправдываться, объясняться? Не давали ли вы себе обещаний любой ценой «быть хорошим»? Вы так подробно описываете свою занятость, словно заранее уверены, что вас будут упрекать. И, думаю, даже взгляду жены вы сами приписываете именно это значение – не беспокойство за вас, не раздражение на ваш постоянно усталый вид, а именно укор, которого вы так боитесь. Как будто внутри вас кто-то знает, что в семье с мужем, который много работает, жизнь жены – всегда лишь страдание, а сам муж обречен на вечные муки вины. Ваш гнев и раздражение придают этой безысходной картине некоторую динамику, но жизнь счастливее не делается. У каждого из нас наступает период, когда мы определяем, выполнять ли давно принятые решения или допустить, что из прежних обещаний, которые мы дали себе в детстве, для нас уже ничего не следует. Потому что эти решения могут быть поняты и пересмотрены.

Письмо третье: Как мне утешить близкого человека? (Psychologies, № 23, 2007)

Моя 80-летняя бабушка позвонила в слезах: дедушка, который много лет живет в другом городе, поздравил ее по телефону с 8 марта. Потом неудачно положил трубку, и было слышно, как его вторая жена ругала его, а он оправдывался. Бабушкина любовь к нему не прошла, хотя много лет назад он ушел к ее лучшей подруге, муж которой – друг деда и тоже военный летчик – погиб незадолго до этого. Я очень хочу ей помочь, но совершенно не знаю, что сказать.

Зоя, 26 лет

В этой истории есть ощущение остановившегося времени: не проходят чувства, не иссякают упреки, словно все участники этой житейской драмы связаны не нашедшими выхода и не осознанными в свое время обязательствами и чувством вины. Вы – первый человек в семье, кто может посмотреть на эту печальную историю со стороны, ибо не принимали непосредственного участия в основных событиях, и только вы имеете возможность и право их комментировать. Затянувшаяся на много лет ревность «бывшей подруги», любовь дедушки, обида вашей мамы на родителей связаны с первым событием, породившим целую лавину переживаний, замешанных на чувстве вины. Это событие – гибель товарища и выпавшая вашему деду участь избежавшего смерти. Он оказался «кругом виноват» – возможно, этого чувства в отношении своей второй жены он не осознавал, но их брак держится именно на нем, отсюда и испуганное вранье, и многое другое. Все, кроме вас, кого-то в чем-то обвиняют. Но поскольку «дебют» вины в этой истории не может быть объяснен житейскими причинами – «полюбил – разлюбил», все упреки и вообще все чувства оказываются словно замершими, не находящими завершения. В таких запущенных семейных сюжетах психологически освобождается тот, кто прощает других и себя. Практическая помощь бабушке – просто выслушивать (что вы и сделали) и, возможно, обратить ее внимание на то, как не уверена в своей победе вторая жена, как гложет ее ревность. Эти соображения кажутся несколько мелочными, учитывая возраст участников, но в том-то и дело, что как для них, так и для вашей мамы жизнь раскололась на «до» и «после» в день трагической гибели дедушкиного друга.

Письмо четвертое: Как мне смириться с замужеством дочери? (Psychologies, № 24, 2007)

Год назад у моей 24-летней дочери появился молодой человек. Они решили пожениться, и он сделал ей предложение по всей форме – сначала спросив согласия у меня. Мы с женой были