Читать книгу - "Частный человек. Избранные места из переписки с врагами - Павел Чувиляев"

В Московии мушкетёры именовались «стрельцами», а мушкеты — «пищалями». Вместо шпаг у стрельцов были бердыши: топоры на длинной ручке; облегченный вариант алебарды. Русской армии, в отличие от французской, приходилось отражать атаки не пехоты, а татарской и польской конницы. Шпагой против конного особо не помашешь, а алебардой или бердышом — самое оно. В остальном тактика аналогична, и бердышами русские владели столь же виртуозно, как их французские коллеги шпагами. Стрельцы также часто участвовали в политических разборках. В XVII, а не в середине XVI века (Россия отставала), они стали реальной силой. Известно три успешных стрелецких бунта, например, Хованщина 1682 года и мятеж 1689 года. Но самым известным стал четвёртый, жестоко подавленный в 1698 году молодым Петром I Алексеевичем (Великим). Стрельцов удалось разгромить потому, что полки «немецкого образца», гвардия Петра I, не побежали в атаку под их бердыши, а искусными маневрами вынудили их атаковать и расстреляли издали. Полководцы Петра I (его самого на поле боя не было) показали противнику, что их артиллерия якобы слабо защищена. А когда враг в это поверил и атаковал, его забросали гранатами притаившиеся гренадёры. Смешавшиеся стрельцы получили залп в бок. Это была победа тактики XVII века над устаревшей тактикой века XVI.

Но вернемся к журналистике. В XVI веке — не раньше и не позже — власть столкнулась с жуткой дилеммой. Если в стране мушкетёров-стрельцов нет, а есть, скажем, янычары или самураи, об этом быстро узнают в соседних государствах: разведка-то работает. И оттуда придут мушкетёры и отберут сначала парочку провинций, а потом и вовсе независимость. Что и произошло с Турцией, Китаем и Японией. Эти великие державы с многосот-летней историей к концу XIX века полностью покорились белым дьяволам. И лишь разногласия среди белых варваров, известные как две мировые войны XX века, позволили им столетие спустя обрести некое подобие независимости. Так могло произойти и с Россией.

В английском парламенте в конце 1570-х годов дважды всерьёз обсуждался план военной экспедиции в Московию. Разведка донесла, что мушкетёров там нет. Царь Иоанн Васильевич Рюрик IV (Грозный) под влиянием неудач в Ливонской войне только начал формировать стрелецкие полки. Речь Посполита обратилась к Англии с предложением о союзе против Московии, причем третьим участником становилось Крымское ханство, которое поляки брались уговорить. Сторонам коалиции предлагалось выставить по 35 тыс. мушкетёров, по 50 орудий и по 10 тыс. конницы. Плюс 25–30 тыс. конницы от татар. Всего около 120 тыс. чел.; численность войск Московии оценивалась в 150–180 тыс. чел. Тройным ударом на Архангельск, Смоленск и Белгород Московию предполагалось расчленить, а Москву окружить и выморить голодом. После победы англичанам отходили Архангельск, Ярославль, Пермь и Вологда с губерниями; полякам — Смоленск и Москва; татарам — Казань, где тогда сидели союзные Московии татары, и Нижний Новгород с границей по Волге. Англичане план отвергли, увидев в нём, возможно, справедливо, коварную уловку французов с целью отвлечь их силы на войну в далекой северной Дюндии. Британцы помнили, что Генрих III Валуа в 1573–1574 годах был королем Польским и великим князем Литовским, пока не сбежал из Кракова в Париж за внезапно обломившейся французской короной. Влияние французов в Речи Посполитой было немалым. Вступая на польский престол, Генрих Валуа подписал «генриховы артикулы»; взаимные с Речью Посполитой обязательства. В них было немало интересного, в частности, обещание прислать 20 тыс. французских мушкетеров для войны против Ивана Грозного. Ну, Шарль Д'Артаньян в Париже только в 1625-м появился. Однако его отец, служивший мушкетёром, и молодой Де Тревиль вполне могли попасть под Смоленск. Интересная перспектива?

Но французское правление в Польше оказалось непродолжительным. А о польских планах англичане сочли за лучшее сообщить в Москву. Иван Грозный ответил взятием Казани. То есть предательством союзников и превращением Казанского ханства из протектората в коронную колонию. С активной подготовкой к поглощению в виде провинции: основание Свияжска. Эти меры позволили серьёзно укрепить южную границу. Ответ крымчаков был страшен: сожжение Москвы и позорное бегство царя мимо оной. Но стратегический успех на юге был достигнут, а московский Кремль, как и рассчитывал Иоанн Васильевич, татарской коннице без осадных орудий взять не удалось. С поляками продолжалась упорная борьба за Смоленск; город переходил из рук в руки. В итоге Польша решилась осуществлять план одна. И ей почти удалось. Именно провал этого плана и изгнание поляков из Москвы мы сейчас празднуем 4 ноября. Но если бы вмешались англичане, боюсь, князю Пожарскому просто негде было бы собрать ополчение. Оцените серьёзность дела: 400 лет вспоминаем на государственном уровне.

Если же в государстве мушкетёры-стрельцы есть, власть всё время находится под угрозой бунта. Ей впервые стало нужно постоянно объяснять себя. Не указывать, а объяснять. Это можно сделать только через придворную прессу. Д'Артаньян читал «Королеву», а «батя» стрельцов князь Хованский — «Куранты», для того, чтобы бунты и теракты случались не раз в две недели, а хотя бы раз в несколько лет. И этого властям удалось добиться.

Обещал сказать, почему не удалось в Риме, хотя были все возможности. Ответ троякий. Сравните численность легионеров и мушкетёров: вторых больше. Это ещё не массовая, не мобилизационная, а профессиональная, но уже прото-массовая армия. Если вы изучали философию, вам известен закон перехода количества в качество. В данном случае закон виден в действии. Не задумывались ли вы о причинах эпидемии графомании, поразившей власть имущих? Цезарь, его преемники Август и Диоклетиан писали поэмы (неплохие), Нерон играл на сцене (отвратительно). Ничто человеческое императорам не чуждо, а графомания, право же, не самая опасная из королевских причуд. Но не у всех же сразу! Что, людям заняться нечем? Управление крупным государством само по себе задачка не из простых. А вышеуказанные личности ещё и вели почти непрерывные войны. До стихов ли тут? Да! Потому что в отсутствии СМИ это часть пиара, то есть попыток власти объяснить себя. Римскому императору нужно было купить лояльность не более 20–30 человек, держащих в руках военную силу. А деятели шоу-бизнеса прекрасно знают: как бы плохо не спели, один из 25 зрителей все равно проникнется и искренне зааплодирует. Поэтому для успеха нужно не умение петь, а доступ к широкой аудитории на радио и ТВ. Цезари это тоже знали. Даже если 1–2 легата из 30 пробурчат: «Как правитель Кесарь — ничто, но восставать не буду: поэт он неплохой; жалко, вдруг при бунте убьют» — это уже огромный успех власти. Для простых легионеров Цезарь сам писал прокламации. Это латинское слово означает «обращение к войску». Они выпускались нерегулярно, по особым случаям и зачитывались в казармах. Кесарям литературы и прокламаций хватало. Королям XVI века уже не хватало. Вооруженного народу больше, его надо регулярно информационно обрабатывать, чтобы не бунтовал и не замышлял дурное. Нужна газета, хотя бы раз в месяц для командиров. А в ней — профессиональные журналисты.

Второе: огнестрельное оружие — великий уравнитель шансов. Американцы говорят: «Бог создал людей свободными, а м-р Кольт сделал их равными». Понятно желание янки удревнить свою короткую 250-летнюю историю. Но уравнивание шансов началось гораздо раньше рождения м-ра Кольта. Горстка храбрецов, вооружённых мушкетами и шпагами, при достаточном запасе пороха и пуль может долго удерживать укрепленную позицию. Пока противник не подтащит артиллерию и не сотрёт их в порошок. Случаи успешного противостояния нескольких сотен целым армиям стали реальностью. Теперь представьте, что «храбрецы» — это бунтовщики, успешно отражающие атаки правительственных войск, например, гугеноты в Ла-Рошели. Или партизаны, ведущие герилью (феномен XVII века и позже). Бунт быстро разрастается, и вскоре власть оказывается в ситуации хорошенькой гражданской войны. Во Франции конца XVI века их случилось целых четыре за 20 лет! В таких условиях любое открытое недовольство чрезвычайно опасно; его нужно подавлять в зародыше, в том числе разъясняя через придворную газету «политику партии».