Читать книгу - "Иван-царевич и С. Волк. Похищение Елены - Светлана Багдерина"

Или головка сахара…

Или — предел мечтаний — сухари?..

Замок не открывался.

«На базаре я бы мог выручить за него, наверное, полдинара,» — со вздохом доломал красивый ящичек неудавшийся купец и заглянул вовнутрь.

«И это все?!..» — разочарование Фаруха не знало предела.

Пожалуйста — лишний раз довлеющий над ним рок состроил ему обидную рожу. Если бы такой же ящик открыл сейчас кто-нибудь из его друзей, наверняка, там оказались бы если и не сласти, то хотя бы какие-нибудь украшения или деньги, и он умер бы голодным, но богатым.

Ему же попался всего лишь какой-то жалкий зеленый мятый кувшин!..

Ну, скажите, пожалуйста, какой дурак прячет в ТАКОЙ футляр ТАКОЙ кувшин?!..

Зачем его вообще туда надо было запирать, как какую-нибудь фамильную ценность?!..

Ему место на мусорной куче!

Фарух со злостью размахнулся, собираясь зашвырнуть свой трофей подальше в море, но вдруг рука его остановилась.

До него только что дошло, что он сейчас подумал.

Кто-то кладет мятый позеленевший кувшин, который не на всякую свалку возьмут, в футляр ценой в полдинара и вешает на него замок ценой в динар?

Нет…

Так не бывает…

Фарух замер, задержал дыхание, закрыл глаза, и, если бы смог, остановил бы и чехарду мыслей в голове, из опасения, что, даже подумав ОБ ЭТОМ, он может спугнуть тот самый шанс, который дается смертному раз в жизни, да и то исключительно в старых преданиях.

Дрожащими, мгновенно вспотевшими не от жары, а от волнения, ладонями он, как бы невзначай, провел несколько раз по тусклому шершавому боку кувшина.

Ничего не случилось.

Ругая себя, презирая, стыдя и насмехаясь над собой, Фарух хотел уже было закончить начатую утилизацию отслужившей свой срок кухонной утвари посредством затопления, но тут, откуда ни возьмись, перед ним возник недовольный беловолосый человек в диковинной заморской одежде.

— Ты кто? — неприветливо спросил он.

Кувшин с глухим стуком упал на мокрый песок.

— А т-т-ты?..

— Я первый спросил.

— Я Фарух. Купец. Начинающий…

— Иван. Царевич. Приятно познакомиться.

— Ты откуда тут взялся?

— Ты же сам меня позвал, забыл?

— Я?!.. Я никого не…

И тут начинающего бизнесмена осенило.

— Ты — джин?!.. Ты правда джин?! Не может быть!!!.. А я тебя не таким представлял! Я читал, и там картинка была! Джины — они большие, смуглые до черноты, голова их упирается в небо, а ноги похожи на два столба… На голове у них рог… У тебя есть рог?.. А голос у них подобен грому среди ясного неба… И они исполняют все желания хозяина!.. Послушай, джин, я хочу, чтобы ты перенес меня с этого острова обратно в Шатт-аль-Шейх сию же…

— Послушай, купец, — кисло прервал его Иван. — Начинающий. Я, по-моему, только что тебе ясным языком сказал, что я не джин. Я — человек. И требую, чтобы ТЫ немедленно вернул МЕНЯ вместе с кувшином в Шатт-аль-Шейх.

— Я?.. Тебя?.. Ты шутишь? — осторожно спросил Фарух с видом человека, обнаружившего, что у его лотерейного билета с сорвавшим джек-пот номером не сошлась серия.

— Какие тут шутки!!! — взорвался Иванушка, и, яростно взмахнув руками, уперся головой в небо.

Где-то внизу, упав на колени и закрыв руками голову, валялся молодой купец Фарух.

— Ой… — ужасно сконфузился царевич и смущенно сдулся до своих нормальных размеров, украдкой потрогав лоб.

Температура спала.

Других изменений, к счастью, пока не было.

Пока…

— Фарух… Эй, Фарух… — виновато потрогал за плечо купца Иванушка. — Извини, я не хотел тебя так пугать… В смысле, я вообще тебя никак не хотел пугать. Я сам не знал, что так умею… Я ведь вправду не джин. Я его замещаю. Он должен скоро вернуться, туда, в караван-сарай, в Шатт-аль-Шейхе, и когда не найдет своего кувшина, ужасно расстроится. Я просто занял его место на время! Но я не хотел!.. Я болел, лежал без сознания, и вдруг услышал… как бы внутри головы… что меня как будто кто-то зовет…

Фарух осторожно принял сидячее положение, поджал под себя ноги, подпер щеку рукой, и теперь с изумлением внимал сбивчивому рассказу и.о. джина.

— …Теперь ты понимаешь, почему я обязан там быть как можно скорее, — с отчаянием в голосе закончил Иванушка.

Фарух задумался.

Оказывается, если на лотерейном билете слегка карандашиком подправить одну маленькую циферку…

— Тогда, когда вы снова поменяетесь местами, я смогу получить настоящего джина?

— Н-ну да… Наверное… Я не знаю, какие у него планы на будущее…

Фарух посмотрел на Ивана как на слабоумного или на иностранца.

— Джины не могут иметь планов на будущее. Они существуют, только для того, чтобы выполнять желания хозяев. Это все равно, как если… если бы… если бы устрица за ужином заявила, что у нее другие планы на вечер!.. Никто и никогда не читал и не слышал предания, в котором бы джин не явился на зов потому, что ему было некогда!

— Ну, если у них работа такая… — пожал плечами Иванушка. — Я не знаю…

— Естественно! Это так здорово — иметь своего собственного…

Но, вспомнив кое-что, Фарух снова помрачнел.

— Все равно нам отсюда не выбраться…

— А, может, нас возьмет вон тот корабль?..

— Какой ко… Люди!!! Люди!!! Сюда!!! Помогите!!!.. — запрыгал и завопил начинающий купец, что было мочи.

— Ну, ладно, я пошел, — похлопал его по руке Иван перед тем, как исчезнуть обратно в кувшин. — Если что — зови. Я буду дома.

— …Конечно, мы возьмем тебя с собой, о, незнакомый отрок, — развел ухоженными руками самый важно-выглядящий пассажир корабля в ответ на горячую мольбу Фаруха. — Как же мы можем оставить земляка в беде! Но скажи мне…

— Фарух, — подсказал юноша.

— Семьбаб — мореход, — представился в ответ пассажир, слегка поклонился, и снова сложил на толстом, обтянутом парчой животе короткие ручки. — Купец. Так скажи мне, уважаемый Фарух, как оказался ты на этом затерянном в просторах моря необитаемом острове?

— Я — тоже купец. Мой корабль потерпел кораблекрушение в этих водах, и шторм выбросил меня на сей дикий берег, — скроив печальную мину, соврал Фарух, понимая всей своей предпринимательской сущностью, что правда в его положении — товар неходовой.

— Ай-яй-яй… — сочувственно покачал головой купец. — И давно это случилось?

— Я потерял счет дням, — осторожно ответил Фарух.

— Ай-яй-яй… — снова покачал головой Семьбаб. — А этот кувшин?