Читать книгу - "ИнтерКыся. Возвращение из рая - Владимир Кунин"

Русский спрягал книжку за пазуху и стал первым выходить в коридор.

А Немец вынул из-за спины пистолет с глушителем (я их по телевизору насмотрелся до одури!) и осторожно пошел за Русским.

Я тоже, кажется, развернулся в воздухе, чуть не задел за люстру, просвистел сквозь все стены нашего бунгало и вылетел в сад, чтобы опередить этих Гадов и предупредить Братка — кого постараться придержать для полиции, а кого выпустить с книжкой на волю. В надежде на то, что отпущенный впоследствии выведет группу Пита на этих подоняр — террористов-исламистов...

Рассчитывать на чистосердечные признания задержанного не имело никакого смысла. Как сказал детектив Джек Пински, такие «профи» молчат до смерти. Так что лучше его изолировать.

Мне показалось, что я облетел вокруг ветки, на которой лежал Браток, и только успел ему прошептать:

— ПЕРВОГО ПРОПУСКАЙ, ВТОРОГО ПОПЫТАЙСЯ ТОРМОЗНУТЬ! НИ ПУХА, БРАТАН...

А дальше я, кажется, завис в воздухе и без малейшей надежды, что сидящий где-то в засаде Пит Морено меня УСЛЫШИТ, а тем более и ПОЙМЕТ, я по-шелдрейсовски завопил что было мочи:

— ПИТ!!! ПИТ!.. ПЕРВЫЙ ИДЕТ С КНИЖКОЙ!!! ПЕРВЫЙ ИДЕТ С НАШЕЙ КНИЖКОЙ!.. НЕ ТРОГАЙТЕ ЕГО!!! ТЫ МЕНЯ СЛЫШИШЬ, ПИТ МОРЕНО?!

Но конечно, Пит не откликнулся... А те — Русский и Немец — уже выходили из нашего бунгало в сад!

— ВСЕ, ШЕФ, В СТОРОНКУ!.. — скомандовал мне Браток и диким глазом зыркнул вниз на крадущихся Убивцев. — НУ, БЛЯ, ДЕРЖИТЕСЬ, КОЗЛЫ ЕБУЧИЕ, В НЮХ ВАС И В ЖОПУ, ЧТОБ ШТАНЫ НЕ ПАДАЛИ!..

И я ВИДЕЛ, ВИДЕЛ, ВИДЕЛ, как Браток четко пропустил под собой Русского — с желчной и остроумной книжкой французского маркиза за пазухой, — а затем мягко и стремительно отделился от дерева и примерно с высоты второго хрущевского этажа точнехонько спрыгнул всеми своими ста десятью килограммами на широченные плечи Казахского Немца!!!

От страшного удара Немец охнул, с маху шарахнулся лицом и телом о землю, но здоровенный и тренированный, сволочь, мгновенно перевернулся на спину и тут же ВЫСТРЕЛИЛ в Братка!..

Если бы не огонь из ствола, могло бы показаться, что кто-то наступил на сухую щепку. Вот что такое хороший глушитель!

А в ответ на выстрел — короткий и жуткий взрык Братка, молниеносный взмах передней лапы, глухой удар и...

* * *

— Мя-а-а-а!!! — орал я как сумасшедший.

И сам очнулся от своего чудовищного и панического «мява»...

Как я оказался под потолком на шкафу во фрумкинской спальне — понятия не имею!..

Очухался и вижу — все стоят подо мной внизу, перепуганные, взволнованные...

Тимурчик — по-шелдрейсовски, Зигеле — по-Животному, Боб, на нервной почве, — на какой-то Англо-Китайско-Шелдро-Животной смеси, Саша Половец — по-русски, Сай с Эллой — исключительно по-английски, — все спрашивают: что со мной случилось, что произошло?!

Только Наташа Векслер, самая худенькая, самая маленькая, протягивает мне снизу руки и потрясенно бормочет:

— Кисанька... Кисанька...

И слышу — Джек уже говорит по СВОЕМУ телефону:

— О’кей, Пит. Выезжаем...

А из меня так и рвется крик на всех языках:

— Братка убили!!! Братка убили!..

* * *

— Смерть наступила почти мгновенно. Перелом основания черепа, моментальное кровоизлияние в мозг и... — глухо проговорил Пит Морено.

Мы стояли в Джековом кабинете нашего бунгало. Тимурчик держал меня на руках, гладил, успокаивал.

В полном отчаянии я трагически обхватил передними лапами шею Тимура, зажмурился и горестно спрятал свою морду у него под подбородком...

Господи... Господи Боже мой!.. Что же я наделал?!

На кой Собачий хер мне нужно было своими Котовыми неквалифицированными любительскими упражнениями корректировать четкую полицейскую профессиональную разработку? Ну зачем, зачем я втянул в это дело ни в чем не повинного Братка?..

Немым укором всю мою оставшуюся жизнь будет преследовать меня светлый образ этого красавца Кугуара, этого могучего Пума, этого Горного, как говорится, Льва, этого Кота-гиганта...

Никогда не выветрится из моей обонятельной памяти его неповторимый Запах, который так напугал бедняжку Зигеле!

Вот и сейчас я так явственно чувствую этот незабываемый Запах преданного Мне и всем Нам Хищника — будто он все еще здесь, рядом с нами, наш дорогой, погибший в неравных разборках, мужественный и самоотверженный дружище Браток...

Пусть земля тебе будет пухом, дорогой наш Братман. Спи спокойно и знай, что память о Тебе никогда не...

— Где ОН? — спросил я у Пита срывающимся от горя голосом.

— В морге, естественно.

Когда-то я целый фильм про это заведение видел...

— О, черт вас всех подери! — заорал я в отчаянии. — Братку-то зачем ваш морг?!

— Какому еще «Братку»?! — вылупился па меня Пит Морено.

— То есть как это «КАКОМУ»?! К которому ты раввина Моше приводил, которому ты сам индюков таскал!

Я был вне себя от такой внезапной мерзкой забывчивости, граничащей с предательством.

— Да при чем здесь БРАТОК?! Мать твою за ногу, мистер Мартын-Кыся Плоткин-Истлейк фон... как тебя там дальше, суперстар Кошачий!.. — в свою очередь, заорал на меня Пит.

Достойно ответить я не успел. В моем мозгу, скорее всего С ТОГО СВЕТА, возник «биопарателепсихопатологический», но почему-то очень виноватый голос Братка:

— ШЕФ... ЭТО Я — БРАТОК... НЕ ТЯНИТЕ НА ПИТА. Я ЗДЕСЬ... В СПАЛЬНЕ У ТИМУРЧИКА. ПОД КРОВАТЬЮ...

— Ой!!! — вякнул я от неожиданности, уж и не помню по-каковски.

Какая-то неведомая сила подбросила меня вверх, ударила задницей об потолочный плафон с тремя лампочками, откуда я шмякнулся на Джека, кувыркнулся через Пита Морено и с бешеной скоростью рванул в спальню...

Одновременно со мной под кроватью оказался Тимурчик. Реакция у пацана — фантастическая! Как у хорошего Кота.

Насмерть перепуганный Браток, сжавшись от ужаса чуть ли не до моих размеров (это при ста десяти килограммах-то?!), мелко-мелко дрожал, забившись в угол, образованный прикроватной тумбой и стенкой.

— Брато-о-о-о-к!.. — хором заверещали мы с Тимуром и наперебой стали облизывать Братковую морду.

Собственно говоря, облизывал его я, а Тимур, конечное дело, все норовил поцеловать Братка в нос и его меховые щеки.

Но тут я вспомнил, что я — Начальник Братка, и строго спросил:

— Что же ты, паскуда, молчал, когда мы там на говно исходили по поводу твоей гибели? Я чуть сознание не потерял!

— И я, — сказал Тимур.

— Ребята... — еле ворочая языком, проговорил Браток. — Я ЧЕЛОВЕКА УБИЛ...