Читать книгу - "Серьезные мужчины - Ману Джозеф"

Сильнее прочего в этой стране Айян ненавидел эту вот идиотскую гордость. Эти раздутые ноздри, эти мечтательные взоры людей, стоило им заговорить о великой в прошлом нации. Как на улицах торгуют драгоценными каменьями, словно ягодами. Что древние брамины высчитали расстояние от Земли до Луны задолго до белых. Что аюрведа знала все о человеческом теле задолго до Гиппократа. Что математики Кералы открыли нечто похожее на гелиоцентрическую теорию задолго до Коперника. Его, Айяна, предки в это мнимое наследие страны никогда не включались. Если не считать мерзких черных демонов из сказок об отважных светлокожих людях.

Старик пустился в рассуждения о таинствах коровы, о мудрости индийцев, наделивших это существо непреходящей святостью. Он связал свое долголетие с ежеутренним употреблением стакана коровьей мочи. В зале вежливо промолчали. Но Айян заметил, что пожилые люди в аудитории мудро закивали.

– Было доказано, что гхи[27]полезно для сердца, – сообщил старик, – а джайпурские ученые подтвердили, что паста из коровьего навоза при нанесении на стены и кровлю предотвращает проникновение радиации. – Он сослался на работу некоего астрофизика, исследовавшего последствия убийства коров. – Плач коров проникает в ядро Земли эйнштейновскими болевыми волнами и вызывает сейсмическую активность, особенно после мусульманских праздников, когда происходит массовый забой скота. Вот почему через несколько дней после любого мусульманского праздника где-нибудь в мире всегда происходит землетрясение.

Наконец он подошел к финалу выступления:

– Так откуда же древние индийцы столько знали? Как они выведали тайны коровы, человеческой анатомии и расстояний между небесными телами? Я считаю, что на заре индийской цивилизации, в ведийские времена, случился инопланетный контакт. Великая война, описанная в Махабхарате, с летающими машинами и таинственным оружием, – объяснил он, – велась с применением внеземных технологий, которые позднее сочли галлюцинациями поэтов. Когда-то в великом прошлом нашей страны произошла передача технологий от некой развитой цивилизации. Наши боги на самом деле – художественное воплощение внеземных гостей. Мне все равно, что вы там себе подумаете, но я знаю, что Кришна был инопланетянин.

Зал взорвался продолжительными аплодисментами. Мужчины на сцене один за другим встали со своих мест, поддавшись всеобщему воодушевлению, и растерянно хлопали с публикой. В этом грохоте Айян внезапно почувствовал странную нежность к Арвинду Ачарье. Айян скучал по нему. С такой вот чепухой Ачарья всю жизнь и воевал. Поиск истины казался менее нелепым, когда поход возглавлял Ачарья. И Айян ощутил себя обделенным, прислуживая владыке помельче.

В последующие дни поиск внеземного разума принял характер революции, чье время пришло. Прибывали ученые из других институтов – в восторге от того, что их наконец допустили до Исполинского уха. Шли семинары и лекции. Журналисты, которым больше не нужно было дожидаться в приемной, заходили разузнать о диковинном будущем SETI. Школьные учителя, которым все же приходилось ждать, являлись просить экскурсий по батарее телескопов.

Однажды утром в самый разгар торжеств Айян с удивлением узрел, как в приемную проникло молчаливое привидение Ачарьи с искрой в глазах и ухмылкой, порицавшей посетителей, устроившихся на людном диване. Айян привстал по привычке.

– Так, значит, ваш сын будет сдавать вступительный экзамен, я слыхал, – произнес Ачарья.

Айян кивнул, отведя взгляд.

– Я захожу, – объявил Ачарья.

– У них совещание, – сообщил Айян, – но, думаю, вам следует поступить на свое усмотрение, сэр.

Радиоастрономы ощутили знакомый ужас и лишь погодя вспомнили, что призрак в дверях – всего лишь бродячее воспоминание о чудище, которое они зарубили. Ученые сгрудились на белых диванах вокруг столика, загроможденного чашками и печеньем. Ачарья не узнал свой кабинет. Мебель, которую он всегда считал не сдвигаемой, волшебным манером переместилась, а на стенах появились постеры в рамках. Он с нежностью и недоверием глянул на Карла Сейгэна, Сейгэн ответил ему взаимностью.

Айян показался в дверях, изображая суету, и объявил:

– Простите, не смог его остановить.

– Никто не смог бы, – отозвался Намбодри, величественно поднимаясь со своего места и приглашая Ачарью присесть на пустовавшее место на диване. Тот устроился с удобством и внимательно вгляделся в шесть лиц вокруг. Взяв с подноса печенье, он сказал:

– Мои друзья говорят, что письма, которые они мне шлют, последнее время возвращаются.

– Это потому что Земля круглая, Арвинд, – сказал Намбодри.

– Папа объявил об этом раньше тебя.

– Да, похоже. Арвинд, я вдруг подумал: у тебя все еще есть друзья?

Профессор Джал позволил себе глубокий рефлекторный смешок, оборвавшийся, когда зазвонил его мобильный телефон. Он буркнул в трубку «да» и «нет», затем отключился. Огляделся по сторонам растерянно и сказал:

– Всякий раз, когда мне сюда звонят, вечно помехи на линии. Будто где-то рядом снята трубка. – Но остальные слишком увлеклись присутствием Ачарьи и не обратили внимания на проблему Джала.

– Так что же, Арвинд, – сказал Намбодри. – Чем мы можем тебе помочь?

– Давай поговорим наедине?

– Это невозможно, – сказал Намбодри. – У нас тут совещание по бюджету. Да и вообще мы все решения принимаем вместе. Так что если хочешь поговорить о чем-нибудь профессиональном, говори всем.

– Шестеро мужчин, а ум на всех один?

Намбодри это досадило, но он улыбнулся.

– Мы тут несколько заняты, Арвинд. Если желаешь, встретимся позже.

– Шестеро мужчин, а ум на всех один. Вот что мне это напомнило, – сказал Ачарья, беря второе печенье. – Когда Америка решила прикончить Афганистан, помнишь совет талибов, устраивавших отчаянные пресс-конференции в Кабуле? Помнишь тех ребят? У одного не было носа. У другого – уха. Третий вождь был одноглазым. Но из вместе взятых получалось одно полноценное человеческое лицо.

– Арвинд, не хочешь зайти попозже?

– Давай сейчас решим. Думаю, и впрямь не важно, есть эти ребята рядом или нет, – произнес Ачарья. – Вот что я хочу сказать: неполноту я ощущаю последнее время. Пустота какая-то во мне.

– Потому что ты умер, Арвинд. Это называется пенсия.

Ачарья задумчиво пожевал печенье и сказал:

– Ты получил, чего хотел, Джана. Меня это устраивает. Но нам надо прояснить мое ближайшее будущее.

– Твое будущее?

– Видишь ли, я хочу продолжать здесь работать.

– И делать что?

– Хочу готовить следующие шаровые миссии. И еще много чего. Исчерпывающе тут, думаю, не скажешь. Я уверен, ты помнишь Бенджамина Либета.

– Либета? Да-да. Либет.