Читать книгу - "Женский улучшайзинг - Елена Ю. Зотова"

микрорайон, транспортники, хоть и себе в убыток, пустили к нашей новостройке от станции маршрутное такси, которое проходило аккурат по улице, где жила бабуля. Женщиной она была сообразительной и знавшей все новости городка. Сразу же выучила расписание маршрутки и продолжила в прежнем режиме исполнять свой долг: помогать дочери по хозяйству. В маршрутке не было льгот для пенсионеров, поэтому расходы на ежедневный проезд тещи к месту службы также легли на папины плечи.

У мамы появилось больше свободного времени. В том числе и на то, чтобы наконец познакомиться с другими новоселами и найти себе подруг. Бóльшая часть женского населения дома оказалась такой же впечатлительной и суеверной. И попавшей в этот нехороший дом приблизительно тем же путем. Через многократный откат назад в очереди, пропускание вперед сирот и доведения до стадии «хоть куда, а там разберемся!» и «какой красивый парк у нас под окнами!». Мама завела в доме подружек, получила источники информации и сплетен. И за ужином делилась ими с папой. Рассказывала, что у одинокой Татьяны Владимировны завелись в спальне две сущности, и она регулярно отбивается от их домогательств. А Лерочка из двадцать восьмой квартиры нашла у себя на лоджии привидение и час его выгоняла мокрой тряпкой и молитвами. Обычно ужин заканчивался скандалом.

Через две недели отец не выдержал. Взял внеочередной отпуск и начал решать весь ком проблем, накопившихся с момента переезда.

Прежде всего он обошел мужиков нашего дома. Пообщался на тему потусторонних заворотов жен. Мужики уже были приблизительно в той же кондиции, что и папа. Все безропотно скинулись на избавление дома от нечисти, а некоторые даже сделали взнос вдвое больше требуемого. Был приглашен батюшка, который под взглядами всех жильцов женского истерического пола обошел дом. Освятил. Окропил, кадилом помахал. И объявил – что больше ни одна зараза с кладбища к нам не сунется. За отдельную плату освятил путь к автобусной остановке и детскую площадку. Батюшка выглядел солидно, говорил уверенно. Женщины выдохнули.

Чтобы закрепить успех, мужчины на оставшиеся пять рублей позвали экстрасенса. Сомневаюсь, что это был настоящий экстрасенс, – видела я уже этого шпендика на раздаче рекламных листовок недалеко от Дома культуры. Но, главное, остальные-то его не видели или не узнали, потому что шпендик пришел в странном оранжевом халате и чалме на голове. Видимо, взял напрокат в том же ДК костюм старика Хоттабыча. «Экстрасенс» так же прошелся по маршруту батюшки, крутя в руке какую-то ерунду из проволоки на палочке. Периодически он резко замирал, припадал к земле и «закрывал энергетические туннели», по которым и «ползли к нам в дом души умерших в виде сгустков». Шпендик как актер был гениален. Это я поняла, когда протиснулась сквозь толпу окруживших «экстрасенса» зрителей. Я, честно говоря, боялась, что наши продвинутые дамы разоблачат бедного раздатчика листовок, но все прошло блестяще. Он нес полную ахинею, наши, поддакивая, несли такую же. Окончательно успокоившиеся женщины разошлись по квартирам, готовить мужьям праздничный ужин в честь победы над темными силами. Расчувствовавшись, папа выдал экстрасенсу рубль сверху от себя, и тот, приподняв полы оранжевого балахона, радостно поскакал к пивной палатке.

Но это еще не все. Отец, пользуясь своими красными корочками и природным обаянием, вошел в доверительные отношения с местными ритуальщиками, и те пообещали не шуметь, отговаривая родственников от оркестра. Как раз у них был конфликт, музыканты не хотели делиться. И, собственно, папина просьба легла на благодатную почву. Трубадуров послали на фиг, сообщив о секретном распоряжении КГБ. Если уж и были среди хоронивших любители траурной музыки, которые брали оркестр со стороны, то кореша с кладбища старались предупредить заранее.

В таком случае отец вечером отправлял нас с братом по квартирам соседей с оповещением. Это сейчас все просто, есть общедомовые чаты, а тогда роль эсэмэсок выполняли мы. «Дзыынь! Здрасссти! Папа просил передать – завтра похороны с музыкой. В двенадцать ноль-ноль. Имейте в виду». Работать эсэмэской мне нравилось. Соседи улыбались, передавали отцу спасибо и приветы. Мне отсыпали конфет. Папа явно набирал очки в нашем доме, а мы с Лешей возвращались с полными карманами вкусностей.

Ну и последний удар был нанесен по визитам бабули. Папа самолично съездил в нашу школу и записал брата на продленку. Бабушке сообщил, что у него проблемы на работе и деньгопровод закрыли. Он будет искренне рад видеть тещу у нас дома, но финансировать маршрутки больше не может. Визиты быстро сошли почти на нет – до пары раз в неделю для контроля. Но и это было облегчением.

Жизнь налаживалась.

Вы спросите, а где про красоту и улучшайзинг? И почему я углубилась в тему кладбища? Каюсь. Увлеклась. Но кладбище неразрывно связано с историей о второй попытке усовершенствования внешности. Без столь тщательного описания местоположения нашего дома сложно будет передать весь трагизм и подоплеку ситуации.

Ну а теперь – ближе к теме.

В декабре я пошла в новую школу. Конечно, школа была красивой и современной, как и обещала мама. Стены блестели свежей масляной краской, полы не скрипели, и в столовой стояли очень даже достойные столы и стулья. (Чуть позже узнала, что столовку в вечернее время периодически сдают под банкеты, поэтому хорошая мебель была оправдана с коммерческой точки зрения.) Но как бы ни было все замечательно – переходить было тяжело. В старой школе остались мои два лучших друга. Костя Денисов и Альфия.

Да, через какое-то время после инцидента с тушью мы с Альфией стали подругами. Она, видимо, поняла, что я абсолютно не угрожаю ее популярности среди мальчиков и не претендую ни на одного из почитателей. А мною двигало любопытство – что же там, в голове, которая путает Лермонтова с Пушкиным и не может запомнить даже одно четверостишие?

И с Костей тоже все повернулось на сто восемьдесят градусов. Где-то через год он окончательно простил меня за печенье. И, удостоверившись, что с моей стороны больше не будет поползновений ни на его жизнь, ни на чувства, – вернулся ко мне за парту. И мы подружились. Даже пару раз, чисто по-дружески, он провожал меня до дома и нес портфель.

И вот теперь нужно было все начинать с начала.

Но мне очень повезло. В классе нас таких, новеньких, было двое – я и Наташа из наших домов у кладбища. Только мой дом был корпус один, а у нее корпус три. И ее семья так же, только недавно, переехала в новостройку. Мы с Наташкой моментально подружились и решили держаться вместе.

С шестого класса