Читать книгу - "Мой дядюшка Освальд - Роальд Даль"

Я довез Ясмин до вокзала, помог ей затащить в зал ожидания сумки и чемоданы.

— Увидимся через месяц, — сказал я. — В нашем доме.

— Буду как штык, — сказала она.

— Хорошо отдохнуть.

— И тебе, Освальд.

Я чмокнул ее на прощание и поехал в Лондон, в свой дом на Кенсингтонской площади. Я чувствовал себя просто великолепно, мой великий замысел начал осуществляться. Я буквально видел себя через пять лет — сижу в обществе какой-нибудь глупой богатой бабы, и она мне говорит:

— Мне нравится Ренуар, мистер Корнелиус. Я просто обожаю его картины. Сколько он стоит?

— Ренуар, мадам, идет за семьдесят пять тысяч.

— А сколько за короля?

— Это смотря за которого.

— Вот за этого симпатичного брюнета, за Альфонсо Испанского?

— Король Альфонсо, мадам, идет за сорок тысяч долларов.

— То есть дешевле Ренуара?

— Ренуар, мадам, был великий человек. Его сперма представляет большую редкость.

— Мистер Корнелиус, а если вдруг не получится? В смысле, если я не забеременею?

— Неудачная попытка будет бесплатной.

— А кто проведет мое осеменение?

— Высококвалифицированный гинеколог, мадам. Все будет тщательно спланировано.

— И мой муж никогда не узнает?

— Откуда? Он будет считать, что это его работа.

— Да, наверное, — хихикает женщина.

— Непременно, мадам.

— Будет очень приятно иметь карапузика от короля Испании, вы согласны?

— А вы думали, мадам, о Болгарии? Болгария совсем по дешевке, по двадцать тысяч.

— Мне не нужен болгарский щенок, мистер Корнелиус, даже если он королевского рода.

— Вполне вас понимаю, мадам.

— Еще, конечно же, сам Пуччини. «Богема» — моя самая-самая любимая опера. Сколько стоит мистер Пуччини?

— Джакомо Пуччини стоит шестьдесят семь с половиной тысяч. Очень рекомендую. Ребенок почти наверняка будет музыкальным гением.

— Я и сама немного играю на пианино.

— Это очень увеличит шансы ребенка.

— Да, мне тоже так кажется.

— Строго между нами, мадам, я могу вам сказать, что некая дама из Далласа, Техас, три года назад родила мальчика от Пуччини, так он уже сочинил свою первую оперу.

— Не может быть!

— Потрясающе, правда?

Когда начнутся продажи, я буду забавляться напропалую. Но пока что впереди был месяц праздности, и я решил заняться самым приятным делом. Большую часть зимы я гонялся по Европе за королями, пора было мне и по бабам.

Сказано — сделано, я пошел в крутой загул. Три недели из четырех я развлекался просто великолепно (см. том III). Затем совершенно неожиданно в начале четвертой, последней недели, когда мой отпуск был в полном разгаре и я так сосредоточенно тряс лондонских дамочек, что стук их костей был слышен по всему Мэйферу, случился дьявольский инцидент, положивший конец моим развлечениям. Инцидент был воистину ужасный, одна лишь мысль о нем даже по прошествии такого времени причиняет мне физическую боль. Тем не менее я обязан описать эту печальную историю в надежде предостеречь от сходной катастрофы других искателей приключений.

Как правило, я не сажусь в ванну спиною к крану. Да и мало кто так делает. Но в этот конкретный день другой, удобный конец был занят смазливой маленькой чертовкой, на удивление активной в плотском отношении. Вот, собственно, и все, что можно про нее сказать. То, что она при этом была английской герцогиней, никак не относится к делу. Будь я несколькими годами старше, я бы знал, чего можно ждать от женщины столь высокого ранга, и был бы куда осмотрительнее. Большинство их добыли свои титулы, уловив в силки какого-нибудь несчастного пэра или герцога, а чтобы преуспеть в такой игре, нужна изрядная доля коварства. Чтобы стать герцогиней, нужно виртуозно манипулировать мужчинами. В свое время я был связан с множеством таких, и все они похожи друг на друга. Маркизетки и графини не столь кровожадны, но они держат после герцогинь уверенное второе место. Резвись с ними сколько душе угодно, это оставляет весьма пикантные впечатления. Но ради всего святого, занимаясь этим, не теряй ни на секунду ума. Ты никогда не знаешь, никогда не можешь знать, в какой момент они повернутся и укусят руку, гладящую их. Повторяю, внимательно следите за женщиной, у которой высокий титул.

Как бы там ни было, мы с этой герцогиней около часа плескались в ванной, а потом ей вдруг надоело, она бросила в меня кусок мыла и вылезла из воды. Большой скользкий предмет угодил мне прямо в рот, но так как зубы мои не пострадали, я это проигнорировал. В общем-то, она просто хотела меня утихомирить, что и было сделано.

— Вернись, — сказал я, желая вторую порцию.

— Мне нужно идти, — ответила герцогиня.

Она держалась от меня на расстоянии и вытирала свое ловкое тельце одной из моих купальных простыней.

— Но это же только половина смены, — взмолился я.

— Твоя беда, Освальд, в том, что ты не знаешь, когда остановиться. Как-нибудь кто-нибудь потеряет с тобою терпение.

— Фригидная сучка, — сказал я. Это было глупо и несправедливо, но я так сказал.

Она ушла в соседнюю комнату одеваться. Я остался сидеть в ванной и угрюмо молчал, чувствуя себя униженным. Я не люблю, когда правила игры задаются другими.

— Пока, милый, — сказала она и еще раз заглянула в ванную. На ней было темно-зеленое шелковое платье с короткими рукавами.

— Да иди ты домой, иди, — пробурчал я. — Иди к своему идиотскому герцогу.

— Не будь таким брюзгой, — сказала герцогиня.

Подойдя ко мне, она наклонилась и начала массировать под водой верхнюю часть моей спины. Затем ее рука скользнула к другим областям и стала их нежно поглаживать. Я сидел совершенно неподвижно, впитывая удовольствие и отчасти надеясь, что она снова растает.

Вы, наверное, не поверите, но все время, пока эта маленькая лиса делала вид, что со мною заигрывает, в действительности она потихоньку вынимала из ванны пробку. Как вам, конечно же, понятно, если вытащить пробку из ванной, до краев наполненной водой, вода ринется в отверстие. И если мужчина сидит прямо на дырке, как то было со мной, — неизбежно два его ценнейших, нежнейших органа будут засосаны в эту жуткую дырку. С громким хлюпающим звуком мои органы засосало в отверстие ванны. Я испустил вопль, который, должно быть, услышали на другой стороне Кенсингтонской площади.

— Пока, милый, — повторила герцогиня и, не оборачиваясь, вышла из ванной.

В последующие мучительные минуты я на своем примере понял, что чувствует незадачливый путешественник, попавший в руки бедуинских женщин, которые лишают его мужского достоинства при посредстве тупых ножей.