Читать книгу - "Граальщики - Том Холт"

Королева весело рассмеялась.

– Совершенно верно, – проговорила она и присела на картонную коробку. – Итак, – продолжала она, – что я могу для тебя сделать?

Бедевер взглянул на нее, и его лицо неуловимым образом изменилось. Исчезло то несколько глуповатое выражение, которое всегда было предпоследней вещью, стоявшей перед глазами Туркина, когда он засыпал; его место заняла мягкая, но неуклонная решимость, какую можно наблюдать на лице человека, который при необходимости готов переломать вам руки и ноги, но сделает это с подобающей торжественностью и соблюдением приличий.

– Я хочу вернуть свои деньги, – сказал он.

Рот Королевы широко раскрылся, и в первый раз с той поры, когда грот[7]* был изъят из обращения, она не нашлась, что сказать.

– Прошу прощения? – это было единственное, на что ее хватило.

– Да, ты должна просить прощения, – сурово отвечал Бедевер. Он немного помолчал и затем добавил: – Ты ничего не помнишь, не так ли?

Королева покачала головой.

– Честно говоря, – ответила она, – нет.

Бедевер нахмурил брови.

– Замок, – сказал он. – Пустынная безлюдная равнина где-то в центре Бенвика. Темная ночь, гроза, дождь хлещет потоками, молнии оплетают башни. Молодой и наивный рыцарь, безнадежно сбившийся с пути – ему было дано задание отвезти месячный заработок его семьи от красильных работ и положить деньги в банк в Райдихене. Рыцарь видит замок, восклицает «слава тебе, Боже!» и просит пристанища. Кастелянша замка приглашает его внутрь и оказывает ему должный прием. Его встречает свет, тепло и пища. А затем…

Гримаса боли на мгновение исказила лицо Бедевера, но он стиснул зубы – так крепко, словно рекламировал новейший суперклей.

– Проснувшись утром, – продолжал он, – рыцарь обнаруживает, что замок исчез. Вместе с ним исчезли и его деньги. Рыцарь лежит среди болотистой пустоши, и при нем нет ничего, кроме его кольчуги и сертификата на двадцать тысяч простых акций «Золотоносные Поля Лионесс plc» в три марки каждая. Он возвращается домой. Он объясняется как может. Ошеломленное молчание; затем упреки, обвинения, «как ты мог так поступить?»…

Бедевер тряхнул головой и испустил тяжкий вздох. В его глазах стояли слезы, но лицо его было мрачно, как лицо самой смерти.

– Молодым рыцарем был я, разумеется, – сказал он. – И конечно, ты не помнишь этого, да и как ты можешь помнить? Еще один день, еще один простофиля. Но для нас это звучало по-другому. Мы не могли себе этого позволить. Черт подери, нам вполне хватало трудностей нашего ремесла! Боже мой, подумать только, как они изворачивались и выгадывали, чтобы иметь возможность отправить меня в Ecole des Chevaliers! Это разбило нашу жизнь, понимаешь ты, разбило вдребезги. Моему отцу пришлось наниматься учителем фехтования. Моя мать была вынуждена позировать для иллюстрированных манускриптов. И будь добра, окажи мне любезность не пудрить нос, когда я с тобой разговариваю!

Королева со щелчком закрыла пудреницу и подняла голову.

– Прошу прощения, – сказала она. – Я немного отвлеклась. Ты, кажется, говорил о том, что хочешь вернуть какие-то деньги?

Не в силах вымолвить ни слова, Бедевер полез в карман куртки, достал оттуда сложенный листок и с негодованием швырнул его на пол. Королева, нагнувшись, подняла его.

– Ах, боже мой! – сказала она. – Как давно это было! Двадцать тысяч акций! – она хихикнула, но тотчас же взяла себя в руки. – В те времена это было потрясающе удачным капиталовложением. Думаю, они пытались собрать спасательный пакет.

– Это меня не интересует, – прорычал Бедевер. – Мои деньги, попрошу. И немедленно.

Королева приподняла бровь.

– Мне очень жаль, – сказала она, – но ничего нельзя сделать. Существует такая вещь – мерзкая штука, но с ней, к сожалению, приходится считаться, – которая называется ограниченной ответственностью. Это означает…

– Спасибо, я знаю, что это означает, – прервал ее Бедевер зловеще мягким тоном. – Это означает, что ты можешь делать все что тебе угодно, а потом спокойно смыться как ни в чем ни бывало…

– Именно, – Королева беззаботно кивнула. – Это краеугольный камень предпринимательской экономики.

– …поскольку компания прекратила свое существование.

– Совершенно верно.

– Прекрасно, – Бедевер поднялся на ноги. – Теперь, – спокойно продолжал он, – давай представим себе, что будет, если твоя нынешняя компания точно так же прекратит свое существование. Просто для интереса, – добавил он, поднимая с пола гроссбухи, на которых сидел. – Это маловероятно, но возможно. Если, например, вся документация будет потеряна? Нет, это не сработает. А как насчет того, если секретарю компании и держательнице контрольного пакета акций вдруг взбредет в голову распустить компанию – просто так?

Королева издала пронзительный смешок.

– Ну, ну, – сказала она, – с чего бы это мне могло вздуматься…

– Предположим, что она сделает это, – продолжал Бедевер. – Хотелось бы знать, что тогда случится со всем этим, – он повел свободной рукой вокруг, – этим весьма примечательным местом? С этим зарегистрированным офисом, который никто не может найти, поскольку он мечется туда-сюда, не подпадая ни под чью юрисдикцию на достаточно долгое время, чтобы суд успел объявить компанию распущенной? Или с мощным магическим полем, прячущим все предприятие, так что сюда можно попасть только через факс? Требуется всего лишь одна специальная резолюция, подписанная держателями семидесяти пяти процентов акций. – Он развернул список акционеров. – Я вижу, – сказал он, – что в твоих руках находятся девяносто девять процентов акций, так что тебе нужно только проголосовать за, и дело в шляпе.

– Это правда, – очень спокойно проговорила Королева, – я держу девяносто девять процентов.

Бедевер опять полез в карман куртки.

– А я держу, – сообщил он, – очень острый нож. – Он улыбнулся. – Ну что, готова?

Королева начала медленно пятиться по направлению к банке маринованного лука, возникшей из ниоткуда в углу комнаты, но Бедевер только рассмеялся и запустил в банку гроссбухом. Банка разлетелась вдребезги. Дверь не появилась.

– Готова? – повторил Бедевер. – В Уставе ассоциации, который я читал как раз перед твоим приходом, говорится, что специальную резолюцию может вынести только директор. – Он медленно надвигался, твердо держа нож в правой руке. – Мне кажется, – продолжал он, – в списке директоров как раз открылась вакансия.

Глаза Королевы были прикованы к ножу.

– Ничего подобного, – сказала она. – Я бы узнала об этом в первую очередь.

– Не в этом случае, – отвечал Бедевер. – Твой друг, – он кивнул на бесчувственного помощника, – вышел из совета директоров как раз перед тем, как вырубиться. Он сказал об этом мне. Ты ведь мне веришь, не правда ли?