Читать книгу - "Время Оно - Михаил Успенский"

Подманить и подстрелить хотя бы дикого гуся — все-таки лучше, чем ничего, поэтому Нимрод тоже уставился в небо, запрокинув голову так, что охотничья шапка свалилась.

По небу летел голый человек. Было понятно, что это не демон, поскольку даже вавилонские демоны без крыльев летать не могут. В полете человек выкрикивал незнакомые, но, несомненно, оскорбительные слова.

Сколько ни лети без крыльев, а где-то придется рано или поздно упасть. Обнаженный летун упал ни рано ни поздно, а в самый раз — прямо на Вавилу Охотника. Тот, разинув царский рот, даже не удосужился посторониться.

Когда государева охота наконец догадалась приблизиться к поверженному владыке, то увидела, что бедный Нимрод по колени вбился в землю. Летун валялся рядом, все еще делая судорожные движения руками.

Царя быстро откопали, невежливо удивляясь вслух, что он остался жив после такого удара. Придворный лекарь ощупал тело властелина и объявил, что все кости, как ни странно, целы и даже шея не сломана. Все хором вознесли хвалу богам, поскольку следующий царь мог оказаться вовсе не расположенным к такому благородному занятию, как охота.

Вавилу Охотника ласково побили по щекам, приводя в чувство. Нимрод открыл мутные глаза и громко замычал. Потом вскочил, сорвал с себя всю одежду, встал на четвереньки и начал ходить по лугу, хватая зубами траву.

Преступному летуну, конечно, отрубили бы тут же голову, да заметили на груди его священную татуировку: боги Мардук и Нергал глядели друг на друга в безмолвном поединке. Летуна, не приводя в сознание, скрутили ремнями. Потом, поколебавшись, скрутили и царя. И, сетуя на странную волю богов, повезли в Вавилон — одного во дворец, другого в темницу.

…— Обратите внимание, дорогой сэр Лю, на грудь нашего нового товарища по несчастью. Не кажется ли вам этот рисунок знакомым?

— Кажется, уважаемый. Именно таким был украшен наш отсутствующий побратим Ни Зо, когда я встретил вас на выходе из того страшного ущелья. Изображение нанесла та же неискушенная рука. Возможно, этот молодой студент побывал там же, хотя все это выглядит очень и очень странно…

— О, если бы это оказался действительно достойнейший сэр Ньюзор! Он, несомненно, изыскал бы способ покинуть это печальное узилище, куда мы угодили столь неосмотрительно.

— Как говорится, разбив драгоценную вазу эпохи Бинь, напрасно будешь разыскивать ее в эпоху Мяо. Человек этот, несомненно, нарушает последовательность времен…

Жихарь уже пришел в себя и, слыша знакомые голоса, боялся открыть глаза, чтобы все это не оказалось сном. Потом маленькие сухие руки Бедного Монаха нажали ему на виски, и в голове окончательно прояснилось.

Сначала он увидел сырой низкий каменный потолок, озаренный слабеньким рассеянным светом, потом синий шелковый рукав с черным отворотом. Желтая рука держала грубую каменную чашку.

— Выпейте, уважаемый незнакомец, чтобы перестать странствовать за пределами человеческого…

Питье было горьким, как и полагается лекарству. Богатырь выпил, приподнялся на локтях.

Король Яр-Тур казался постаревшим лет на десять — то ли здесь уже успел настрадаться, то ли это власть так быстро старит человека. А Лю Седьмой, подобно всякому аскету, пребывал в той же неопределенной поре возраста.

— Братцы, — сказал Жихарь и заплакал. — Братцы мои дорогие, как вы-то здесь очутились?

Побратимы переглянулись. Бедный Монах сокрушенно покачал головой.

— Все узники, несомненно, братья, сэр незнакомец, — осторожно сказал Яр-Тур. — Но для начала неплохо бы узнать, кто вы и откуда. Мы ведь здесь, можно сказать, хозяева, старожилы, поэтому именно вам надлежит представляться первому…

— Да Жихарь, Жихарь я! Неужели не узнаете? Ваш побратим Жихарь из Многоборья! За Полуденной Росой вместе ходили, Мироеда посрамляли…

Король и монах вздохнули хором.

— Вы совершенно правы, сэр Джихар, — мягко сказал Яр-Тур. — В Многоборье у нас действительно есть побратим, отважнейший и удивления достойный сэр Ньюзор, но у вас с ним нет ничего общего, кроме разве что этих изображений на теле…

— Молодые люди всегда подражают местным героям, — сказал Лю Седьмой. — Немудрено, что юные многоборцы украшают себя подобными рисунками в честь господина Ни Зо. Что ж, это достойный пример… Как поживает ваш уважаемый кумир?

— Невзор — сволочь кабацкая! — закричал Жихарь. — Он мою славу присвоил, вот вы меня и не узнаете…

Король Яр-Тур нахмурился так грозно, что стал совершенно не похож на прежнего Принца.

— Только ваше бедственное положение, сэр, — процедил он, — мешает мне вызвать вас на поединок за оскорбление нашего друга и брата. Да, в нем есть некоторая слабость к вину, но не вам его осуждать. Я уже не говорю о том, что присвоить чужую славу невозможно…

— Возможно, еще как возможно, — сказал богатырь, стуча зубами от холода. — А с тобой мы уже дрались у Моста Двух Товарищей…

Яр-Тур усмехнулся.

— Я вижу, сэр Ньюзор достаточно подробно рассказывал землякам о своих приключениях… Кроме того, я слышал, появилась даже книга, сочиненная этим… как его… Впрочем, благородному воителю ни к чему запоминать имена всяких там сочинителей. Вы разумеете грамоте или эту книгу читала вам на ночь ваша бабушка?

— Сам ты… бабушка… — сказал Жихарь и отвернулся к стене. Дорого обходился ему кабацкий заем, ох дорого!

— Видимо, означенная книга настолько потрясла слабый разум нашего молодого соузника, что он стал отождествлять себя с ее героем, — заступился за Жихаря Бедный Монах.

От такого заступничества стало еще тошнее.

— А может быть, перед нами всего лишь лис-оборотень? — вслух рассуждал Лю Седьмой. — Хотя нет, лис принял бы как раз знакомый нам облик… И на подсадного он тоже не похож…

— Дорогой сэр Лю, — сказал Яр-Тур. — Оба мы с вами, как ни прискорбно, городим вздор. Ведь каким-то образом этот человек, несомненно знакомый лично или по книге с сэром Ньюзором, попал во Время Оно? Извольте объясниться, сэр Темнила, и тогда, может статься, я переменю свое невысокое мнение касательно вашей особы.

Перед Жихарем замаячила надежда — правда, слабенькая и дрожащая, как огонек в бумажном фонарике, освещавшем подземелье.

— Да чего объясняться? — сказал он. — Как и в прошлый раз меня послал старый Беломор — разобраться с Вавилонской башней… И научил всему, что полагается… Да вы послушайте с самого начала!

— Ну-ну, — сказал король. — Тюремные дни и ночи длинны, а тюремные байки коротки. Времени у нас предостаточно — либо, наоборот, очень мало.

И Жихарь начал рассказывать с самого начала, то есть с возвращения. Король при упоминании черного сэра Мордреда впал в угрюмость и слушал молча, а Лю Седьмой, напротив, как опытный дознаватель, то и дело задавал как бы случайные вопросы, норовя подловить рассказчика на каком-нибудь противоречии.