Читать книгу - "Охота на лис - Ирина Крускоп"

Лагерь ахейян исчез — не было ни палаток, ни навесов, ни марширующих солдат, ни долговязой баллисты; правда, в последнем случае оставались четкие следы в виде рваного мешка и кучи картофельных очистков.

Зато перед теперь уже не осажденной крепостью стоял Конь!

Кони бывают разные. Бывают тяжеловозы, могучие и добродушные, с бабками мохнатыми, как малярные кисти, способные играючи тянуть за собой груженый «КамАЗ». Бывают рысаки, длиннотелые и тонконогие, с коротко подстриженными гривами и нервным выражением глаз. Бывают арабские кони, которых так любят рисовать мультипликаторы — с широкими ноздрями на узкой морде и широченными задницами, над которыми победным стягом вьется хвост. Владыка морей Посейдон любил, говорят, ездить на морских конях, у которых конский зад вкупе с ногами был заменен рыбьим хвостом. Бывают еще шахматные кони, у которых ни ног, ни хвоста нет, а есть одна голова, и та довольно схематичная. В конце концов, бывают детские кони-качалки, деревянные, с хвостом из пакли, и цельнопластмассовые с пищалкой в голове. Короче, когда речь идет о конях, пространство для творческого подхода хоть и не безгранично, но весьма обширно. Но я готова была поручиться, что тот, кто делал эскиз Коня, не был лично знаком ни с одним из перечисленных вариантов.

Стоящее перед нами существо напоминало, скорее, бегемота, сделанного кем-то, кому о бегемотах рассказывали только в детстве и только страшные сказки. Тело шедевра было массивное и округлое в сечении, с отнюдь не конским задом, опиравшееся на не менее массивные ножищи. Короткая толстая шея торчала горизонтально вперед. Учитывая, что на изготовление тулова пошла часть корпуса пришедшей в негодность галеры, можно было отследить и еще одну параллель с бегемотом, то бишь с гиппопотамом. Правда, в отличие от бегемота, у Коня была грива, сделанная, как мне кажется, из растрепанных тростниковых циновок, и острые, стоящие торчком ушки. Все это покоилось на деревянной платформе о шести колесах, навевая ассоциации с великанской детской лошадкой, еще более усиливаемые от вида растрепанного хвоста. Морды мне в этом ракурсе не было видно, но я не сомневалась, что она соответствует всему прочему.

— Не могу поверить, что они на такое позарятся, — сообщила я подошедшей Нашке.

— Ну, — резонно заметила подруга, критически разглядывая коня, — во-первых, это смотря зачем он им. Во-вторых, мало ли какие здесь эстетические предпочтения — вспомни хотя бы раскраску здешних галер. Ну а кроме того, реклама — это великая сила.

Рекламной кампанией ахейяне озаботились. Ею занималась пара солдат под началом знакомого нам адъютанта Итакия. Солдаты трубили в трубы, привлекая внимание илинеонцев (так вот что нас разбудило!), а адъютант хорошо поставленным командным голосом зачитывал некий Документ, в котором сообщалось, что сей деревянный конь преподносится в дар Илинеону, осада с которого отныне снята («Да вы же сами видите!»).

Илинеонцы видели, сгрудившись толпой на ближайшей стене и горячо обсуждая сложившуюся ситуацию. Адъютант же продолжал рассказ о том, что минувшим днем у духовного наставника войска, жреца Зеленой Луны (а я и не знала, что такой есть), состоялся серьезный деловой разговор с богами, которые и порекомендовали настоятельно осаду снять, а коня построить.

— Я бы, — сказал, подходя сзади, Лотан, — порекомендовал собрать шмотки и, если уж вам так дорого это зрелище, перебраться в более укромное место, а не торчать здесь у всех на виду. — Он указал на валявшиеся у воды останки полуразобранной галеры. — Кстати, кони наши уже там. Если что…

Галера, даже отдав часть себя на народное дело, была весьма немаленькой, напоминая оголенными шпангоутами теперь уже не только сдохшего, но и частично съеденного кита. Она оказалась весьма удобным убежищем с неограниченным запасом дров, доступом к воде и прекрасным видом на деревянную лошадь (хотя у меня до сих пор не было уверенности, что автор сего творения изображал именно коня, а не какое-то порождение горячечного бреда). Едва мы устроились в приятном тенечке перекусить, как явился, утирая пот, адъютант, довольный как король на именинах.

— Ну, вроде все идет по плану, — сообщил он нам. — Итакий — гений, я всегда говорил, а сегодня это еще раз подтвердится.

— А солдаты где? — поинтересовалась я. — Ну, которые трубачи.

— А, пошли, так сказать, на соединение с основными силами. Но я должен пронаблюдать весь процесс. Да, кстати, — он похлопал себя по бокам, — а, вот… Это Итакий просил передать вам в качестве подарка за сверхурочную работу.

Он достал откуда-то бронзовый ножик и протянул мне ручкой вперед.

— Что это? — Нашка с любопытством заглянула мне через плечо.

— По-моему, ножик для бумаги.

— Старинная вещь. Итакий говорил, ему лет триста, а то и больше. Сказал, ему не нужен, а вещица симпатичная и памятная.

— Да уж… Передайте ему спасибо при случае.

— Всенепременнейше.

Ножик, похоже, был действительно для бумаги— во всяком случае, ничего другого этим лезвием не разрежешь. Впрочем, может, три столетия назад оно было и острее. Длиной ножик был в полторы мои ладони, цельный — лезвие плавно перетекало в рукоятку, украшенную незатейливым, но изящным чеканным орнаментом из перевивающихся лент, оплетающих одиннадцатиугольник. Я решила, что, если выберусь отсюда, это действительно будет неплохим сувенирчиком.

— Дай-ка, — попросил Лотан, взял у меня ножик, повертел его, подозрительно прищурясь, а затем, пожав плечами, протянул обратно. Я аккуратно спрятала сувенир на дно своей сумки.

Между тем рекламные действия ахейян принесли свои плоды: толпа илинеонцев радостно окружила Коня и теперь оживленно обсуждала перспективы его использования в домашнем хозяйстве.

— Слушай, — спросила Нашка адъютанта, — а он не слишком большой?

— Точно по мерке, — ответил ахейянин, почему-то хихикнув.

Илинеонцы, собравшиеся у деревянного чудовища, перешли к неким действиям, простукивая дощатые бока и критически разглядывая колеса. Мне показалось, что кто-то попробовал посмотреть Коню в зубы.

Некоторое количество илинеонских солдат под покрикивания сержанта сорганизовались в команду и с криками «геть!» стали подталкивать Коня к воротам, но вдруг остановились.

— Позвать Лагуна! — заорал кто-то в сторону Илинеона.

— Лагун! Ла-агун!! — поддержали в толпе.

От ворот крепости отделился неопрятного вида старикашка и неожиданно шустро потопал в сторону толпы.

Лицо адъютанта помрачнело.

— Это кто? — шепотом поинтересовался Лотан у него.

— Пророк ихний придурочный, — недовольно ответил адъютант. — Как некоторые монетки кидают, чтобы судьбу узнать, так илинеонцы этого ненормального вытаскивают, чтобы он свое веское слово сказал. И что самое удивительное, почти всегда он это самое слово по делу говорит. Ну, для Илинеона по делу…