Читать книгу - "Итальянский роман - Андрей Смирнов"

– Дайте угадаю. Последнее в серии, не так ли?

– Мистер Холмс!.. Вы… Эх, да что там говорить!.. Итак. На лесной опушке стоит палатка. В ней – пара французских туристов. Разнополых, следует уточнить. В тыльную стену палатки вонзается нож, с треском вспарывает ткань. Любовники бросаются прочь, к выходу. Но Монстр уже поджидает их там. Выстрелы. Женщина убита наповал, мужчина пытается убежать. Из темноты на спину ему прыгает Монстр, валит на землю, исступлённо бьёт ножом. Затем возвращается к телу женщины, совершает свои обычные… ммм… манипуляции. Лобок и левая грудь. Но вот потом он делает то, чего не делал никогда. Тщательно прячет трупы.

– Хм… Французы, говорите? И прибрал за собой трупы? А день, вероятно, был выходным? Скорее всего, суббота. Опять угадал, не правда ли?

– В точку!

– Ничего не понимаю. Вы на субботник, что ли, намекаете?

– Ну это же элементарно, сэр Генри. Если вы возьмёте на себя труд хотя бы немножко подумать, то… Хм… Ладно, придётся мне самому объяснить. Весь предыдущий образ действий Монстра свидетельствует: вопрос о том, как скоро будут обнаружены тела, его совершенно не заботил. Наоборот, поведение его было демонстративным. Смотрите, дескать, на что я способен! Следовательно, и в этом случае он хотел лишь выиграть некоторое время. Вопрос – для чего? Погибшие были иностранными туристами. В Тоскане их никто из местных жителей хватиться не мог. Теперь представим, что тосканцы узнали о новом нападении Монстра. Но не имеют понятия, кто стал его жертвой. Что произойдёт тогда? Всеобщая паника. Ведь в числе убитых может оказаться любой родственник или знакомый. Вот чего добивался Монстр: он прятал тела, не чтобы избежать, а чтобы привлечь к себе внимание. Дальше совсем просто. Если бы день был будним, любая новость и так разлеталась бы мгновенно. Монстру можно было бы лишнюю работу и не делать. Но, как мы знаем из рассказа Бэрримора, он прятал тела тщательно. Следовательно, ему требовался день или два. А значит, скорее всего, дело происходило в субботу. Единственное, чего я пока не понимаю, это как он собирался оповестить всех о собственном преступлении…

– Браво, мистер Холмс! Брависсимо!.. Письмо! Он послал письмо!.. И ни куда-нибудь, а прямо в прокуратуру. Вложив в конверт кусочек женской груди. До адресата оно дошло в понедельник вечером. К счастью, монструозный план провалился. Когда прокуроры распечатывали конверт, они уже знали имена жертв. Всего парой часов ранее на трупы наткнулись случайные грибники. В ходе осмотра места преступления полиция наконец-то напала на след. В буквальном смысле след – отпечаток ноги Монстра. Ужас охватывал всех, кто осмеливался на него взглянуть. Судя по размеру и глубине, чудище было обло и огромно. «Пришла пора звонить охотникам на монстров!» – решили полицейские. Комиссар Руджеро Перуджини, командир созданной за год до того Squadra Anti-Mostro – Противомонстровой бригады, был выпускником Академии ФБР США. Там его научили жевать жвачку, ловить серийных убийц и дисциплине. Изучив ужасающий след, он поманил пальцем самого дюжего карабинера из оцепления и приказал тому поднять ногу. Оцепление смутилось и передвинулось туда, где ему топтаться было положено, а не где хотелось. Если бы Монстр предоставил Перуджини ещё одно место преступления, тот бы, вероятно, сумел отыскать и настоящие следы. К сожалению – точнее, к счастью, – убийства прекратились навсегда. Но Перуджини не растерялся, поманил пальцем университетских учёных и приказал им, проанализировав все имеющиеся в распоряжении данные, составить психологический портрет и предполагаемое описание внешности преступника. За пять лет усердной работы учёные установили, что Монстр – мужчина в возрасте под сорок, ростом около метра восьмидесяти пяти, худощавый, обладает развитым интеллектом и научным складом мышления, крайне скрытный, предпочитает находиться и действовать в одиночку, чрезвычайно расчётливый, чрезвычайно жестокий и принадлежит к англосаксонской культуре…

– Шерлок, острожно! Берегитесь!.. Это он!.. Профессор Мориарти вернулся!..

– Ватсон, перестаньте вопить и уберите, пожалуйста, эту штуку. Вы сейчас кого-нибудь случайно подстрелите. Во-первых, я собственными руками сбросил Мориарти в Рейхенбахский водопад приёмом смертоносной борьбы борицу, которую, кстати, вы сами же в своих записках и придумали. Странно теперь вдруг сомневаться в её смертоносности. Во-вторых, никогда не доверяйте психологическим портретам, если они составлены не мной.

– Джентльмены, а вы не находите, что есть всё же нечто злодейское в этих итальянских фамилиях на «-и»: Муссолини, Мориарти, Берлускони…

– Ирландец, сэр Генри. Он ирландец. В любом случае мистер Холмс прав, как и всегда. В 1991 году Перуджини загрузил результаты труда учёных в суперкомпьютер Commodore 64, который начал вычислять, не совпадает ли список характеристик Монстра с чертами одного из трёх с половиной миллионов жителей Тосканы. Неизвестно, сколько бы этот процесс занял, если бы Перуджини ни получил анонимный донос. Собственно, получил он его ещё в 1985 году. Однако внимания на него в те времена не обратил, поскольку тот, на кого доносили, являл собой полную противоположность результатам научного анализа. Маленького росточка, пухленький и кругленький шестидесятисемилетний крестьянин. Простодушный, слегка наивный и, на первый взгляд, очень даже симпатичный. Подобный типаж часто встречается в итальянских комических фильмах. Знакомьтесь, джентльмены: Пьетро Паччани. Флорентийский монстр. Чтобы считаться таковым, ему даже не требовалось никого убивать. В смысле, – убивать дополнительно. Когда Паччани было двадцать пять лет, он застукал свою тогдашнюю невесту в объятьях другого мужчины. В которого без долгих разговоров вонзил нож. Девятнадцать раз подряд. С невесты же сорвал одежду и, не сходя с места, прямо рядом с трупом соперника, зверски её изнасиловал. За что отправился на каторгу…

– Ага! Я так и знал!.. А потом он оттуда сбежал, да?.. Всё-всё, извините. Молчу.

– Нет, не сбежал. Честно отсидел тринадцать лет. Так мало, поскольку на суде искренне плакал и причитал: раскаиваюсь, сам не знаю, мол, как на такое способен оказался. Словно затмение какое-то нашло, лишь только увидел обнажённую грудь любимой в руке негодяя. И вообще, он первый начал, а я защищался.

– Так-так… Грудь в негодяйской руке побывала, конечно же, левая?

– Вот именно, мистер Холмс, вот именно! Вновь оказавшись на свободе, Паччани нашёл новую невесту, родил двух дочек и зажил спокойной и размеренной жизнью. Спокойной, поскольку соседи предпочитали ему не докучать и вообще лишний раз не приближаться. В любой непонятной ситуации он пускал в ход кулаки, а то и нож доставал. В тот момент, когда на него обратили внимание охотники на монстров, Паччани вновь был в тюрьме. Опять за изнасилование. Теперь собственных дочерей. Из уважения к чувствам сэра Генри подробности того, что он с ними – и с женой – регулярно проделывал, я опущу. Скажу лишь, чем он их кормил. Собачьи консервы, сэр. Комиссар Перуджини пожевал жвачку и пришёл к выводу, что всё это выглядит довольно подозрительно. Поманил пальцем подчинённых и приказал жилище Паччани обыскать. Обыскивали все кому не лень: полиция, карабинеры, даже пожарных за компанию позвали. Тщетно. Перуджини что-то неразборчиво пробормотал по-американски, лично прибыл на место проведения следственных действий, направился прямиком в огород и выкопал из грядки ржавый пистолетный патрон 22-го калибра. На суде Паччани плакал в три ручья, читал стихи собственного сочинения о важности борьбы за мир во всём мире, именовал себя «невинным ангелочком» и размахивал образком Иисуса Христа. Но судьи крокодиловым слезам не поверили, постановили считать его виновным в четырнадцати убийствах из шестнадцати – как он связан с семейной трагедией маленького Наталино, придумать так и не сумели – и приговорили к такому же количеству пожизненных заключений.