Читать книгу - "Курсовая работа по обитателям болота - Александра Черчень"

Я так засмотрелась на это зрелище, которое моему утомленному городом взору казалось восхитительным, что Ла-Шавоиру пришлось опять взять меня за руку и повести за собой. Мимолетно удивилась, почему он не окликнул меня, а сделал именно так. Но не спрашивать же? Тем более, может быть, такая бесцеремонность у них в порядке вещей.

К сожалению, скорость нашего перемещения не позволила осмотреть чудесный сад. Но общая картина не потеряла своей прелести. Утоптанные лесные тропинки сменились дорожкой, вымощенной округлыми булыжниками. В моих балетках на небольшом, но все же каблучке по таким ходить было не очень удобно, и я задумалась над тем, каково приходится благородным дамам на шпильках, или… хм… копытах. Конечно, я настолько впечатлилась «светлыми ликами» местных женщин, что их ноги не особо рассматривала, но… Тут возможно все!

Кстати, про «возможно все»:

— Господин Феликс, а куда вы меня ведете? — поинтересовалась я у зеленого крейсера, который шел быстрым шагом, а мне из-за разницы в росте и, стало быть, в длине ног приходилось почти бежать. Наконец не выдержала, затормозила и уперлась пятками в землю:

— Объясните мне наконец, куда мы идем и что меня ждет!

Феликс обернулся и удивленно меня оглядел. Видимо, вообще успел забыть, что объект, который он тащил, способен к диалогу.

— Потом. — Он резко мотнул головой, и нефритовые пряди рассыпались по плечам и спине, потом развернулся и сделал попытку двинуться дальше.

Ага… Сейчас! Я, как та самая коза, взяла и «уперлась рогом». Вернее, «копытами» в землю и идти следом недвусмысленно отказалась. О-о-очень изумленный этим фактом, лорд Ла-Шавоир потрясенно на меня уставился.

Я рывком выдернула руку, перекинула вперед толстую пшеничную косу и независимо скрестила руки на груди.

— Здесь и сейчас.

— Барышня, вы забываетесь, — процедил Феликс, презрительно прищурившись.

— Нет, — доброжелательно улыбнулась я в ответ. — Ведь это вы во мне нуждаетесь, а не наоборот.

— Правда? — Он иронически вскинул бровь, на полминуты задумался, потом одним текучим движением переместился мне за спину и вкрадчиво поинтересовался: — Юлия, угадайте, что будет, если я вас сейчас тут оставлю одну…

— И что же? — Я послушно задумалась.

— Сад-то королевский. — Болотник продолжил «радовать» меня «интимными» подробностями. — И даже не в этом дело… Кален-Зар — очень необычная резиденция. Стало быть, и сад не так-то прост. Если вы, не имея метки доступа в замок и его окрестности, свернете с дорожки, то эти прекрасные деревья оживут, а потом медленно и «нежно» вас удушат. Или даже разорвут на кусочки… Смотря какое настроение было у заговаривающих их дриад. А чудесная травка, на которую вы любовались, с удовольствием впитает кровь и поглотит… другие останки. Надо заметить, именно потому трава такая красивая, ведь все вышеупомянутое — просто замечательное удобрение.

Мне резко стало плохо. Очень резко. И уже совсем не хотелось пройти босиком по этой земле.

— Я поняла. — От такого и правда сообразительность в разы улучшается.

— Чудесно. — Этот кикимор ласково провел по моим волосам, снова взял за руку и пошел к замку. Интересный замок… Что же это за место, если кикимор так о нем говорил?

Ладонь у него была прохладная. Почти холодная. Не очень приятное ощущение.

— Можно помедленнее? — грустно спросила, глядя по сторонам и гадая, кого этот зеленый гад оставил на вторую акцию устрашения. Ведь только флору немного «осветил»… А тут наверняка есть и фауна…

Мужчина ничего не ответил, но шаг сбавил. И на том спасибо…

В замок мы вошли, судя по всему, через черный ход. Наверное, мой сопровождающий не желал раньше времени демонстрировать всем нового психейлога. Зверь редкий, и на ужин приглашены только избранные? Интересно, а что думают куропатки про элитное общество и гордятся ли тем, что, как правило, не попадают на стол к среднему классу?

Какие бредовые мысли…

Мы прошли по нескольким коридорам, простые, побеленные известкой сменились сначала на облицованные деревом, а потом и мраморные.

Когда мы там оказались, Феликс почти перешел на бег. По всей видимости, тут и живут «аристократы», с которыми психейлогом не хотят делиться. Но, к сожалению или к счастью, незамеченными пройти не удалось.

Неприятности начались, когда мы очутились в длинной, алебастрового оттенка мраморной анфиладе, камень которой, казалось, впитал солнечный свет и стал просто нестерпимо сверкающим.

— Глазам больно, — пожаловалась я, прикрывая веки ладонью.

— Знаю, — тихо отозвался он. — Тут даже очки не помогают. Но держитесь, мы почти пришли.

— Меня не должны видеть?

— Некоторые — да, — лаконично ответил спутник и на миг крепче сжал мою ладонь. — Пока я не решил… в каком качестве вы тут останетесь.

Уточнить, что же он имел в виду, я не успела.

Но вдруг с той стороны анфилады раздался стук распахивающихся створок. Появилась и стала приближаться группа… скажем пока, людей. Видеть лица я не могла, а в снежном великолепии анфилады они казались мрачными воронами. Их было трое, и во главе, окутанный черным шелком, шел высокий светловолосый мужчина с открытым лицом. Лица остальных скрыты черным шелком, открывая лишь глаза. Видимо, охрана.

Болотник тихо зашипел и стремительно запихнул меня себе за спину.

О-о-чень весело!

— Ла-Шавоир… Позволено ли мне вас приветствовать? — мягко спросил светловолосый, и я на миг прикрыла глаза. Никогда не слышала настолько необычного голоса. Тягучий, как мед, бархатный, почти ощутимо ласкающий кожу, и эротичный, до состояния «я уже твоя». Это что вообще такое?! Юля, очнись!

— А у меня есть варианты? — иронично ответил Феликс и великодушно разрешил: — Приветствуй!

— Это была шутка.

Р-р-раз — и меда в голосе не осталось. Меня мигом пробрал озноб, и спустя еще пару секунд я поприветствовала вернувшийся разум. Только вот теперь стало интересно, что это за тип. Честно старалась смирить любопытство. Очень долго и старательно. Почти десять секунд. Но это было сильнее меня! Я быстро, всего одним глазком!

Сказано — сделано. Осторожно выглянула из-за плеча Феликса. Правда, пришлось встать на цыпочки, но это же такие мелочи! Наглый тип, представлявшийся по голосу прекраснейшим, оказался обладателем надменной морды аристократа в энном поколении, на которой аршинными буквами было написано: «Смерть несовершенству!» Собственно, кроме этой откровенной породистости, ничего особенного в нем не было. Высокий блондин с черными глазами, высокомерным выражением лица и острыми ушами. Привет эльфам! Я искренне считала, что вы посимпатичнее…

Ла-Шавоир, разумеется, в это время не молчал, и я решила прислушаться к набирающему обороты скандалу.

— А вы, Элливир, много на себя берете, и хамство вас совсем не красит. Как и все остроухое племя.