Читать книгу - "Пародия - Коллектив авторов"

отсутствие здоровой выдумки.

Разнообразные рыбы опять по старинке помещены в аквариумах, где вода мешает их обозрению. В то же время прекрасная солнечная лужайка рядом остается неиспользованной. Рыбы, развешенные изящными гирляндами на лужайке и сверкающие на солнце, были бы зрелищем и красивым, и поучительным.

Площадка для молодняка наполнена резвящимися молодыми представителями разных пород.

На первый взгляд здесь все как будто в порядке. Но вглядитесь внимательнее, и вы заметите, что все эти игры лишены какого бы то ни было содержания. Это игра ради игры. А разве можно этим заинтересовать зрителя, который пришел и отдохнуть, и поучиться?

Стоя перед клеткой с обезьянами, мы долго оставались свидетелями весьма рискованных мизансцен, уместных, быть может, в различных местах капиталистического общества, но в наших условиях производящих совершенно дикое впечатление. Мы не решаемся говорить подробнее.

Руководство парка должно срочно охватить обезьян воспитательной работой, и то, что это еще не сделано, пожалуй, самый большой промах!

Надо еще внимательно пересмотреть надписи на клетках. Порой они звучат слишком грубо. Вот некоторые «перлы» этого литературного «творчества»: «Стервятник», «Выдра». «Ехидна», «Свинья обыкновенная», «Вонючка», «Осел».

Неужели нельзя было обойтись без этих выражений?

Надо еще много поработать, чтобы Зоопарк оправдал свое культурное назначение. Поменьше экзотики, желания поразить во что бы то ни стало, подальше от внешнего блеска, причудливости и оригинальничания!

Обработал и расставил знаки препинания Н. Ак.

Сергей Швецов

(1903–1969)

Юлия ДРУНИНА

Хочу в траншею!

Мне спокойно с тобою.

Так спокойно с тобою.

Как бывало в траншее

За минуту до боя.

Ты пойми, мой хороший,

Ты пойми, мой желанный,

Я зачахну в квартире

С телефоном и ванной.

И дышать мне здесь тяжко,

И сидеть здесь неловко…

Ты пойми: фронтовая

Мне нужна обстановка!

Мне лежать непривычно

На домашней постели:

Спать люблю на земле я,

В сапогах и в шинели!

Погаси эту люстру,

Друг мой нежный и пылкий, —

Я стихи сочиняю

Лишь при свете коптилки!

Чтобы жить нам спокойно.

Мой любимый, с тобою.

Рядом с домом высотным

Я землянку построю.

От землянки до дома

Проложу я траншею:

Попадая в траншею,

Сразу я хорошею!

Захвачу я с собою —

Слышишь, друг мой сердечный? —

Котелок свой походный

И мешок свой заплечный.

Заживем мы чудесно

В нашей милой землянке,

Где на печке-времянке

Будут сохнуть портянки!

Юрий Казарновский

(1904 — после 1954)

Что кто из поэтов написал бы

по прибытии на Соловки

Игорь СЕВЕРЯНИН

В северном Котэдже

Я троегодно обуслонен

Коллегиально осужден.

Среди красот полярного бомонда,

В десерте экзотической тоски.

Бросая тень, как черная ротонда,

Галантно услонеют Соловки.

Ах, здесь изыск страны коллегиальной,

Здесь все сидят — не ходят, а сидят.

Но срок идет во фраке триумфальном.

И я ищу, пардон, читатель, blat.

Полярит даль бушлат демимоденки,

Вальсит грезер, балан искрит печаль,

Каэрят дамы — в сплетнях всех оттенки, —

И пьет эстет душистый вежеталь.

Компрометируют маман комроты,

На файф-о-клоках фейерверя мат.

Под музыку Россини ловит шпроты

Большая чайка с занавеса МХАТ.

Окончив срок, скажу: — Оревуар,

Уйду домой, как в сказочную рощу,

Где ждет меня, эскизя будуар,

У самовара девственная теща.

Александр БЛОК

* * *

По вечерам над соловчанами

Весенний воздух мглист и сыр.

И правит окриками пьяными

Суровый ротный командир.

А там за далью принудительной.

Над пылью повседневных скук,

СЛОН серебрится упоительный

И раздается чей-то «стук».

А дальше за постами самыми —

Касаясь трепетной руки,

Среди канав гуляют с дамами

Рискующие остряки.

И каждый вечер омрачающим

Туманом полон небосклон,

И я опять неубывающим

Остатком срока оглушен.

А рядом у дневальных столиков

Поверок записи торчат

И ротные противней кроликов

«Сдавайте сведенья» кричат.

И каждый вечер в час назначенный,

Иль это только снится мне.

Девичий стан, бушлатом схваченный,

В казенном движется окне.

И медленно пройдя меж ротами,

Без надзирателей — одна.

Томима общими работами.

Она садится у бревна.

И веет тягостным поверьем

Метелка в узенькой руке,

Полна Особым назначеньем

Нога в болотном сапоге.

Сибирь и минусы склоненные

В моем качаются мозгу.

И сроки длинные, бездонные

Цветут на синем берегу.

Глухие тайны мне поручены.

Мне чьи-то сроки вручены,

И все души моей излучины

Осенней сказкою полны.