Читать книгу - "Белогорская крепость - Наталия Иосифовна Ильина"

С трудом я нашла место, чтобы втиснуть свою, втиснула, одновременно огрызаясь на окрики и идиотские советы сидевшего рядом бандита… Приехали рано, а уже столько людей, мы тут до вечера промучаемся, вокруг ни единого деревца, ни намека на тень, сиди тут под раскаленной крышей машины, ну и ничего, надо, и посидишь, что ж теперь делать, взялся за гуж… Бандит куда-то деловито побежал, видимо, искать «ребят». Не было видно и узбека с его кроткой улыбкой. С блокнотом в руке, с карандашом за ухом прошел некто в синем халате, за ним бежали люди, о чем-то его умоляя, и я догадалась — это оценщик магазина, от него многое зависит… Небрежной, гуляющей походкой прохаживался неподалеку высокий молодой человек в джинсах и желтой рубашке. Рядом — молодой грузин с бачками. Кто они? Покупают? Продают? Вокруг меня и моей бедной старой машины кипела мутная, глубоко неправедная, пропахшая жульничеством жизнь, и по тому, как прохаживался, закуривал, усмехался молодой человек, чувствовалось: он тут как рыба в воде. Но вот вокруг него завертелся водоворотик из людей, желтая рубашка исчезла, пропали бачки грузина, около моего уха гаркнул скверный голос моего сообщника: «Ждать не меньше четырех часов, раньше не выйдет!» И вновь он исчез, но вскоре появился уже с правой стороны, открыл дверцу, сел рядом: «Едем в город С.!» — «Зачем?» — «Там сделают без очереди!» Хлопают задние дверцы. Обернувшись, вижу: кроме узбека в машину садятся молодой человек в желтой рубашке и грузин с бачками. «Здесь не развернетесь!» — орет бандит. «Оставьте меня в покое», — говорю я, разворачиваясь. «В самом деле, оставьте даму в покое. Видно, что она водит не первый год». Это голос желтой рубашки. И затем: «Позвольте представиться. Меня зовут Слава». Мне неловко спросить, кто он, почему едет с нами, но он сам сообщает, что работает товароведом в комиссионке города С. и берется устроить оформление в два счета. «Не правда ли, лучше проехаться, чем здесь торчать?» И я считаю: лучше. Грузин с бачками молчит. Видно, он состоит при Славе, как зять Мижуев при Ноздреве. Поначалу я забыла об узбеке, лишь потом поняла, что он ехал с нами, помертвев от страха. Его везли куда-то в глубь России незнакомые люди, знавшие, что он при больших деньгах. Время от времени мой бандит, обернувшись к узбеку, мрачно спрашивал: «Деньги при тебе?» — «Да, да», — слабым голосом откликался узбек. «Наличными?» — «Да, да». И мне надо было бояться, но я не боялась. Операции с машинами (сначала покупка, теперь продажа) привели меня в состояние амока. Я была готова на все: ждать так ждать, ехать так ехать. И Слава не давал мне задумываться. Он меня развлекал, называл по имени-отчеству, тон приятно-почтительный, и мне уже не приходилось самой огрызаться на поучения бандита, его обрывал Слава, очень холодно и презрительно. Бандит погрузился в мрачное молчание, и в машине, мчавшейся в город С., звучал лишь приятный голос Славы и мои реплики. Он спросил, знаю ли я английский, я сказала, что знаю, и Слава довольно бойко заговорил по-английски. Сообщил, что вскоре будет сдавать в пединституте экзамен по английской грамматике и просил кое-что разъяснить насчет глаголов «ту файнд» и «ту селл». Беседуя об английских глаголах, мы ехали сначала по кольцевой, затем свернули на узкое шоссе. Какой-то грузовик не дает себя обогнать, наконец мне это удается, Слава высовывается из окна и — шоферу: «Падла! Паралитик! Убивают таких!» Сзади прерывисто вздохнули — не узбек ли? Затем Слава спросил, бывала ли я за границей. Бывала. Париж видела? Видела. «А вы бы хотели там жить?» — «Нет». — «Почему?» — «Русскому человеку в России надо жить». Слава взволнованно: «Как вы хорошо сказали! Спасибо вам!» В этой интересной беседе летело время, мы проехали уже 90 километров. Жара, я устала, но цель близка. «Направо!» — говорит бандит. «Прямо», — говорит Слава. «Чего? Город-то направо!» — «Мы город объедем, — спокойно откликается Слава. И мне по-английски: — Н. И., я вас обманул. Мы не в город С. едем». — «Куда же?» — «Немного дальше. Еще 15 километров». А когда мы проехали эти километры, Слава сообщил, что мы едем в город Т. Бандит начал бушевать: «Обманщик! Зачем врал, что в С?» — «А затем, что в Т. далеко, и вы бы не поехали, — спокойно отозвался Слава. И — мне: — Уверяю вас, Н. И., вам так лучше! Оформление проведем за один день, вторично за деньгами в Т. вам ехать не придется!» — «Ей лучше, а мне зачем туда мотать?» — орал бандит. «Молчи, нехороший человек, — сказал Слава. — У тебя душа черная!» — «У тебя зато светлая!» Бедный узбек. Его никто ни о чем не спрашивал. Его везли и везли по необозримым и чужим просторам, он понятия не имел, куда он ехал, бедняжка! Но я забыла о нем. Уже как бы во сне я катилась по раскаленной асфальтовой шкурке мимо лесов и полей…

Наконец пыльные окрестности. Едем по булыжнику, переваливаем через трамвайные рельсы, и вот площадка, машины, люди и мрачный барак — комиссионный. Слава велел заехать за жилой дом и остановиться там. Едва я затормозила, как он выскочил и куда-то помчался: видимо, в комиссионный, договариваться. За ним помчался бандит. Грузин сел на скамейку у дома, закурил. Узбек, выйдя, вдруг улыбнулся своей кроткой улыбкой — рад был, что в городе, среди людей… Затем — мне, вопросительно: «Туалет?» — «Откуда я знаю?» Тогда узбек смело вошел в жилой дом и исчез. Грузин курил. «Слушайте, — сказала я, — кто вы такой?» Грузин сознался, что его зовут Федя, что он друг Славы и гостит у него. «Вот что, Федя. Возьмите деньги и купите мне яблок. Делать вам, я вижу, все равно нечего!» Федя взял деньги и ушел. Появился узбек: «Хороший человек! Туалет пустил!» Эти сведения меня заинтересовали. Я позвонила в первую попавшуюся квартиру, открыла женщина — хороший человек — и пустила меня в так называемый «совмещенный», используемый и как чулан: детский велосипед, сломанная табуретка. Я вышла наружу. А там бандит орал на кротко моргающего узбека: «Как нет наличных? Зачем врал, что есть?» — «Аккредитив. Наличиные нет!» Осторожным человеком оказался наш узбек! Его отправили в сберкассу. Но было около двух часов дня, сберкасса закрывалась, комиссионный — тоже, ясно, что до трех делать нечего. «Весь день к черту! Ночью домой попадем!» — кричал бандит. Слава, морщась: «Помолчи. Много кричишь. Пойди погуляй. Избавь нас от своего присутствия!» Бандит плюнул и ушел. Явился Федя с яблоками.

Слава, он и я сели на скамейку, зажевали. Слава задумчиво: «Подвел нас узбек. Будь у него наличные, мы бы эту механику живо провернули б. Я