Читать книгу - "Фамильная честь Вустеров - Пэлем Грэнвил Вудхауз"

– В Калифорнию?!

– До нее семь тысяч миль. Спод вряд ли кинется за мной в Калифорнию.

Я похолодел от ужаса.

– Ты что же, хочешь бежать?

– Конечно, я хочу бежать. Не теряя ни минуты. Ты разве не слышал, что говорил Спод?

– Но ведь ты его не боишься.

– Еще как боюсь.

– Но ты же сам говорил, что это просто здоровенная туша, пока он повернется, тебя и след простыл.

– Помню, говорил. Но тогда я думал, что он за тобой охотится. Взгляды меняются.

– Послушай, Гасси, возьми себя в руки. Ты не имеешь права бросить все и убежать.

– А что мне еще остается?

– Как что? Непременно помириться с Мадлен. Пока что ты для этого палец о палец не стукнул.

– Стукнул, и еще как. За ужином, когда подали рыбу. Никакого толку. Облила меня ледяным взглядом и принялась катать хлебные шарики.

Я стал лихорадочно соображать. Выход есть, я в этом уверен, надо только его найти, и через минуту меня осенило.

– Знаешь, что ты должен сделать? Раздобыть этот злосчастный блокнот. Если ты его отыщешь и дашь прочесть Мадлен, его содержание убедит ее, что она заблуждалась относительно мотивов твоего поведения со Стиффи, и увидит, что они чисты, как слеза ребенка. Она поймет, что твои поступки... как это там, сейчас вспомню... вот: твоим советником было отчаяние. Она поймет и простит.

Слабый проблеск надежды вроде бы промелькнул на его искаженном лице.

– Да, может быть, – подтвердил он. – Неплохая мысль, Берти. Кажется, ты прав.

– Успех обеспечен. Tout comprendre, c'est tout pardonner[15]– в этом вся суть.

Надежда на его лице погасла.

– Только как раздобыть блокнот? Где он?

– У нее с собой его не было?

– По-моему, нет. Хотя при сложившихся обстоятельствах мое обследование было, как ты понимаешь, весьма поверхностным.

– Тогда он, наверное, в ее комнате.

– Час от часу не легче. Не могу же я обыскивать комнату молодой девушки.

– Почему не можешь? Когда ты появился, я читал вот эту книгу. Конечно, случайное совпадение – я говорю "случайное", но, может быть, в нем нет ничего случайного, – там как раз была именно такая сцена. Гасси, иди прямо сейчас. Она наверняка просидит в гостиной часа полтора-два.

– Между прочим, она ушла в деревню. Священник рассказывает местным прихожанкам в рабочем клубе о Святой земле и показывает цветные слайды, а она сопровождает его рассказ игрой на пианино. Но все равно... Нет, Берти, не могу. Может быть, так и надо сделать... я и сам понимаю, что надо, но духу не хватает. Вдруг забредет Спод и увидит там меня.

– Что Споду делать в комнате молодой девушки?

– Мало ли какая глупость взбредет ему в голову. От него чего угодно жди. По-моему, он всюду так и рыщет, так и рыщет. Нет. Сердце мое разбито, будущее покрыто мраком, и ничего исправить нельзя, остается смириться с судьбой и начать связывать простыни. Давай, Берти, приступим.

– Никаких простыней я тебе связывать не позволю.

– Черт возьми, ведь речь идет о моей жизни.

– Плевал я. Не желаю быть соучастником в этом трусливом бегстве.

– И это говорит Берти Вустер?

– Ты уже задавал этот вопрос.

– И снова его задаю. В последний раз спрашиваю тебя, Берти, ты дашь мне две простыни и поможешь связать их?

– Нет.

– Тогда я уйду, спрячусь где-нибудь и буду ждать первого пригородного поезда. Прощай, Берти. Ты разочаровал меня.

– А ты меня. Я думал, ты мужчина.

– И не ошибся. Только не хочу, чтобы Родерик Спод вышиб из этого мужчины мозги.

Он опять посмотрел на меня как издыхающий тритон и осторожно приоткрыл дверь. Выглянул в коридор и, убедившись, что Спода поблизости нет, выскользнул из комнаты и испарился. А я снова взялся за детективное чтение. Это был единственный доступный мне способ избавиться от невыносимых терзаний и душераздирающих предчувствий.

Немного погодя я почувствовал, что в комнате появился Дживс. Я не слышал, как он вошел, но ведь он почти всегда возникает незаметно. Он беззвучно перемещается из пункта А в пункт Б, как облако газа.