Читать книгу - "Тайный дневник Адриана Моула - Сью Таунсенд"

Принц не забыл снять ценник с ботинок. Я испытал просто невероятное облегчение.

Когда принц и леди Ди обменялись кольцами, бабушка заплакала. Она забыла носовой платок, и я пошел наверх за рулоном туалетной бумаги. А когда вернулся, их уже поженили. Так я пропустил исторический момент!

Во время занудного музыкального перерыва я пошел пить чай на кухню, но вернулся к телевизору, когда запела Киви. Да уж, легкие у нее будь здоров.

Мы с бабушкой устроились смотреть, как счастливая пара с триумфом возвращается во дворец, но тут раздался громкий стук в дверь. Мы его проигнорировали, так что пришлось папе вылезти из постели и открыть дверь. Берт, мистер и миссис Сингх и все маленькие Сингхи явились с просьбой приютить их на время. У них сломался телевизор! Бабушка тут же поджала губы, не любит она черных, коричневых, желтых, ирландцев, евреев и вообще иностранцев. Папа впустил всю компанию и отвез бабушку домой. Сингхи и Берт устроились у телевизора и затрещали на хинди.

Миссис Сингх угощала нас маленькими пирожками. Я съел один, а потом выпил галлон воды. Думал, у меня во рту пожар! Ну совсем не английские пирожки.

Мы смотрели телевизор до того момента, пока счастливая пара не уехала с вокзала королевы Виктории на каком-то странном поезде. Это Берт сказал, что поезд странный, уж больно чистый, на его взгляд.

Зашла миссис О'Лири и попросила одолжить старые стулья для уличной вечеринки. Поскольку папы не было, я сам выдал стулья и помог вынести их на тротуар. Без машин, но с развевающимися флагами и гирляндами наша улица выглядела дико необычно.

Миссис О'Лири и миссис Сингх вымели мостовую до блеска, и прямо посреди дороги мы расставили столы и стулья. Вообще-то расставляли в основном женщины, а мужчины стояли на тротуаре и отпускали шуточки насчет августейших молодоженов.

Мистер Сингх выставил стереоколонки в окна гостиной, и мы слушали патриотические песни, раскладывая по столам бутерброды, пироги с вареньем, сосиски в тесте и сосиски на шампурах. Потом миссис О'Лири раздала всем жителям нашей улицы шутовские колпаки, и мы дружно сели за столы. В конце ужина мистер Сингх произнес речь о том, как замечательно быть британцем. Все закричали “ура!” и запели “Страну надежды и славы”, но только мистер Сингх знал все слова. Потом вернулся мой отец с четырьмя большими упаковками светлого пива и двумя дюжинами бумажных стаканчиков, и очень скоро веселье приняло разнузданный характер.

Мистер О'Лири пытался научить миссис Сингх танцевать ирландскую джигу, но та путалась в сари. Я врубил “Аббу” на полную громкость, и все это сорокалетнее старичье – а некоторым было далеко за сорок – пустилось в пляс! Когда окончательно стемнело, Шон О'Лири вскарабкался на стремянку и обернул фонари разноцветной бумагой, чтобы они смотрелись более празднично, а я притащил из дома оставшиеся от тяжелых времен свечи и расставил на столах. Наша улица стала походить на цыганский табор.

Берт что-то врал про войну, папа острил без продыху. Вечеринка продолжалась до часу ночи!

А ведь обычно они тут же составляют петицию, если кто-то посмеет чересчур громко чихнуть после одиннадцати вечера!

Я не танцевал. Я был наблюдателем, циничным и хладнокровным. Да к тому же ногу натер.