Читать книгу - "Возвращение оракула - Сергей Шведов"

— А это что? — поднес к самому Грининому носу пучок травы авторитет. — Это тоже, по-твоему, виртуальное?

— Трава — реальная, — признал Гриня, — но кто мог подумать, что так получится. Я же с компьютером на дружеской ноге. Сколько раз мышкой щелкал, и хоть бы хны.

— Я тебе сейчас не щелкну, идиот, — пообещал Субботин, — я тебе сейчас врежу. От души.

Авторитет обладал немалой физической силой, и Гриня уже втянул голову в плечи в ожидании скорой расправы, когда присмотревшийся к окружающему пейзажу Веня вдруг воскликнул:

— Вот он!

— Кто «он»? — не понял Субботин, отложивший расправу над Клюевым до лучших времен.

— Храм Йо.

Веня указывал пальцем в сторону горизонта, где действительно возвышалось какое-то грандиозное сооружение, но его Субботин поначалу принял за гору.

— А что я говорил! — воспрял духом Гриня.

— Надо идти, — негромко сказал Веня. — Если мы отсюда когда-нибудь выберемся, то только с помощью оракула.

Субботин по укоренившейся привычке проверил пистолет, сунул его в карман пальто и широким шагом двинул в указанном направлении, — похоже, он здесь уже был, да и пейзаж, между прочим, не весенний, а откровенно летний, явно был ему смутно знаком.

— Жарковато здесь, — сказал Гриня, снимая куртку, — прямо лето.

Клюев был прав, но Субботин, несмотря на то что подъем в гору отнимал много сил, снимать пальто не торопился. Все-таки место, куда они угодили по вине придурка Грини, было более чем подозрительным. Сам-то ландшафт по всем приметам был российский. Таких березовых колков, что росли у подножия холма, на Среднерусской равнине не перечесть. Тем резче и чужероднее выступало на фоне привычного пейзажа сооружение, опознанное

Веней Стебловым как храм Йо. Более всего оно напоминало египетские пирамиды, их Субботин сподобился в прошлом году увидеть собственными глазами, когда совершал вояж по далекой и почти сказочной стране. А тут, можно сказать, под боком, в черте города, выросла такая махина, возведение которой явно не под силу нашим строителям.

Минут пять Субботин толокся у входа в храм, изучая непонятные знаки, которыми были испещрены его стены. Ничего в тех знаках он, естественно, не понял, зато обрел необходимый настрой для продолжения путешествия. Под своды храма он шагнул с пистолетом в руке.

— Спрячь, — прошипел ему в спину Гриня. — оракул все видит. А людей в храме нет.

Придурок оказался прав: пройдя по широкому и хорошо освещенному тоннелю, путешественники поневоле очутились в зале, и он действительно был пуст. В том смысле, что людей здесь не было, зато в самом центре красовался огромный светящийся шар, сразу же привлекший внимание Субботина. Впрочем, внимание его привлекли и иероглифы на стенах. Один из них вдруг ожил под пристальным взглядом авторитета и отразил, словно на экране телевизора, жизненный путь Субботина — от рождения и по нынешний скорбный день. Было в этом сделанном чьей-то умелой рукой фильме и то, что крутой мафиози тщательно прятал от правоохранительных органов. Кое о каких своих грехах он уже успел забыть и был неприятно поражен, что есть, оказывается, место, где все это фиксируется скрупулезно, с одной, видимо, целью — предъявить в один далеко не прекрасный момент счет гражданину Субботину за неправедно прожитую жизнь. Увиденное испугало авторитета не на шутку. Но были в этом странном фильме и кадры, которые вроде бы выпадали из общего ряда. Во всяком случае, они искажали факты биографии авторитета до полной неузнаваемости, переводя их в плоскость галлюцинаций. Ну, не был Субботин вождем племени и предводителем наемной дружины. И на титул гайосара не претендовал. Тем не менее чертов телевизор бесстрастно показывал ему сцены из исторического боевика, в котором Субботин сыграл едва ли не главную роль и был убит чуть ли не в шаге от цели каким-то мрачным типом со смутно знакомым лицом. На этом фильм, собственно, и закончился.

— Выходит, все это действительно было? — вслух произнес потрясенный Субботин.

Его вопрос эхом разнесся по гигантскому помещению и, самое поразительное, нашел-таки отклик у этих холодных и вроде бы безучастных к человеческому существу стен.

— Разумеется, было, дорогой Садок, — раздался вдруг спокойный и чуть насмешливый голос, — и очень жаль, что ваша карьера в качестве гайосара так и не состоялась. Для оракула вы теперь всего лишь покойник.

Субботин резко обернулся на голос и не сразу узнал в облаченном в роскошные, шитые серебром и золотом одежды человеке давнего своего партнера по сомнительным делам.

— Аркадий Семенович, — опередил растерявшегося авторитета Гриня. — А мы вас ищем. Все морги обзвонили. Такая потеря для нашего города.

— Здесь я гайосар Йоан, — презрительно скривил губы Иванов.

— Виноват, — быстро поправился Гриня. — Рады вас видеть в добром здравии, ваше императорское величество.

— Уже лучше, — милостиво кивнул головой новоявленному подданному гайосар. — Быть тебе при моем дворе главным кравчим.

— Покорнейше благодарим, ваше величество, — продолжал дурачиться Гриня, чем вызвал гнев Субботина.

А того не на шутку раздосадовал вид Аркадия. Человек в буквальном смысле купался в золоте, забыв о взятых перед серьезными людьми обязательствах. Авторитет полагал, что, по крайней мере, часть хранящегося здесь золота принадлежит ему. И немалая часть.

Иванов выслушал претензии подельника все с той же кривой усмешкой на устах. Надменное лицо его хранило выражение брезгливого величия, и Субботину вдруг пришло на ум, что Аркашка свихнулся среди всей этой роскоши и нуждается в уходе и лечении. Но, чтобы оказать ближнему посильную помощь, его следует отсюда вытащить вместе с хранившимся здесь золотом. К сожалению, попавший по чужой дурости в ловушку авторитет обратной дороги не знал. Зато эту дорогу наверняка знает свихнувшийся Иванов, и если его как следует прижать к стенке, то он наверняка расколется. Однако вид извлеченного из кармана субботинского пальто пистолета его величество нисколько не смутил. Он лишь пожал плечами и махнул рукой. Надежный «Макаров», не раз выручавший Субботина в разных передрягах, выскользнул из его пальцев и упал на разрисованный пол. Авторитет стремительно нагнулся, чтобы его подхватить, но, увы, поймал он только воздух. Пистолет исчез, словно его никогда и не было.

— Ты удивительно непонятливый человек, Саша, — сказал Аркадий Семенович. — Я же тебе русским языком сказал, что в этом мире мне все подвластно. Я его гайосар. Я здесь устанавливаю законы, а остальным остается либо принять их, либо умереть.

— Умереть я не могу, Аркадий, — спокойно отозвался Субботин. — Если верить вон тому иероглифу, то меня в этом мире уже убили.

Иванов засмеялся, судя по всему, шутка старого знакомого ему понравилась. Аркадий Семенович, несмотря на свой показной блеск, все-таки выглядел излишне возбужденным. Видимо, еще не привык к роли повелителя этого призрачного мира.