Читать книгу - "Стратегическая авиация России. 1914-2008 гг. - Валерий Николаевич Хайрюзов"

и любит, когда его подчиненные схватывают его команды на лету и без лишних напоминаний выполняют их. По себе знаю, что такое достигается не сразу. Несмотря на уставы и инструкции, нужна долгая и кропотливая работа. В экипаже это называется слетанностью. Люди должны знать, что от них требуют. Задача должна быть ясной, понятной и выполнимой. Вообще авиация не терпит медленно думающих людей. Не терпит она и разгильдяйства. Тот, кто придумал фразу, что там, где начинается авиация, там кончается порядок, тот глубоко заблуждался. Или вообще не был знаком с летным делом. Летная работа строго регламентирована и не терпит отсебятины. Умение подчиняться и четко выполнять возложенные на тебя обязанности дано не каждому. Но Задора считает, что таким его воспитали отцы-командиры, а позже, впитав и поняв, на чем держится авиация, он сам стал ее частицей. Конечно, многое: склад характера, трудолюбие, упорство, умение ладить с людьми — досталось ему от родителей. И он часто про себя говорит: спасибо, мои милые, за то, что выучили, наставили на путь истины, дали образование. И что, может быть, самое главное: дали здоровье. А в летном деле это, пожалуй, самое главное. Дальше не растрачивай его попусту, сохраняй в меру своих сил. И оно будет служить тебе долго.

Для себя ему трудно, но одновременно и легко ответить на вопрос, почему он выбрал профессию летчика. Да еще не какую-нибудь, а военного летчика Дальней авиации.

В 1970 году после окончания школы Олег Задора сел на поезд и прямиком поехал в Тамбовское военное училище летчиков имени Марины Расковой, где, как он слышал, учат летать на больших самолетах. Ехал он с твердою уверенностью, что обязательно поступит. Да и как не поступить, ведь все село знает, что он поехал поступать на военного летчика. Тут, как говорится, пан или пропал. Как возвращаться в родную деревню, как смотреть людям в глаза? То, что он годен к летной работе, Олег понял после прохождения психологических тестов на профессиональную пригодность. Проверяли их на специально сконструированном для этих целей медицинском тренажере. Позже он узнает, что у него были довольно-таки высокие показатели для абитуриента. Да он и сам знал, что реакция у него будь здоров. Один из лучших спортсменов школы. Да и умом бог не обидел, все экзамены сдал на отлично.

Первые полеты курсанты Тамбовского летного училища выполняли на самолете Л-29 чешского производства. Но до этого был целый год учебы: теория полетов, конструкция самолета, самолетовождение, метеорология, приборы, двигатель. Ну, конечно, были политэкономия, сопромат. И строевая подготовка. Во время праздников весь Тамбов приходил на демонстрации, чтобы посмотреть, как, печатая шаг, на площадь выходят курсанты. Летом курсантов вывезли на аэродром, в летние лагеря. Начиналось главное — первые полеты. Минимальная программа — 75 полетов. Почувствовав, что курсант готов к самостоятельному полету, инструктор доложил командиру эскадрильи. Тот дал добро. Сообщив курсанту Задоре, что тот допущен к выполнению самостоятельного полета, инструктор завязал ремни в задней кабине и хлопнул курсанта по плечу, мол, давай, не подведи меня. Пока Задора рулил на исполнительный старт, друзья по летной группе в квадрате разложили пачки сигарет с позывными Олега. Прикурив, смотрели, как он производит взлет, как строит «коробочку», как заходит на посадку, выравнивает и сажает воздушную машину. После заруливания они побежали встречать его. Но первым, как это и положено, к самолету подошел инструктор. Он пожал Задоре руку, следом то же самое сделали друзья-однокашники. Все, свершилось! С этой минуты, с этого дня он летчик! С этого, с первого самостоятельного полета начинали все, от Чкалова до маршала Голованова. Теперь пришел его черед. По давней летной традиции Задора с пачкой «Казбека» пошел к машине руководителя полетов, где собралось начальство, начал угощать инструктора, командира эскадрильи, руководителя полетов.

Когда подойдет отпуск, он приедет в свое родное село Некрашево, пройдется в форме по родной улице, по которой он когда-то бегал босиком, гонял мяч, ездил на велосипеде, ходил в школу. С каждым, кто ему встретится по дороге, он поздоровается за ручку. Особая честь старикам. Те будут подниматься с лавок, отдавая честь летчику. Не забудет он и родной школы, при первой возможности, начистив сапоги и пришив свежий подворотничок, Олег пойдет туда, чтобы встретиться и поговорить с учителями…

На следующем курсе будут полеты на Ил-28. Эта машина была посложнее Л-29. Два реактивных двигателя, большая посадочная скорость. Не самолет, а летающая торпеда. Но летчики Тамбовского училища знали, что дальше им предстоит освоить еще более мощные, более тяжелые скоростные машины. И география полетов будет другая.

Позже, в своей родной школе, встречаясь с учениками, он скажет, что при помощи самолета можно учить или повторять географию. Вернее, сравнивать и проверять то, что когда-то проходили в школе. При подготовке к полетам курсантов заставляют учить карту района полетов. Ее он должен помнить, как свое лицо. Во время своих первых шагов в небо, когда, сделав свой первый самостоятельный полет и немного освоившись, курсант начинает делать шаги в сторону от аэродрома, приступая к маршрутным полетам, то начинает уже более детально работать с полетной картой, сличая то, что на ней нанесено, с землей. И чем выше высота, тем больше убеждаешься, что карты не врут. С огромной высоты земля кажется огромной картой. Узенькие ниточки рек, маленькие, похожие на наросты города и поселки, темная шерсть лесов, выцветшие салфетки степей, мягкий серый бархат пустынь, белые скатерти северных широт, колотый мрамор льдов, металлическое литье Тихого океана.

Но это все будет потом, когда, выполняя полетное задание, он будет пересекать материки, менять не только часовые пояса, но и климатические зоны — от среднеазиатской жары до холодных льдов Ледовитого океана.

Со временем умение летать делается как бы не основной функцией, самолет в руках летчика становится инструментом, оружием, при помощи которого выполняется поставленная командованием задача. Во время учебы преподаватели по тактике читали им лекции об использовании Дальней авиации во время Великой Отечественной войны. Назывались имена Николая Гастелло, Александра Голованова, Александра Новикова, Василия Решетникова, Алексея Плохова. Затем переходили к войне во Вьетнаме, где подробно старались проанализировать действия американской авиации.

Советское командование внимательно следило за действиями предполагаемого противника и занималось подготовкой и укреплением авиационных частей. По тем временам Дальняя авиация представляла собой внушительную силу. После окончания училища Олега Задору направили служить в родную Белоруссию. Там