Читать книгу - "Незримый фронт. Сага о разведчиках - Андрей Юрьевич Ведяев"

и другие из-за амбиций этой “бессовестной бабы” (т. е. Насриддиновой) должны сидеть?” — искренне возмущался и вопрошал считавший, что попал “под раздачу”, наш обвиняемый (в дальнейшем судом он будет осужден к длительному лишению свободы)… Так из уголовного дела № 3/47251—75, возбужденного в отношении отдельных работников аппарата Президиума Верховного совета Узбекской ССР и судебных органов, были выделены в самостоятельное уголовное дело № 3/47201—76 материалы следствия по обвинению Хасановой С.Х. Как установило следствие, Хасанова С.Х., работая с 1960 года и до марта 1972 года председателем Каганского горисполкома Бухарской области… используя своё положение систематически, путем вымогательства, получала в своём служебном кабинете от граждан города Кагана взятки за содействие в выделении им коммунальных квартир. Познакомившись в 1964 году с заведующим юридическим отделом Президиума Верховного Совета Узбекской ССР Муталибовым А., позднее ставшим заведующим отделом по вопросам помилования, Хасанова установила с ним преступные взаимоотношения, выразившиеся в том, что она по его предложению в период 1964–1969 годов передавала ему в служебном кабинете в Президиуме Верховного Совета республики взятки от заинтересованных лиц за обещанное содействие в помиловании их осужденных родственников… В 1963–1973 гг. Хасанова, являясь председателем горисполкома, а с марта 1972 года — начальником управления местной промышленности Бухарского облисполкома, систематически сама давала взятки Председателю Президиума Верховного Совета Узбекской ССР Насриддиновой Я.С. за оказываемое ею покровительство и обещание продвижения по службе, а также за содействие в удовлетворении различных просьб. Всего Хасанова передала Насриддиновой шесть взяток деньгами и другими ценностями (золотые изделия, женское украшение “марворид” (связки жемчуга), каракулевую шкуру) на сумму 16 730 рублей. Хасановой было вменено 23 эпизода совершения таких преступлений.

…И вот меня направили на это дело, — продолжает Борис Иванович. — Мне Хасанова показала, что она давала Насриддиновой взятки, а та в свою очередь ориентировала Хасанову и других выступать на всякого рода областных совещаниях против товарища Рашидова — проводя своего рода “критика снизу”. Меня даже приглашали по этому вопросу в ЦК вместе с надзирающим прокурором Каракозовым, поскольку предполагался арест Насриддиновой».

Из воспоминаний В.А. Реве: «В то время, когда велось это расследование, многоопытный генерал — старший следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре Союза ССР — Любимов Ю.Д. (он вел следствие по уголовному делу в отношении руководителей и членов Верховного суда Узбекской ССР), как-то в приватном разговоре, когда зашла речь о Насриддиновой, заметил мне, что её не взять, она высоко в верхах плавает, её не отдадут. Бывалый следователь знал, что говорил. Насриддинова действительно была крупной политической фигурой в стране. Много позднее станет известно, об этом расскажет на следствии сама Насриддинова, что она тогда сумела с помощью Галины Брежневой получить доступ к её отцу — могущественному генсеку Брежневу Л.И. и заручиться его поддержкой (об этом мне рассказал следователь, расследовавший в отношении её дело). Это помогло ей остаться при своих интересах и не разделить участь многих своих знакомых, посаженных на скамью подсудимых».

Вот с такой тотальной коррупцией — с самых «низов» и до генсека Брежнева — и столкнулся председатель КГБ при СМ СССР Юрий Владимирович Андропов.

— Причем она была повсеместной, — продолжает Борис Иванович. — Еще в 1971 году я участвовал в расследовании ряда дел, связанных с коррупцией среди работников Прокуратуры и Верховного суда в Дагестане. Было закрытое решение ЦК КПСС 1970 года о направлении туда следственной группы. На эти дела была мобилизована большая часть следователей следственной части Прокуратуры РСФСР. Я работал в бригаде Валеева Мансура Кабировича. Были арестованы заместитель генпрокурора Дагестана, председатель Верховного суда и другие. Об этом я даже написал роман в стихах:

Кавказ! Я стану на колени и помолюсь твоим горам.

Ты столько создал вдохновений — дай крылья и моим словам.

Твои ущелья и вершины, долины и Казбек седой

Воспели славные мужчины — А. Пушкин, Лермонтов, Толстой.

Но мне за ними не угнаться — им невозможно подражать.

А после них зачем пытаться твое величье воспевать.

Но есть другие ведь картины — жизнь многолика и проста,

Простите горные вершины — не вас кладу на ткань холста.

Героем этого романа стал всего-навсего баран…

Простите, горцы Дагестана … и т. д.

— Замечательные стихи, Борис Иванович! Мы Вас охотно пригласим в Клуб творческих людей «Пегас» Ассоциации ветеранов внешней разведки.

— Спасибо, я приду и выступлю. Ведь мои фигуранты сидели в основном в Лефортово. Я знал очень многих ребят, чекистов — где они сейчас… И вот то главное дело, которым я руководил около пяти лет, создавалось именно мозгами и руками КГБ. По указанию Юрия Владимировича Андропова и за его подписью в 1975 году была создана оперативная разработка — есть её номер, название… Но поскольку следственная часть КГБ была тогда сравнительно небольшой и могла просто утонуть в волнах коррупционной стихии, то была привлечена Прокуратура СССР. Тайная разработка продолжалась примерно год. То есть уголовное дело не возбуждалось, а было возбуждено дело оперативного сопровождения. В результате этой филигранной работы чекистов была проведена операция против определенного круга дельцов — так называемых «цеховиков». История этого вопроса такова. «Цеховики» начали свою бурную деятельность в Грузии. В основном это были жители Тбилиси и Кутаиси, которые опирались на помощь криминальных авторитетов. Однако министр внутренних дел генерал-майор Шеварднадзе, пришедший к руководству Грузией в 1972 году, получил наказ Брежнева того плана, что ты там мол расплодил у себя «цеховиков»… Они по-умному вложили накопившиеся к тому времени коррупционные капиталы в наше и импортное текстильное оборудование и начали выпуск ширпотреба. В результате грузинские предприятия легкой промышленности частично производили государственную, а частично — левую, так называемую неучтенную, продукцию. Планы таким образом как правило перевыполнялись, но при этом шло разворовывание государственной продукции, которая реализовывалась преступным путем с участием работников торговли. Именно воровство — поскольку сырье было государственным. Оно получалось путем приписок — тот же узбекский хлопок — кому-то отправляли «корешки», а кому-то — «вершки»… К тому же они так научились «по-стахановски» настраивать станки, чтобы, например, вместо трех ниток пускать одну или две… И вот в разгар этой деятельности Шеварднадзе, имея наказ ЦК КПСС, вызывает руководителей соответствующих предприятий и говорит им: «Сворачиваемся, все убрать!» Легко сказать — убрать. Станки-то тоже неучтенные. Но они были куплены на собственные капиталы, не бросишь. Поэтому станки были перевезены через Кавказский перевал и оказались в Ставропольском крае, Чечено-Ингушетии, Дагестане и по всему Северному Кавказу. Здесь снова раздали взятки, купили площади, открыли новые «цеха», поставили их на