Читать книгу - "Русский капкан - Борис Яроцкий"

Начальник разведотдела Шестой Красной армии Матвей Лузанин дозвонился до штаба фронта. Несмотря на ночное время (в июне даже не наступали сумерки), попросил командующего принять его в срочном порядке.

– Дело государственной важности! – кричал он в трубку полевого телефона. – Откладывать нельзя.

– Вы где находитесь?

– На переднем крае. Передо мной населенный пункт Анашкино. Справа Северная Двина.

Из телефонной трубки доносились отзвуки близкого боя.

– В чем важность вашего дела? – торопил командующий начальника разведки.

– Возле меня капитан Самойло. С ним майор американской армии. Майор настаивает на встрече с красным командованием, то есть с вами.

– С какой целью?

– Майору поручено вести переговоры.

– О чем?

– Не могу знать.

– Передайте трубку капитану.

Сергей услышал знакомый рокочущий голос.

– Здравствуй, батя! – обрадованно заговорил капитан.

– Ты где так долго пропадал? Мне доложили, что тебя расстреляли.

– Не совсем так. Был задержан. Выясняли мою личность. Потом незнакомый полковник приказал меня расстрелять.

– Полковник – откуда?

– От Колчака. Он тебя знает по Десятой армии.

– Фамилия полковника?

– Усин.

Командующий вспомнил, когда он, будучи начальником штаба Десятой армии, привлекал к военно-полевому суду какого-то капитана Усина за мародерство. Но то было пять лет назад. Не верилось, что за короткий срок капитан мог стать полковником. Хотя… люди, приближенные к адмиралу, подтверждали: Верховный за усердие поощрял своих подчиненных внеочередными воинскими званиями.

Вполне возможно, что капитан-мародер мог выслужиться до полковника.

В армии Колчака офицеров пекли, как блины. Готовить их было некогда, в иные дни Белая армия теряла десятки офицеров. Нужно было кем-то пополнять невосполнимую убыль, успевали вручить офицерские погоны – и в атаку, в мясорубку войны.

На встрече с командующим Северного фронта Сергей рассказал, как его спас от верной гибели майор американской армии командир батальона 310-го инженерного полка Ральф Этертон.

…Приговоренных к расстрелу привели на холмогорское кладбище, там солдаты инженерного батальона уже рыли приговоренным могилу.

Сергей окликнул майора, тот его узнал. Майор приказал поручику, сопровождавшему конвой, убираться с кладбища – американцы сами умеют расстреливать. Поручик облегченно вздохнул и увел своих солдат в казарму…

– Показывай мне своего спасителя, – велел командующий.

– Он здесь, в землянке начальника штаба. Майор перешел на нашу сторону не с пустыми руками.

– Добровольно перешел?

– По-другому не могло и быть.

– Тогда мы его передадим Красному Кресту в первую очередь.

Начальник штаба, сопровождавший американского майора, уточнил:

– Всех добровольно перешедших на нашу сторону отпустим, как только заключим перемирие. У себя дома они поддались агитации – вступили в Экспедиционный корпус. Им обещали высокое денежное содержание, сытное котловое довольствие и в завершение ко всему – не войну, а веселую прогулку, дескать, воевать будет техника: корабельная артиллерия, посылающая снаряды чуть ли не за двадцать километров, аэропланы, сбрасывающие бомбы на всю глубину вражеской территории, автоматическое стрелковое оружие. Боевые действия будут расписаны по часам: днем – война, ночью – отдых.

Военное ведомство выпустило кинофильм о том, как легко Америка выиграет войну. Заключительные эпизоды этой героической эпопеи: представитель президента перед строем закаленных в боях волонтеров вручает награды отличившимся, финал – шикарный ресторан, офицеры (разного цвета кожи в парадных мундирах в блеске боевых наград приглашают к вальсу белокурых и темнокожих красавиц.

Одна лента такого кинофильма оказалась в качестве трофея Шестой Красной армии Северного фронта. Командирам и комиссарам был велик соблазн посмотреть, а то и показать бойцам, с какой помпой янки создавали экспедиционные корпуса. Таких корпусов было несколько. Непосредственно в боевых действиях принимал участие один, а вот лагерей военнопленных к концу Гражданской войны оказалось несколько. О них не было ни одного кадра. Видимо, создатели фильма не предусматривали, что янки могут оказаться в плену и что их, сытых, прекрасно одетых, с новейшим оружием, будут брать в плен полуголодные, плохо обмундированные, вооруженные тем, что могла дать разоренная войной промышленность России.