Читать книгу - "Пятая рота - Андрей Семенов"

О том, что Новый Год наступит где-то между тридцать первым декабря и первым января, каждый любопытствующий легко мог узнать, заглянув в календарь. У каждого солдата срочной службы маленький календарик был заботливо вложен в военный билет и ежеутренне изымался владельцем для проверки. И всякое утро, глядя на календарь, солдаты с грустью убеждались, что служить еще долго и, вздыхая, ставили крестик на еще одной дате: масло съели — день прошел.

Чтобы освежить память забывчивых и невнимательных, дней за десять до «времени Ч» замполит полка Плехов объявил вовсеуслышание на разводе, что приказом Министра Обороны, командующего Краснознаменным Туркестанским военными округом и командующего Сороковой армией для военнослужащих, проходящих службу на территории Демократической республики Афганистан вводится Новый Год.

«Будем праздновать, товарищи!», — уточнил он на всякий случай для непонятливых.

Ему, разумеется, никто не поверил, потому, что любой дурак знал, что новый 1365-й год по мусульманскому календарю празднуется двадцать первого марта и что до весны надо еще дожить.

Однако, когда дней за пять до обозначенной даты на построении батальона комбат довел до личного состава, что праздник будет и гуляние состоится, то это послужило сигналом к действию. Во всех ротах и отдельных взводах были пущены по кругу шапки в которые кидали чеки. Очередь в полковой магазин по числу народа обогнала очередь на Страшный Суд. Узбеки на хлебозаводе были застроены, перезастроены и выстроены заново, а с хлебозавода пропала вся мука и дрожжи. В каптерках под грудами старых шинелей и бушлатов задрожали армейские термоса, переваривая забродившую брагу. Составлялись праздничные меню и распределялись почетные обязанности. Во всех дуканах от Мазарей и Ташкургана до Айбака и Пули-Хумри шароп и чарс, чутко реагируя на изменение конъюнктуры, выросли в цене. Душманы забились в щели, опасаясь появления в горах пьяных дембелей. Водителям, выезжавшим за пределы полка, давались толстые пачки афошек, чтобы те отоварили их в придорожных дуканах и привезли хоть черта в ступе, но только чтобы этого не было в армейском меню.

Стало ясно: Новый Год и в самом деле скоро придет и праздник неизбежен.

Он будет и мы его отметим!

Комбат объявил по батальону два конкурса: на лучший торт и лучшую стенгазету.

Дня за два до «времени Ч» КАМАЗ, отправленный под охраной командирской пары в Ташкурган, вернулся оттуда груженый десятком двухметровых сосенок. Четыре «ушли» соседям-комендачам и братьям-вертолетчикам, а остальные были расставлены в клубе, полковом медпункте, столовых и штабе. В каждый модуль и в каждую и в палатку попало по две-три сосновых веточки, которые тут же были водружены на самые видные места и украшены пулеметными лентами и кудрявыми «солнышками». Солнышки, за неимением цветной бумаги, были сотворены из баночек Si-Si. В полку остро и пряно, как дембелем в мае, запахло Новым Годом. На службу было «забито» от рядовых и до майоров — нес службу только караул, нетерпеливо дожидаясь смены.

Доблестный второй взвод связи не остался в стороне от праздничных приготовлений. У дедов и черпаков грядущий год был дембельский, поэтому они готовы были расшибиться в лепешку, но «чтобы стол был!». Доставались чековые и пайсовые заначки, только чтобы потратить всё и как можно больше. Чтобы стол не просто был, а «был не хуже, чем у людей». Чтобы перед пехотой не стыдно было! Водителям были отданы афошки с наказом потратить их на первом же выезде, а дух-состав во главе с Кравцовым штурмовал полковой магазин. Потрясая пачкой чеков над головой Саня пробирался сквозь очередь ледоколом. Мы в кильватере перетекали в освобождавшееся за ним пространство. Деды замутили термос браги и спрятали его от греха подальше в каптерку разведвзвода. За это деды разведчиков попросили дедов связи взять на хранение хотя бы шесть картонных ящиков со жратвой, потому, что в их каптерке уже ногу негде было поставить.

Тридцать первого декабря после обеда, когда новогодний зуд начинал приближаться к своему апогею, комбат зашел к нам в палатку в сопровождении Полтавы и Кравцова. Пыхтя и отдуваясь младшие сержанты тащили за комбатом… телевизор! Самый настоящий черно-белый «Рекорд». Из всего взвода я был последний, кто видел телевизор. Это было три месяца назад в учебке на обязательном просмотре информационной программы «Время». Остальные не видели его кто год, кто полтора. Массивное угловатое напоминание о прежней нормальной жизни было встречено с недоверчивой радостью, как предутренний эротический сон. Телевизоров не имели не только взводники, но и ротные. Даже у Скубиева не было своего телевизора — комбат одолжил нам свой. За примерное поведение, беспримерный героизм и отсутствие серьезных залетов Баценков наградил свою личную гвардию просмотром новогодней программы.

Большего для всех нас он сделать не мог!

Привыкшие к грубости и мату, не знающие в своей повседневной жизни ничего, кроме суточных нарядов и боевой подготовки, оторванные от привычного и надежного уклада гражданской жизни, сами дичающие в этих диких местах, спаянные друг с другом в единый живой организм и до смерти надоевшие друг другу, мы смотрели на этот осколок цивилизации на нашем столе и не верили своему счастью…

Мы рассматривали телевизор не решаясь дотронуться до него, будто опасались спугнуть видение из нашего прошлого. Сегодня вечером из этого мутного зеленоватого окошка появятся дяди в галстуках и тёти в вечерних платьях. Они будут чокаться шампанским, жизнерадостно и нарочито бодро шутить, петь нестроевые песни, которых мы еще не слышали. Сверху на них будет сыпаться конфетти и стрелять спиральками серпантин…

А ровно в полночь под Гимн Советского Союза на нем покажут символ всего того, что мы защищаем с оружием в руках: Спасскую башню с рубиновой звездой, кремлевские ели вдоль зубчатой стены и угол Мавзолея. Ведь именно за Спасскую башню, за рубиновые звезды над Кремлем, за этих теть и дядь с игристым шампанским пацаны и берут в руки автоматы. За то, чтобы наши советские люди от Бреста до Владивостока и от Мурманска до Кушки смеялись и шутили, поздравляя друг друга в эту новогоднюю ночь, солдаты и офицеры в касках и бронежилетах, с тяжелыми рюкзаками за плечами лезут в горы и идут в сопки. За то, чтобы глупая, не знающая цену мира, жизни, куска хлеба и глотка воды молодежь могла красить свои космы в радугу, трахать таких же глупых девчонок и выплясывать свои брейк-дансы и рвутся на минах наши бэтээры. За них, за неразумных и беззаботных наших сверстников нас ловят из засады в прицел. За то, чтобы сегодня в советских семьях пластмассовые пробки стрельнули в потолок и падают наши пацаны, прострелянные пулей или прошитые осколком, сотнями своих жизней оплачивая спокойствие миллионов.