Читать книгу - "Большой десант. Керченско-Эльтигенская операция - Андрей Кузнецов"

Новый Адмирал Черного моря Бринкман направил командующему 17-й армии очередную просьбу ликвидировать Эльтигенский плацдарм, поскольку флот ожидает новые потери и скоро не сможет гарантировать поддержание блокады. Несмотря на надвигавшийся шторм, Бринкман во второй половине дня 23 ноября послал раумботы в пролив и запросил истребительное прикрытие на переход. Прибыла пара Ме-109 из II./JG52, но она в условиях практически нелетной погоды залетела в запретную зону над Феодосией, и один из «мессеров» был сбит немецкими зенитчиками. А раумботы вернулись, так как уже не могли держаться в море. В ночь на 24 ноября наша 100-мм батарея БС-640 с 21:10 до 02:00 неоднократно открывала огонь по баржам камыш-бурунского дозора, которые попадали в луч прожектора с косы Тузла. Расход составил 121 снаряд, одна баржа якобы взорвалась и затонула. Немцы отметили неоднократные, но безрезультатные обстрелы БДБ.

День 24 ноября не принес улучшения погоды. Несмотря на доклад о погоде («ветер зюйд-вест 5 баллов, море 4 балла, у Эльтигена сильный накат, выгрузка невозможна»), Холостяков получил от Петрова категорический приказ немедленно отправить на плацдарм боеприпасы. Понимая бессмысленность выхода, Холостяков отказался выполнять приказ и передал донесение об этом командующему флотом. Владимирский утвердил решение Холостякова, но эта история добавила новую трещину в отношения между Петровым и Владимирским.

Бринкман на ночь с 24 на 25 ноября выслал в штормовой пролив 11 из 12 камыш-бурунских барж. Эльтигенский дозор (4 БДБ под командованием Бастианса) разбросало штормом, три из четырех барж поодиночке вернулись в базу в первой половине ночи. 100-мм батареи БС-640 и БС-663 с 19:37 до 19:55 выпустили 58 снарядов по баржам у Камыш-Бурунской косы и наблюдали (ошибочно) два попадания в одну БДБ.

Несколько дней защитники Эльтигена получали продовольствие и боеприпасы только по ночам с У-2. В ночи на 23 и на 25 ноября удалось сбросить около 8,3 тонны грузов, ночью с 23 на 24 ноября была нелетная погода. 25 ноября погода улучшилась, и с 11 часов утра начались вылеты штурмовиков на сброс грузов. К снабжению плацдарма привлекли и 230-ю штурмовую дивизию. За день 622-й и 210-й полки сделали 38 самолето-вылетов и сбросили около 6,3 тонны.

В преддверии ночных операций днем 25 ноября батареи сторон боролись друг с другом. В 12:40–13:57 100-мм батарея БС-640 выпустила 15 снарядов по батарее 2./613 и скоплению пехоты в районе коммуны «Инициатива». Батарея 2./613 обстреляла батареи БС-640 и БС-663, в 14:40 один дальномер получил повреждения. В свою очередь, 122-мм батарея БП-784 с 14:20 до 20:20 дважды вела огонь по батарее 2./613, израсходовав 13 снарядов. У немцев также был выведен из строя дальномер, один человек получил ранение.

На ночь 25/26 ноября Адмирал Черного моря послал к Эльтигену раумботы R37, R207 и R208, у мыса Чонгелек их должны были поддерживать шнельботы S51 и S52. В дозор перед Камыш-Буруном вышла группа Дитмера (F135 и F573), перед Керченской бухтой — группа Бурова (F329, F304, F521, F594). В 21:20 Дитмер дал запрос на подавление прожектора на косе Тузла, который время от времени освещал его группу. В 21:53 вражеской батарее из района форта Тотлебен (видимо, 3./613) удалось вывести тузлинский прожектор из строя. Новый прожектор был доставлен на косу ботом ДБ-5 утром 28 ноября.

После перерыва, вызванного штормом, БКА-306 вечером 25 ноября выставил 14 мин Р-1 южнее предыдущей линии. Место постановки находилось между Камыш-Бурунской и Эльтигенской дозорными полосами, и противник ничего не заметил. К сожалению, оба заграждения оказались восточнее немецкого фарватера и никакого ущерба не нанесли.

За дни штормовой погоды было отремонтировано несколько катеров. Примерно в полдевятого вечера из Кроткова к Эльтигену вышел отряд под командованием командира 2-го отряда катеров ПВО капитан-лейтенанта Л.А. Федоровского (стальной КАТЩ-081, ПВО-11, ПВО-13, ПВО-24, ПВО-26, ДБ-12, ДБ-20). В охранении должны были идти БКА-306 и ПВО-17. Но бронекатер еще не вернулся с постановки, а команда ПВО-17 была использована на пополнение других ботов, сам катер остался в базе.

Выход получился нелепый и трагический. Федоровский, видимо, перепутал створы и пошел не по красному, ведущему к Эльтигену, а по зеленому, который был зажжен для обеспечения минной постановки и вел к Камыш-Бурунской косе. Сам Федоровский и некоторые другие командиры впоследствии утверждали, что движение шло по красному створу. Но из части донесений следует, что отряд с самого начала шел по зеленому. Все сходятся на том, что с какого-то момента огни створов стали не видны. Впереди же наблюдался зеленый (по некоторым донесениям — белый) огонь, который, как считалось, горел у места высадки. Исходя из развития событий, можно предположить, что это был немецкий огонь, обозначавший северную оконечность Камыш-Бурунской косы. По донесениям участников, катера взяли севернее этого огня. Нетрудно догадаться, что в результате они направились в Камыш-Бурунскую бухту.

Федоровский, считая, что находится перед плацдармом, приказал начать движение к берегу. Боты выстроились в кильватерную линию в следующем порядке: ДБ-20, ПВО-11, ПВО-26, ПВО-13, ДБ-12, ПВО-26, ПВО-24. Сам командир отряда остался их ждать на КАТЩ-081. Вскоре на ПВО-24 вышел из строя один мотор, и он отстал. Примерно через полчаса пять ботов подошли к берегу. Против ожиданий вместо эльтигенского пляжа перед ними оказался крутой обрывистый берег. Катера около часа ходили вдоль берега, безуспешно пытаясь найти место высадки и иногда попадая под огонь из стрелкового оружия. Затем в свете прожектора команды ботов увидели на берегу большое селение с каменными двухэтажными зданиями. Некоторые моряки сразу узнали Камыш-Бурун. Боты собрались примерно в 30 метрах от берега. Начался ропот, послышались возгласы: «Долго ли будем кружиться, что делать, это берег противника»[86]. В это время послышались крики о помощи на ломаном русском языке (содержание фраз в донесениях воспроизводится по-разному). Подошедшие на крики боты были снова обстреляны с берега и с трудом выбрались из расставленных на кольях рыбацких сетей.

Камыш-Бурунский дозор (группа Дитмера) долгое время вообще ничего не замечал. Только в 23:50 северо-восточнее Камыш-Бурунской косы группа обнаружила и потопила десантный катер. При этом F135 получила легкие повреждения, два человека были легко ранены. По донесению Федоровского, как раз в это время его атаковали две баржи, но быстро переключились на кого-то другого. Вероятно, именно в этой стычке погиб отставший ПВО-24.

В 00:45 наш отряд обнаружил восточнее себя две баржи. Это подходила группа Дитмера. Нужно было прорываться из бухты. Командиры ботов ПВО-26 и ПВО-11 решили связать баржи боем и отвлечь их от десантных ботов. На ПВО-13 к этому времени остался в строю один мотор, поэтому он был малобоеспособен. Баржи открыли огонь с 300 метров, а вскоре дистанция сократилась практически до нуля. В какой-то момент F135 неудачно пыталась протаранить один из ботов. Видимо, именно в это время моряки или «пассажиры»-десантники забросали F135 связками гранат. Немцы приняли падение гранат за минометные выстрелы. Командир группы Дитмер был убит на месте, командир баржи и еще один человек получили тяжелые ранения, один человек — легкое ранение. F135 также была повреждена огнем зенитных автоматов и ушла в порт.