Читать книгу - "Соловей - Кристин Ханна"

В парадной столовой за накрытым белоснежной скатертью столом, за которым легко уместились бы две дюжины человек, с идеально прямой спиной сидела Изабель Россиньоль. Все вокруг было светлым. Стены, потолок и пол отделаны камнем светло-бежевого оттенка. Своды потолка возвышались футов на двадцать над головой. Каждый звук в этом зале звучал громче, пойманный в ловушку его стылыми стенами, как и несчастные обитатели замка.

Мадам Дюфур стояла во главе стола; строгое глухое черное платье открывало лишь выемку у основания шеи. Единственным украшением была бриллиантовая брошь. (Один роскошный предмет, дамы, но выбирайте его тщательно; всякая вещь имеет свой голос, и ничто не заявляет столь громко и категорично, как дешевое украшение.) Узкое лицо, обрамленное пергидрольными кудряшками, обесцвеченными с такой безудержной целеустремленностью, что вожделенный эффект молодости оказался полностью уничтожен, завершалось тяжелым подбородком.

– Фокус в том, – говорила она хорошо поставленным голосом, – чтобы стать абсолютно неприметной, совершая нужные действия.

Девушки за столом все как одна были одеты в синие шерстяные жакеты и юбки – школьную форму. Зимой это, может, и неплохо, но в этот июньский полдень наряд просто невыносимый. Изабель чувствовала, что обливается потом, и никакое лавандовое мыло не замаскирует отвратительный запах. Она обреченно уставилась на апельсин, покоящийся в центре тарелки из лиможского фарфора. По обе стороны от тарелки в строгом порядке разложены столовые приборы: вилка для салата, вилка для основного блюда, нож, ложка, нож для масла, рыбная вилка. И еще, и еще, до бесконечности.

– А сейчас, – объявила мадам Дюфор, – возьмите нужные приборы… тише, будьте любезны, аккуратнее, и очистите апельсин.

Изабель попыталась проколоть вилкой твердую кожуру, но апельсин увернулся, подпрыгнул и перескочил через хрупкий край тарелки. Фарфор жалобно зазвенел.

– Дерьмо, – пробормотала она, подхватывая апельсин прежде, чем тот шлепнулся на пол.

– Дерьмо? – Мадам Дюфур возникла за спиной.

Изабель испуганно подскочила на стуле. Бог мой, эта женщина скользит, как змея в камышах.

– Простите, мадам, – пролепетала Изабель, возвращая апельсин на место.

– Мадемуазель Россиньоль, – возмущенно проговорила Мадам, – как получилось, что вы на протяжении двух лет удостаиваете нас своим присутствием, но столь немногому научились?

Изабель еще раз остервенело ткнула апельсин вилкой. Абсолютно неграциозно и вообще почти неприлично – но эффективно. И ослепительно улыбнулась Мадам.

– Вообще-то, мадам, отсутствие успехов у ученика считается профессиональной неудачей преподавателя.

Все сидящие за столом затаили дыхание.

– Вот как, – заметила Мадам. – То есть это мы виноваты в том, что вы до сих пор не умеете нормально справляться с апельсином.

Изабель попыталась снять кожуру – слишком торопливо, слишком грубо. Серебряное лезвие соскользнуло с надрезанной кожицы и громко звякнуло по тарелке.

Рука мадам Дюфур стремительно метнулась вперед, пальцы сомкнулись вокруг запястья Изабель.

Девушки за столом замерли, не сводя глаз с обеих.

– Вежливая беседа, барышни, – сдержанно улыбнулась Мадам. – Никто не хочет обедать в обществе истукана.

Все девушки, как по сигналу, заговорили друг с другом о важных вещах, абсолютно не интересовавших Изабель. Садоводство, погода, наряды. Приличествующие истинным дамам темы. Она расслышала, как одна девица тихонько сообщила другой:

– Я без ума от алансонского кружева, а вы?

– Мадемуазель Россиньоль, – продолжала Мадам, – ступайте к мадам Аллард и сообщите ей, что наш эксперимент подошел к концу.

– Что это значит?

– Скоро узнаете. Ступайте.

Изабель выскочила из-за стола, пока Мадам не передумала.

Ножки стула с пронзительным скрипом проехали по каменному полу, и Мадам недовольно скривила лицо. Изабель улыбнулась:

– А знаете, я терпеть не могу апельсины.

– В самом деле? – саркастически вопросила Мадам.

Изабель хотелось выбежать из этой тюремной камеры, но неприятностей и без того хватало, поэтому она заставила себе шествовать медленно и степенно, высоко вздернув подбородок и выпрямив спину. На лестнице (по которой она могла, при необходимости, пройти, держа стопку книг на голове) она воровато оглянулась, убедилась, что вокруг никого нет, и припустила вниз вприпрыжку.

В холле перевела дух. А когда подошла к дверям директрисы, уже дышала ровно и спокойно.

Изабель постучала и, услышав равнодушное «войдите», толкнула дверь.

Мадам Аллард возвышалась над инкрустированным золотом письменным столом красного дерева. Стены кабинета украшали средневековые гобелены, стрельчатые витражные окна выходили в столь изысканный сад, что он более напоминал произведение искусства, чем природный объект. Даже птицы туда редко залетали – не иначе, боялись задохнуться.

Изабель устроилась на стуле – и тут же сообразила, что ей не предложили присесть. Она мгновенно подскочила:

– Простите, мадам.

– Садитесь, Изабель.

Она присела, изящно скрестив лодыжки, как подобает приличной девушке, сложила на коленях ладони.

– Мадам Дюфор просила меня сообщить вам, что эксперимент окончен. – Директриса задумчиво взяла в руки перо муранского стекла, принялась постукивать им по столу. – Почему вы здесь, Изабель?

– Я ненавижу апельсины.

– Простите?

– Если мне вдруг придется есть апельсин – хотя с чего бы, мадам, когда я их терпеть не могу, – я почищу его руками, как американцы. Да как вообще все нормальные люди, честно. Есть апельсин при помощи ножа и вилки?

– Я имела в виду, как вы оказались в этом заведении?

– А, вы об этом. Ну, потому что меня исключили из Школы Святого Сердца в Авиньоне. Ни за что, хотела бы добавить.

– А Сестры Святого Франциска?

– Ну, у них были причины избавиться от меня….

– А прежняя школа?

Изабель не знала, что ответить.

Мадам отложила перо:

– Вам почти девятнадцать.

– Да, мадам.

– Полагаю, вам пора уйти.

Изабель поднялась со стула:

– Я должна вернуться на урок по поеданию апельсина?

– Вы неверно поняли меня. Я имею в виду, вам пора покинуть нашу школу, Изабель. Совершенно ясно, что у вас отсутствует интерес к тем предметам, что здесь преподают.

– Как правильно есть апельсин, и когда подавать сыр, и кто важнее – второй сын герцога или дочь, которая не является наследницей, или посол второстепенной страны? Мадам, вы вообще в курсе, что творится в мире?