Читать книгу - "Невидимая смерть - Евгений Федоровский"

Второго кандидата Юстин встретил случайно. Однажды он задержался на службе. Свой «опель» оставил в гараже. Пришлось вызвать такси. Машина с зеленым огоньком появилась со стороны Бисмаркдама. Из кабины выскочил рослый парень в куртке из искусственной кожи, кепке с наушниками, какие были в моде в двадцатых годах, и с достоинством распахнул дверцу:

– Добрый вечер. Куда прикажете?

По твердо звучащим «х» и «р» Юстин догадался, что шофер не немец. Да и лицо скорее напоминало русского: курносое, угластое, хотя и не простоватое. Юстину расхотелось ехать в свою пустую квартиру. Он решил поужинать в каком-либо ресторанчике, спросил шофера по-русски:

– Ты из России?

– Мои родители переехали в Германию в восемнадцатом году. Они спасались от революции.

– Были богаты?

– У нас было имение на Воробьевых горах под Москвой.

Юстин знал, что некоторые русские эмигранты неплохо устроились в Германии, содержали магазины, служили гидами и советниками в министерствах и фирмах. У них была даже своя газета «Новое слово», издаваемая крымским греком Владимиром Диспотули. При газете существовало правление, в которое входил даже барон Врангель. Оно руководило работой разных эмигрантских организаций, выпускало книги на русском языке, помогало нуждающимся. Но он впервые встретился с русским – таксистом, работником самой малодоходной и малопочтенной в Германии профессии. У Юстина возникло желание поближе познакомиться с шофером, он вспомнил ресторанчик «Бодлер» и приказал ехать туда.

Перед тем как выйти из машины Юстин спросил:

– У тебя найдется время выпить со мной?

Русский сконфуженно пожал плечами.

– Идем, я хорошо заплачу и позвоню в гараж.

Заказали водки и две бутылки старого пива – «Штарбиер». Кельнер принес также блюдо с бутербродами и сырой мясной фарш с приправой по-гамбургски из перца, чеснока, уксуса и орехов. Русского удивило такое изобилие. Видно, рестораны ему были в диковинку.

– Как тебя зовут?

Шофер ответил по-немецки:

– Виктор Шувалов. Мои предки были и канцлерами, и царскими адъютантами, и владельцами платиновых рудников на Урале. Мой отец отличился на турецком фронте, был ранен и ушел в шестнадцатом в отставку. Я родился годом спустя, как раз в то время, когда власть захватили большевики.

– Говори по-русски, – попросил Юстин, ему хотелось проверить, как Виктор владеет родным языком.

– Неудобно здесь и в такое время…

– Со мной можно.

Шувалов посмотрел на витые погоны майора и перешел на русский:

– Наше имение конфисковали. Удивляюсь, почему Чека не расстреляла отца. Старик он прямой и гордый. Первое время при Советах мы ютились в комнатке прислуги. В восемнадцатый семье удалось пробраться на Украину, а оттуда, спасаясь от Петлюры, мы попали в Берлин.

– Чем здесь занимались родители?

– Мы приехали почти без денег. Отец получал какое-то пособие от «Комитета по спасению родины», мать давала уроки языка. Я окончил гимназию, однако на университет денег не было. Так стал шофером такси.

После рюмки водки Юстин спросил:

– У тебя германское подданство?

– Да. Но в вермахт меня не призвали.

– А ты хочешь воевать?

– За что, за кого воевать?

– За Германию.

Подумав, Виктор осторожно ответил:

– Я не считаю себя немцем.

– Но ты хочешь вернуть имение на Воробьевых горах?

Виктор ковырнул вилкой сырой фарш, выпил еще рюмку:

– Что было, ушло…

– Хочешь увидеть свое имение?

– Каким образом?

– Если без раздумий станешь выполнять мои приказы.

– Ваши?

– Да. Только мои.

Русский внимательно посмотрел на Юстина, повертел рюмку в длинных пальцах. В это время заиграл марш. На сцену выпорхнули полуголые девушки в киверах времен генерала Блюхера. Виктор нахмурился, со злостью сжал в кулаке салфетку. Очевидно, в голову ударил хмель. Он подумал: такие очаровательные красотки ему, наследнику старинного шуваловского рода, сейчас не по карману. А вдруг и вправду можно вернуть отнятые большевиками богатства, если он согласится работать на этого симпатичного немца? Все вместе – и злость на нищету, и надежда – толкнули к решительности. Он выпил снова, с сожалением поглядел на опустевшую бутылку:

– Чем же мы будем с вами заниматься?

– Пока ничем, – холодновато произнес Юстин и потребовал у кельнера счет.

Пошатываясь, русский вышел к машине, хотел сесть за руль, но Юстин бесцеремонно занял его место:

– Садись рядом. Где ты живешь?

– Вессельштрассе, два. Это в Ведлинге.

Юстин доехал до старого кирпичного дома, помог Виктору подняться на пятый этаж, крутнул вертушку звонка. Дверь открыла маленькая старушка в чепчике. Она всплеснула руками и закричала в глубь квартиры: – Василий! Какой ужас!

Толкнув дверь ногой, Юстин провел Виктора по коридору и усадил на диван. Когда он выпрямился и обернулся, то увидел осанистого старика с моноклем в глазу, с тростью в руках. Резким, как команда, голосом тот спросил:

– Чем обязан?

– Майор Валетти, – спокойно отрекомендовался Юстин.

Старик запахнул поношенный халат, с достоинством произнес:

– Генерал-майор в отставке граф Шувалов.

– Мы выпили в «Бодлере», ваш сын немного не рассчитал сил, – эту фразу Юстин произнес по-русски.

– Что за черт?! – вскинул седые брови Шувалов-отец, изумленный не то ответом по-русски, не то названием довольно известного в Берлине ресторана, не то еще чем.

– Не беспокойтесь, генерал. Назовите мне телефонный номер гаража, где работает ваш сын. Я оплачу всю его сменную выручку.

– Что за черт?! – снова повторил старший Шувалов. – Мой сын никогда не пьет!

– Тогда вина лежит полностью на мне. Примите извинения, – Юстин не собирался уходить.

Поняв это, старик кивком показал на дверь в соседнюю комнату и шепнул супруге: