Читать книгу - "Форпост - Григорий Солонец"

Семилетний Миша, как и все дети его возраста, верил в Деда Мороза и с нетерпением отсчитывал дни до наступления нового, 1982 года. Мама рассказывала, что Дед Мороз из далекой Лапландии уже выехал на роскошной тройке с бубенцами в их городок с полным мешком подарков для ребятни. А к тем мальчишкам и девчонкам, кто хорошо учится и слушается родителей, он непременно зайдет еще и в гости, чтобы лично поздравить с новогодним праздником.

Миша был уверен, что Дед Мороз обязательно заглянет к ним на огонек еще и потому, что его папа воюет в Афганистане с душманами. Мама говорила, что уже весной он вернется домой, и они вновь будут вместе.

Этим летом папа приезжал в отпуск: загоревший, сильный, правда, по словам бабушки, заметно похудевший. Но это не страшно: на домашнем рационе быстро поправился.

С папой ему было очень весело. Они, не замечая времени, как угорелые носились по квартире, резвились, боролись, играли в войну. А еще ему, мальчишке, очень понравилось путешествовать. Взяв палатку и оседлав велосипеды, они втроем отправились на Голубые озера, где, сколько хотели, купались, ловили рыбу, загорали. Правда, по дороге туда возле гречишного поля на них неожиданно напали пчелы. Глупые, они почему-то приняли их не за беззаботных туристов, а за охотников за дармовым медом. Папа резко увеличил скорость, да так, что у Миши, сидевшего на передней раме велосипеда, засвистел ветер в ушах. Мама безнадежно отстала, и ей, бедной, две пчелки дали меду…

На неделю палатка заменила им квартиру. Оказывается, так здорово дышать, есть, спать на свежем, настоянном на травах воздухе, слышать неугомонный шепот вековых дубов и сосен, охраняющих их сон. Вечерами Миша, не отрывая глаз, любовался звездным небом: сказочно красивым, тихим и загадочным. Кажется, нет в этом бесконечном пространстве свободного сантиметра, где бы ярче или тусклее не горел светлячок. Но что это?!

— Папа, мама, смотрите, звезда упала! — закричал он, малость напугав родителей. Они с улыбкой объяснили сыну, что это оставил след сгоревший в атмосфере метеорит и, по народному поверью, если успеть загадать желание, оно обязательно сбудется.

Миша с нетерпением стал ждать очередного звездопада. У него было одно, самое сокровенное, самое главное желание: чтобы, победив всех душманов, живым и здоровым вернулся с войны его любимый папка. И вскоре, будто по заказу, удивительное явление повторилось, и Мишка успел-таки прошептать свою заветную мечту.

Довольный, уже засыпая, краешком глаза он увидел, как папа нежно целует маму…

А на рассвете, как и договаривались, они отправились на рыбалку. Такого клева еще никогда не было. За какой-то час Миша вытащил с десяток приличных «матросиков»-окуней и три уклейки. У папы улов оказался еще больший. Ох, и вкусная же уха, приготовленная на костре, получилась!

За полгода Миша чуточку подзабыл папины черты лица. Отчетливо помнит только его добрые глаза, пышные усы и симпатичную ямочку на подбородке. Такой он и на фотографиях. Те, сделанные в Афганистане, их всего восемнадцать, аккуратно хранятся в отдельном альбоме. На самом большом снимке — папа в центре со своими солдатами, только вернулся с боевого задания. На другой фотографии он, присев, дружески похлопывает по холке овчарку, нашедшую мину. А здесь он в люке БМП на фоне высоких гор.

В классе только у одного Миши папа военный: так сказала учительница. У него три маленькие звездочки на плечах, он командир роты. Миша, когда вырастет, тоже станет офицером, а может, и генералом. Вот тогда дворовые друзья его еще больше зауважают.

Елку он сам нарядил, пока мама была на дежурстве в больнице. Когда она, уставшая, вернулась с работы, то прямо с порога похвалила сына за проявленную инициативу: «Какой ты молодец!»

— Одна только игрушка случайно разбилась, — нехотя признался он. — Но я свою придумал в виде конфетки с блестящей оберткой. Вроде красиво получилось.

Четверть Миша закончил на одни пятерки, чем тут же порадовал маму. В письме она обязательно сообщит об этой хорошей новости папе. Миша и сам мог бы написать, но пока в грамматике не силен: многовато ошибок делает. Может, в конце зимы соберется с духом и отправит свое письмо в далекий Афганистан.

Интересно, как там отец воюет, скоро уже душманов всех побьет? В горах, конечно, легко спрятаться, но у наших, папа рассказывал, много новых ракет, самолетов и вертолетов есть, они, где хочешь, врага достанут.

Эх, жалко нельзя в Афганистан поехать даже маме. Хоть бы одним глазком взглянуть на горы, живущих там людей и, конечно, побывать в папиной роте, пообщаться с его солдатами. Они, наверное, настоящие герои, не зря отец говорил, что с каждым пошел бы в разведку. Да, он еще совсем мал, первоклашка, но когда подрастет, то уже никто из старшеклассников не посмеет бросить вслед обидное прозвище «шкет».

До Нового года оставалось целых пять дней: быстрее бы уже они пролетели. К счастью, зима выдалась снежной, морозной, так что Миша с друзьями дома не сидел. Рядом с их домом был лесок, а в нем аж три горки, одна пологая, а две покруче. Там и пропадала местная ребятня, оседлавшая лыжи.

Когда друзья увидели на Мишиной руке часы, подаренные папой, толпой ходили следом, чтобы поближе показал. Часы и впрямь стоили такого повышенного внимания: японские, с подсветкой, противоударные, до электронной секунды точные, выносливые. В них можно было даже купаться, падать и прыгать, не опасаясь, что разобьются. А еще он гордился фонариком со встроенным в него миниатюрным радиоприемником и китайским складным ножиком, подобного ни у кого в школе не было.

Длительными, зимними вечерами они с мамой смотрели телевизор, не спеша пили чай с любимым вишневым вареньем, привезенным от бабушки, читали. Миша — свои, детские сказки, а мама — про любовь. Правда, в последнее время она чаще вязала: то теплые носки, то рукавички, а сейчас — симпатичный бело-голубой шарфик — папе в подарок. Он ведь уже через считаные недели вернется домой, вместе с первыми ласточками, которые принесут на своих крыльях весну, и их небольшая квартира наполнится безграничной радостью, семейным теплом и светом. Но это будет в новом году, до наступления которого осталось совсем чуть-чуть, всего двое суток.