Читать книгу - "Наш принцип - Александр Пономарёв"

— Обращаюсь ко всему личному составу: дело деликатное. Эти девушки приехали сюда в качестве сотрудников милиции и ни в каком другом! Это понятно? Парни, довожу до всех — у них на плечах такие же погоны, как и у вас, жизнью они рискуют так же, как и вы, поэтому попрошу без эксцессов!

И вправду, к девчатам отношение было самое теплое. Ребята сдружились с ними, и через пару недель отношения наладились самые дружеские. Женщины несли службу наряду с мужчинами. Ни нытья, ни слабости они не допускали.

Старшим у девушек была майор милиции Елена Гребешкова. Лена родилась и выросла в Грозном. Здесь она ходила в школу, окончила институт, вышла замуж, родила дочь. Семье Лены несказанно повезло: почти перед самой войной, за два года до ее начала, им посчастливилось поменять квартиру из Грозного на Липецк, хотя уже тогда в республике отчетливо пахло порохом. Она немного знала чеченский язык, очень хорошо разбиралась в местных обычаях, то есть практически была незаменима, даже Уткин иногда советовался с ней.

В этой командировке Уткин назначил Сергея наставником над молодым лейтенантом Денисом Кышкы-лом. Хотя молодым Денис считался на работе в милиции, до этого он окончил Красноярское общевойсковое командное училище и успел покомандовать воинским подразделением.

— В училище было здорово и ничуть не трудно, — рассказывал он, — вот, как-то раз опоздал я на вечернюю поверку, лечу — ног под собой не чую. Вдруг навстречу мне генерал — начальник училища. Встал я перед ним по стойке «смирно», руку к черепу приложил и стою ни жив ни мертв. А он так пальцем мне грозит и молчит. Я пригляделся, батюшки, а генерал-то лыка не вяжет, пьяней вина. Помолчал он, погрозил пальцем и говорит: «Вы, товарищ курсант, знаете кто? Вы — трясолоб. Отставить.

То есть лобтрясун. А вот вы лоботряс. Вот кто вы». И пошел неуверенной походкой в сторону КПП.

Денис был рыжеволос, высок и крепок. Словоохотливым его можно было назвать с большой натяжкой. Но сделать этот парень мог практически все. Наверное, если его хорошенько попросить, он смог бы, например, подковать блоху или построить дом.

Однажды Денис подрядился перебрать печку в бане. Баня была сделана давно и требовала обновления. Три дня поколдовав с печкой, Дениска стал налаживать систему подачи в нее газа. Сергей вышел на улицу покурить, когда из бани донесся голос Кышкыла:

— Эй, кто там подошел?

— Это я, Дениска, — ответил Сергей.

— А, это вы, товарищ капитан? Будьте добры — дайте зажигалку, я фитиль проверю!

— На. — Сергей протянул лейтенанту зажигалку с нарисованной на ней сексапильной блондинкой.

Через минуту в бане бабахнуло так, что огненный столб взметнулся на два метра вверх.

— Денис, — заорал Сергей, — ты где?

Но Денис уже выходил на свет божий. Волосы его были опалены, лицо испачкано сажей.

— Глаза целы? — Сергей теребил его, пока не стали видны белки глаз, а затем белозубая улыбка.

— Серег, я, по-моему, себе брови опалил. Теперь придется рисовать, как капитану Маузеру в «Полицейской академии».

Шедший мимо Юрка Колесов подлил масла в огонь. Увидев Дениса, он сел на корточки и захохотал, выдавив из себя только:

— Е-мое, это же грязный Гарри. — После этого на землю попадали все.

Колюшка Нилов

Сергей опять мотался по равнинам и взгорьям республики. В его обязанности входило обеспечение отряда продуктами питания и бензином. Водителем на КамАЗ был назначен прапорщик Николай Нилов. До этой командировки Сергей практически не был с ним знаком. Но, поработав с Колей, побывав с ним там, куда Макар телят не гонял, Сергей очень с ним сдружился. На дороге Нилов был асом. Водил машину он достаточно быстро, в обстановке ориентировался молниеносно.

Однажды КамАЗ чуть не улетел в пропасть — на колесе лопнул тормозной барабан, Коля удержал машину, наверное, только усилием воли. Когда перевал был позади, Николай сказал:

— Командир, надо искать тормозной барабан, без него в горах труба! Я могу, конечно, притормаживать ручником, но это до поры до времени. Да и небезопасно это.

Искать! Легко сказать. Сергей облазил все автомагазины в Моздоке. И только в одном ему было обещано привезти пресловутый барабан из Нальчика за десять тысяч.

Всю обратную дорогу Сергей был задумчив. Десять тысяч — для отряда это большие деньги. Вдруг на пути возник блокпост. Молоденький солдатик открывал им шлагбаум. Машина притормозила.

— Дружище, у вас в части автомастерские есть? — спросил Сергей срочника, высунув голову в окно.

— Есть, рембат, товарищ капитан. — Лицо солдата расплылось в улыбке.

— Кто там старший?

— Лейтенант Уткин, товарищ капитан.

— Из каких он краев?

— По-моему, из Рязани!

— Коля, поворачивай в часть. — Сергей, улыбаясь, смотрел на водителя, всю нужную информацию он получил. — Лейтенант Уткин. Чуешь? Это судьба!

Конечно, у лейтенанта нашелся тормозной барабан, такой, какой и был нужен. Старый был брошен на складе — для отчетности. И стоило это не десять тысяч, а бутылку водки, выпитую вместе с лейтенантом, и задушевную беседу о красоте рязанской земли.

Новый год в Чечне

Сергей потерял счет праздникам, проводимым в командировках, но про Новый год он помнил. Это был его третий, который он встречал вдали от дома.

Вечером был накрыт праздничный стол. Чего только не было на нем! Салаты, всяческие закуски, в общем, девчата постарались на славу. Лена Гребешкова приготовила долму. Катя Никулина — селедку под шубой. Но на столе в этот вечер было только вино. Юрий Алексеевич Уткин был насчет этого очень строг.

Но праздник прошел на славу. Девчата оделись в гражданские платья. Танцевали, жгли бенгальские огни. Психолог отряда, майор Парамонов, играл на гитаре. Затем вышли на улицу и устроили салют. Стреляли вверх из всех видов оружия.

Весь Грозный сверкал, как днем. Такой пальбы он давно не слышал.

Вспомнилась песня:

«Новый год в Чечне, Грозный весь в огне,

белый снег ложится на погоны,

наливай, братан,

за наших жен и мам,

кто нас ждет и в нашу смерть не верит…»

После салюта в столовую ввалились пермяки, которые были соседями по блокпосту. Они принесли с собой две бутылки коньяка и целый таз пельменей, которые лепили собственными руками. Пермяки встречали Новый год дважды. Первый раз по пермскому времени, а второй — по московскому. Они нарядили самого высокого парня в отряде в Снегурочку, а самого маленького в Деда Мороза. Контраст был поразительный. Дед Мороз дышал Снегурочке в пупок. Сказочные персонажи заставили каждого сотрудника спеть песенку или рассказать стишок. И для каждого Дед Мороз нашел в своем мешке небольшой подарок.