Читать книгу - "Стальная дуга - Александр Авраменко"

— Кто там за рычагами?

— Это наш комбат! Майор Столяров!

С гордостью ответил кто-то из приехавших танкистов. А танк тем временем перемахнул через оставшуюся от немцев траншею, резко развернулся и устремился к смотрящим на него людям, набирая всё большую и большую скорость…

— Километров сорок даёт…

— Ну, старичок!..

Казалось, что «Т-28» неминуемо врежется в толпу, но машина резко затормозила, и, мягко качнувшись на тележках, замерла на месте. Открылась водительская дверца впереди, лязгнул верхний люк. Ухватившись за боковые откосы Александр вылез наружу. Перед танком стоял невысокий пожилой человек и внимательно смотрел на него.

— Майор Столяров?

— Так точно, товарищ полковник.

— Можете называть меня Семён Александрович. Мне так привычнее.

Александр удивлённо посмотрел на невысокого худощавого человека в военной форме с нашивками воентехника, сидевшей на том мешком…

— Откуда вы так хорошо знаете эту машину?

— Я начинал служить на таких в тридцать девятом, закончил — в сорок втором, в Мясном Бору. А эта встреча — просто чудо! Откуда он только взялся?! Знаете, товарищ полковник, словно старого друга встретил!

Воентехник улыбнулся.

— Что же, приятно слышать такие слова. Позвольте ещё раз представиться — Гинзбург. Семён Александрович. Я — конструктор этого танка…[33]

Майор опешил от неожиданности: сам создатель этой машины? Просто невероятно!

— Тогда, Семён Александрович, позвольте мне от имени всех танкистов, воевавших на этих танках. Выразить вам своё глубочайшее восхищение и признательность за эту чудесную машину! Огромное вам спасибо! Просто великолепная вещь!

— И вам спасибо, товарищ Столяров. Утешили на старости лет…

Когда колонна батальона на новеньких «КВ-1С» уже была построена и готова к отправке, Гинзбург вдруг по-отечески обнял майора и шепнул:

— Вы это, товарищ Столяров, заезжайте. Буду вас ждать. Обещаете?

— Конечно, Семён Александрович! Обязательно заеду.

Почувствовав, как за обшлаг комбинезона ему скользнул небольшой аккуратный томик…

Поздно вечером, после окончания дневных дел Александр сидел в своей палатке и при тусклом свете «катюши» читал тетрадку, подаренную ему Гинзбургом. Там не было никаких излияний души, напротив — чёткие карандашные рисунки, схемы. Чертежи различных узлов, толщины брони, тактико-технические данные германских и советских танков. Тактические советы по борьбе с немецкими «кошками», их слабые места… Бесценные для любого танкиста данные. Откуда они взялись у Гинзбурга — особым вопросом Столяров не задавался. Понятно, что, несмотря на опалу, у Семёна Александровича остались связи с теми, кто ковал советский щит и меч в тылу Родины. Но то, что имелось в записях конструктора, могло спасти жизнь Столярову и его боевым соратникам…

Вырваться вновь в гости Александру удалось только в начале июля. Но Гинзбурга в мастерских уже не было. Столярова отвели на небольшое военное кладбище. Во время случайного налёта Семён Александрович был убит шальной пулей с немецкого самолёта. Майор долго стоял у аккуратной металлической пирамидки, аккуратно сваренной из листов тонкого железа, увенчанной звёздочкой. Затем достал припасённую фляжку и сделав глоток, щедро плеснул на холмик неразведённого спирта:

— Пусть земля тебе пухом будет, Семен Александрович. Прости, что не смогли уберечь, и спасибо тебе… За всех нас…

А между тем лето стремительно бежало день за днём. Войска усиленно закапывались в землю, тысячи мин устанавливались в массированных заграждениях. Десятки. Сотни блиндажей росли, словно на дрожжах. Артиллерия зарывалась в землю вместе с пехотой. Эшелоны сплошным потоком двигались с Востока, везя сотни танков, тысячи орудий, десятки тысяч тонн боеприпасов. Маршировали колонны пехоты, пылили по дорогам грузовики и самоходки. Наступал час решающей битвы, в которой решалась судьба не только Советского Союза, но и всего мира. Вечер четвёртого июля тысяча девятьсот сорок третьего года для майора Столярова был обычным: отчёт по личному составу, наличию техники, боезапаса, ГСМ. Подача расхода на караул, получение новичков из ЗАПа[34]и учебных подразделений, распределение их по ротам и взводам. Всё, как в обычный военный день. Он лёг спать далеко за полночь, отложив в сторону уже зачитанную до дыр тетрадку убитого конструктора…

Я решил, как только позволят условия погоды, провести наступление «Цитадель» — первое наступление в этом году. Этому наступлению придается решающее значение. Оно должно завершиться быстрым и решающим успехом. Наступление должно дать в наши руки инициативу на весну и лето текущего года.

В связи с этим все подготовительные мероприятия необходимо провести с величайшей тщательностью и энергией. На направлении главных ударов должны быть использованы лучшие соединения, наилучшее оружие, лучшие командиры и большое количество боеприпасов. Каждый командир, каждый рядовой солдат обязан проникнуться сознанием решающего значения этого наступления. Победа под Курском должна стать факелом для всего мира…

Командующий 9-й армии (А) генерал В. Модель.

Майор не знал, что условия погоды, наконец, ПОЗВОЛИЛИ…

В 24.00 4 июля 1943 года, боевое донесение 00193 командования Воронежского фронта на имя начальника Генерального штаба:

Противник днём 4.7. разведгруппами силою до роты — взвода безуспешно пытался вести разведку из районов Краснополье, Ново-Дмитриевка и Просеки.

В 16.10 силою до полка пехоты с 20 танками повел наступление: батальоном в направлении Нов. Горянка, безымянная выс. 1, 5 км северо-восточнее Фастов, разъезд Герцовка (15 км северо-западнее Томаровка) и двумя батальонами с 20 танками — на Бутово. К 20.30 4.7 противник ворвался: ротой пехоты с 5-ю танками в юго-вост. опушку рощи севернее Новая Горянка, 5-ю танками — в МТС (на западной окраине Бутово) и 6-ю танками — в южную окр. Бутово. Бой продолжается.

В 18.00 из района Пристень и Топлинка силою до роты пехоты на каждом участке противник вёл разведку в направлении Карнауховка; ружейно-пулемётным огнем разведка противника отброшена в исходное положение. На этом участке за день противником выпущено до 2500 снарядов.