Читать книгу - "История русской армии - Антон Антонович Керсновский"

Августейший главнокомандующий Северо-Западным фронтом был сторонником оттягивания нашего стратегического развертывания назад, в глубь Белоруссии. Великий князь считал Передовой театр слишком рискованным плацдармом и полагал встретить неприятеля у Борисова и Минска. Эти соображения разделялись и кругами, заинтересованными в дальневосточной авантюре. Осенью 1903 года Куропаткину с большим трудом удалось уговорить Государя оставить в силе «милютинские соображения» и развертывание войск на Передовом театре.

* * *

Японская война, нанесшая такой ущерб морали наших военных кругов, немедленно же отразилась на плане войны с Центральными державами. Идеи Милютина и Обручева единогласно были признаны «слишком рискованными». В Передовом театре был усмотрен только опасный «польский мешок», где наши армии могли быть взяты в тиски двойным ударом австрийцев на Люблин и немцев на Ломжу.

Уныние, пессимизм, переоценка противника, стремление предугадать заранее все мелочи и предвидеть только худшее были в этот печальный период всеобщими и разделялись даже лучшими представителями русской стратегической мысли. Записка генерала Алексеева от начала 1908 года об инженерной подготовке театра военных действий считает Передовой театр «самым слабым местом» и вся проникнута идеей пассивной обороны. Чувства эти всецело разделил тогдашний начальник Генерального штаба генерал Палицын{107}.

К этому же времени относится знаменитая записка полковника Ю. Данилова – тогда 1-го квартирмейстера Главного управления Генерального штаба – легшая затем в основу всех последовавших наших планов. Чудовищный этот документ был основан на предположении, что Франция останется нейтральной, а Россия будет атакована Швецией, Германией, Австро-Венгрией, Румынией, Турцией, Китаем и Японией одновременно. Не предусмотрено было лишь нашествие марсиан. Абсурдная политическая предпосылка повлекла за собой и абсурднейший план стратегического развертывания.

Не имея к тому никаких данных, Юрий Данилов принялся тем не менее гадать за противника – из каких портов и на каких пароходах поплывут шведы отбирать у нас Петербург и тому подобное. Германия, направив все свои армии на Россию, выберет для этого район к северу от Полесья и притянет туда же и австрийцев. Под этот воображаемый им самим план неприятеля Данилов подогнал и весь русский «план» войны.

Управления обоих фронтов упразднялись. Почти что всю Действующую армию Данилов втиснул в район Свенцяны – Барановичи, сосредоточив здесь – буквально на пятачке – 50 дивизий: за 1-й и 2-й армиями в затылок им стояли 4-я и 5-я. Вся Польша – 10 губерний – отдавалась врагу без выстрела, только в Новогеоргиевске зачем-то запиралось четыре дивизии, обреченные на верную гибель.

Никакой задачи армиям не ставилось, никакого маневра не указывалось. Им предписывалось «действовать по обстоятельствам», то есть их отдавали в подчинение неприятельскому главнокомандующему…

На отлете от всей этой столпившейся неподвижно, наподобие римлян под Каннами, массы к югу от Полесья действовала 3-я армия, подставлявшаяся под отдельное поражение. Все же это удивительное развертывание прикрывалось одним XIV армейским корпусом, которому указан был фронт Люблин – Ковель – 150 верст по воздушной линии. Эта паутина должна была сдерживать две австрийские армии!

Таков был план, вошедший в силу в сентябре 1910 года. В штабах округов он вызвал единодушные протесты: будущие выполнители не желали расхлебывать столь круто заваренную кашу. На съезде начальников штабов округов в феврале 1912 года он был признан невозможным. С особенной силой и авторитетностью восстал против плана 1910 года тогдашний начальник штаба Киевского военного округа генерал Алексеев. Он считал, что в 1912 году русская армия достаточно усилилась для того, чтобы действовать наступательно. Против Германии надлежало оставить не свыше шести корпусов, а все остальные силы двинуть на Австро-Венгрию. Развивая мысль генерала Алексеева, начальник штаба Варшавского округа генерал Клюев указал на бесполезность наступления 2-й армией в Восточную Пруссию (словно предчувствуя ее и свою судьбу) и советовал направить эту армию, в составе трех корпусов, на Юго-Западный фронт. Главному управлению Генерального штаба скрепя сердце пришлось уступить – и выработка новых основ плана развертывания была поручена комиссии генерал-квартирмейстеров окружных штабов во главе с генералом Постовским{108}.

Комиссия генерала Постовского пришла к необходимости нанести главный удар Австро-Венгрии (как на том настоял на Московском совещании генерал Алексеев). Признавалось необходимым восстановить управление фронтов и иметь на всякий случай вариант для парирования германского наступления.

Работа комиссии генерала Постовского совпала с получением Главным управлением Генерального штаба ценных самих по себе сведений о стратегическом развертывании австро-венгерских армий. Главное управление Генерального штаба подкупило одного австрийского полковника (начальника штаба 8-го армейского корпуса), выдавшего план развертывания.

Метод этот характерен для руководителей нашей стратегии. Строя все свои планы «по обращению неприятельскому», они придавали чрезвычайное значение подобного рода документам, полезным разве лишь в качестве справки. Наш Генеральный штаб совершенно подчинил главную работу – оперативную второстепенной – разведывательной. Требуя от своих официальных представителей за границей шпионской работы (что совершенно не должно входить в круг обязанностей военного агента). Главное управление Генерального штаба ставило наших военных агентов в Вене в положение невозможное, а часто – унизительное. Генерал Данилов воспользовался этим и подогнал наш план развертывания «под австрийский», дав армиям Юго-Западного фронта указания в зависимости от обнаруженных намерений противника. Прием, допустимый для школьника, подгоняющего решение задачи «под ответ», но преступный для составителя плана войны. Русским армиям было указано действовать не так, как того требовали интересы русской стратегии, русской государственности, а так, как то предначертал Его Величество Противник.

По добытым сведениям, Австро-Венгрия, оставив небольшой заслон против Сербии, все свои силы – в четырех армиях – развернула в Восточной Галиции для удара по Киевскому округу. Сообразно с этим, составители русского плана нацелили все армии Юго-Западного фронта на Восточную Галицию, сосредоточив ударную группу (сильная 3-я армия) на левом фланге в львовском направлении и оставив правый фланг на люблинском направлении слабо защищенным. Раз Его Величество Противник соизволил двинуться в южном направлении, то и нам надлежало заниматься только Ровно и Проскуровом, пренебрегая Люблином – Холмом. Генерал Постовский обращал внимание на огромную важность для нас района 4-й – 5-й армий у Люблина – Холма, но соображения его были оставлены без внимания Жилинским и Даниловым. А между тем, будь у нас вместо нерадивых школяров самостоятельно мыслящие стратеги, они там-то и сосредоточили бы ударную группу, чтоб сокрушительным ударом вверх по Висле поймать в мешок всю австро-венгерскую вооруженную силу.

По плану, принятому в мае 1912 года (видоизмененное 19-е расписание), задачи фронтов при варианте «А» (на Австрию) были: Северо-Западного – поражение германских войск и овладение Восточной Пруссией. Маневр этот выполнить двумя армиями: 1-й (Гвардейский, I, III и IV армейские корпуса) обойти Мазурские озера с севера, 2-й